Сергей Ленин - Судьбы людские. Любимый Иркутск. Книга вторая Страница 3

– Не, бой состоялся, я на седьмой секунде противника в нокаут отправил. Сам сюда побежал, как сайгак, по лестницам и коридорам, заплутал немного в этих лабиринтах, но, слава Богу, нашёл, – говорит Витя Кот. – Чё дальше-то у пацанов приключилось? Не опоздал я, не пропустил? – забеспокоился молодой чемпион.

– Нет, слушай дальше. Девушки дворами да тайными тропами привели парней к своему общежитию. Оно расположено чуть наискосок от памятника В. И. Ленину – вождю мирового пролетариата. Общага была то ли вся женской, то ли один этаж занимали студентки, но препятствий по проникновению ребята не встретили. Длинный коридор третьего этажа и множество комнат впечатляли своим масштабом коммунального зодчества 30-х годов двадцатого столетия. И вот любители приключений оказались в одной из комнат. Там вдоль боковых стен стояло по две кровати, всего четыре в комнате. Две девушки мирно спали, они не ожидали никаких бурь. Но ничего не поделаешь, пришлось уматывать, освобождая пространство для любви и секса своим подругам.

Поскольку все преамбулы и прелюдии произошли ранее в зале ресторана, молодые люди без лишних разговоров разделись и улеглись на белоснежные простыни. По какому принципу они поделились на пары, уже никто не знал и не думал об этом. Игорь сразу же окунулся в жаркие объятия Габриэль. Она просто безумствовала. Она была ненасытной. Игорь, как в спортивном зале со штангой для отягощения, неутомимо преодолевал приступы усталости, периодически нападающей на него. Но это сегодняшнее занятие было намного интересней и увлекательней тех, со штангой. Здесь он не хотел уставать. Здесь он чувствовал партнёра на короткой дистанции как бы в ближнем бою. При этом ему не надо было агрессивно отбивать кулаками торс и голову противника. Да и противника, похоже, в этой баталии у него не было. Это был не бой с лютым в ненависти бойцом, а сладкое любовное состязание с безмерно ласковой и нежной Габриэль.

Что она только не вытворяла. Игорь был на седьмом небе. Ему казалось, что он получил нокаут от небесного сладострастия. А вселенский рефери всё никак не мог открыть свой счёт секундам. Этот милый судья дал бойцу насладиться сполна всей своей сладкой и чарующей бессознательностью.

– Я не хочу выходить из этой гроги. Пусть это моё состояние продолжается как можно дольше, пусть это будет вечно, – кричал восторг в помутневшем сознании Игоря.

Габриэль стонала от удовольствия и продолжала неутомимые атаки на молодого боксёра.

– Игорь, дорогой, как мне хорошо с тобой. Я не могу остановиться, давай ещё, ещё…

Вдруг полотно любви разорвал посторонний звук. В комнату общежития вернулась мирская реальность. Послышался глухой удар, а за ним звук, похожий на вибрацию гонга. Это Володя Кутузов, поднимаясь с кровати, зацепил рукой и уронил на пол стакан с водой, стоящий на тумбочке.

– Вовка, что случилось, тебе нужна моя помощь? – забеспокоился Игорь Исимбаев.

– Не, гидравлическое воздействие всего выпитого ранее позвало меня в дорогу. Девчонки, где тут у вас сортир? Облегчиться бы надо, – поинтересовался Володя.

– Прямо по коридору, почти до конца и потом налево. Тебя проводить? – засуетилась Кира.

– Не, я сам разберусь, – успокоил девушку Владимир.

Снова хлопнула дверь боксёрской раздевалки. Появился Андрюха Ильиных, он тоже закончил бой на первой минуте. Пока его соперника откачивал дежурный медперсонал, он со всех ног помчался в избу-читальню. Так раньше называли вместилище книг, предназначавшихся для повышения уровня знаний рабочих и крестьян. Только наша изба была подобна вещательной радиостанции «Спокойной ночи, малыши» для всех соперников. А вещала она в узком кругу раздевалки для узкого круга друзей-боксёров.

– Пацаны, я чё, пропустил много или нет? – забеспокоился Андрей.

– Не, не много. Игорёха, значит, с Габриэлой кувыркались, а Вовка поссать пошёл в общий на весь этаж туалет, – успокоили парня слушатели.

То, что было дальше, смутило многих. От услышанной информации у парней уши стали сворачиваться в трубочку. Вовка, облегчившись, пошёл назад в комнату, где на кровати его ждала вся разгорячённая девушка Кира. Володя был голый и завёрнут в белые простыни. А чего одеваться-то, когда отлучаешься всего-то на пару минут. И вот это приведение скользит по полу женского общежития и не знает, в какую комнату ему надо входить. Двери всех комнат практически одинаковые, а номер своей комнаты ему в голову не пришло запомнить. Да и подумать об этом он не мог. Как же, ведь моча в голову ударила. Он собрался было закричать: «Игорь, ты где?»

Первые звуки начали покидать его дрожащие губы. Как вдруг открылась какая-то дверь. И чья-то крепкая девичья рука затянула наше приведение в чёрное пространство незнакомой комнаты. Оно и понятно, голый мужик в женском общежитии ночью – хорошая приманка и награда для одиноких женских сердец, и не только сердец… Вовка сильно не сопротивлялся. Его мацали женские губы, ласкали несколько пар нежных девичьих рук. Он был в плену и одновременно в рабстве у четырёх девчонок. Правда, это рабство было таким сладким и чарующим. Пока девчонки не насладятся крепким боксёрским телом, рассчитывать на освобождение из плена не приходилось. И Володя отдался сексуальным фантазиям девчонок без оглядки, погрузившись в мир неведомых коллективных чувств оргазмического удовольствия.

Чтобы Кира не сходила с ума от невосполнимой утраты, Габриэль позвала её в постель к себе с Игорем. Она пожалела изнемогающую страстью свою подругу. Она не зажлобилась, она смогла поделиться удовольствием.

«Ну, Игорёха, держись, будет битва с двумя спарринг-партнёрами одновременно», – подумал наш боксёр.

Битва была сладкой, жаркой и бескомпромиссной. В целом эта ночь оказалась счастливой для многих обитательниц студенческого общежития, ну и наших парней, конечно. Не каждый день такое бывает.

Вдруг снова распахивается дверь раздевалки. На пороге появляется Виктор Седой. Он разорвал своего соперника в первом раунде. От обрушившегося шквала ударов противник упал на второй минуте боя.

– Чё, пацаны, моя очередь ещё не настала, о своём коротеньком ночном приключении рассказывать? – спрашивает он друзей.

– Не, щас Вовка с Игорёхой только отстрелялись со своими воспоминаниями о женской общаге. Если не врут, то это круто. Такое наяву даже представить трудно, повезло пацанам, однако.

В разговор начал вступать Михаил. Он с Любой встретился, как и договаривались, на противоположной стороне улицы. И они на небольшом расстоянии друг от друга направились к Любе. Люба шла впереди, а Миша чуть поодаль от неё. Конспирация дело не лишнее, если в ответ можешь получить месть криминального авторитета. Далеко идти было не надо. Прошли уже мимо кинотеатра «Пионер». Тут с улицы Карла Маркса Люба свернула вправо на примыкающую улицу Бабушкина, вот уже дом №2. В этом старом двухэтажном деревянном доме на первом этаже и была расположена квартира Любы. Вот наши заговорщики уже нырнули в темноту коридора. Вот они уже в квартире. Ставни закрыты, но Люба свет не включает. Понятное дело – засветиться она не хочет.

Вдруг Миша почувствовал на себе крепкие объятия девушки. Она впилась в него голодным поцелуем. Её одежда стала слетать, как по мановению волшебной палочки, обнажая великолепные формы девушки. Он не заметил, как и сам оказался совершенно голым. Люба повалила его на кровать, она целовала своего кавалера. Её губы находились то вверху у губ Михаила, то они опускались вниз к его животу. И от этих тонких и нежных прикосновений парень начинал отрывисто дышать и постанывать. Акт любви был воистину сумасшедшим. Люба отдавалась со звериной страстью, она рычала и кричала. Она завывала и плакала. Она наслаждалась и одновременно мстила своему уголовному авторитету, погрязшему в распутстве. Михаил не помнил, сколько продолжалось это безумие. Ощущения пространства и времени в нём спутались и перемешались. Сквозь щели в ставнях в комнату начал пробиваться утренний свет. Любовники лежали рядом обессиленные. Люба уже не проявляла нежности к Михаилу. Она насытилась сексом с Михаилом и чувством мести к своему Свату. В комнате становилось прохладно. От угасающей печи уже не исходило потребного количества тепла. От Михаила не исходил уже знойный энергетический порыв. Он понимал, что исполнил свою роль и надо сматываться, пока не наступили какие-нибудь приключения.

– Миша, расколи, пожалуйста, полено и подбрось дрова в печку. Слишком холодно становится уже, – прошептала Люба.

Миша подошёл к печи, открыл дверцу и кое-как засунул туда полено целиком. Почему-то рубить его на части Миша не захотел.

– Мишка, ты что, печку никогда не топил? – заулыбалась Люба, глядя на понурую фигуру Михаила. – Миш, ты что, обиделся на меня? Что я после этого, ну… кажусь тебе холодной? Не думай так, пожалуйста. Ты мне очень нравишься, я это поняла ещё в ресторане. Ты меня очень сильно порадовал. Ты, можно сказать, спас меня от неминуемой смерти. Ты убил мою депрессию.