Питер Мейл - Путешествие с вилкой и штопором Страница 30

Жена прочитала этот факс, и ее глаза заблестели.

— Кажется, я тебе раньше не говорила, но мне всегда ужасно хотелось посмотреть на марафон, — призналась она.

Мы прибыли в шато во второй половине дня. Сентябрьское солнце косо освещало виноградники и окрашивало стены замка в цвет бледного золота. Хотя Пишон-Лонгвиль, должно быть, хорош при любом освещении. Он был построен в 1851 году, в самый пик моды на разнообразные башенки, и четыре из них, черные и остроконечные, как шляпа колдуньи, возвышаются по углам его крутой крыши. Больше всего Пишон (до чего же приятно называть шато просто по имени!) похож на замок принцессы из волшебной сказки. Фасад украшают большие пропорциональные окна, а к главному входу ведет невысокая величественная лестница. Если встать на верхнюю ступеньку и посмотреть оттуда на открывающийся вид, то на несколько минут можно вообразить себя аристократом и владельцем виноградников.

Даже беглого взгляда на парк достаточно, чтобы разобраться во взаимоотношениях владельцев замков с природой: они сначала укрощают, а потом дисциплинируют ее — выпрямляют, формируют, подстригают и причесывают. Деревья высятся по бокам аллей точно на параде или собраны в строго симметричные группы. Газоны побриты, гравий просеян, а вода — в нашем случае небольшое озерцо в каменных прямоугольных берегах — загнана в рамки. Начиная с другой стороны дороги и до самого горизонта раскинулось зеленое море. Все виноградники, насколько хватает глаз, подстрижены так же ровно, как и газоны.

Источником единственного замеченного нами в тот день беспорядка были, разумеется, люди. Они выгружали из фургонов складные столы и расставляли их перед озером, с грохотом подтаскивали ящики с бутылками и коробки с бокалами, полировали их и выставляли на столы. Сегодня на обед в замок приглашены шестьсот участников марафона, и аперитивы будут подаваться в саду. Я уже не сомневался — этот марафон придется мне по вкусу.

Выйдя из безупречного парка, мы по пояс углубились в столь же безупречные виноградники, занимающие почти семьдесят акров. В конце каждого идеально ровного ряда росло по розовому кусту, выполняющему не только декоративную, но и сигнальную функцию. Все насекомые и вредители предпочитают розы и в первую очередь нападают на них, таким образом предупреждая vigneron[89] о грозящей лозе опасности. Повсюду вокруг нас драгоценные пурпурные кисти Каберне Совиньона свисали с кустов, которые по тридцать и более лет с трудом выживают в этой сухой, песчаной почве. «Виноград должен страдать» — Эту фразу то и дело повторяют в Бордо. Но страдания страданиями, а от сорняков его оберегают со всей тщательностью. Прогуливаясь вдоль рядов, мы с женой тщетно пытались найти хоть один. С таким же успехом мы могли бы искать пресловутую иголку в стоге сена.

Сколько же труда — и в основном ручного — требуется, чтобы поддерживать виноградник в таком порядке. Сколько денег надо вложить в него, перед тем как он начнет приносить доход. Как опасны капризы погоды, неподвластные человеку: недостаток или избыток дождей, град, несвоевременный ветер, слишком ранние или слишком поздние холода. Все усилия и труды, потраченные за год, могут пойти прахом за одну ночь. Каждый раз открывая новую бутылку вина, я непременно вспоминаю о неимоверной работе, знаниях и терпении, вложенных в нее, и понимаю, какую выгодную сделку заключил.

От таких мыслей у меня разыгралась жажда, и, к счастью, почти сразу же со стороны шато до нас донеслись звуки джаза. Под знакомую мелодию «Когда святые маршируют» мы двинулись в обратный путь и, подойдя к парку, услышали еще и гул сотен голосов. Стало быть, бегуны уже прибыли и нам надо поспешить, если мы не хотим опоздать к аперитиву.

У озера перед нашими глазами предстало очень странное и даже шокирующее зрелище: на фоне элегантного шато и классически строгого парка веселилась расхристанная толпа участников марафона, многие из которых оделись так, точно явились на старт. Роль вечерних платьев и смокингов играли безразмерные кроссовки, шорты, нисколько не скрывающие мускулистых лодыжек и стройных бедер, футболки и майки, рюкзаки и бейсболки. Все их владельцы пребывали в отличнейшем расположении духа. А почему бы и нет? Вечер выдался чудесный, на завтра синоптики тоже обещали хорошую погоду — говорят, во время марафона никогда не бывает дождей, — и всех нас ожидал прекрасный обед, изобилующий hydrates de carbone[90], незаменимыми при больших физических нагрузках.

Перед обедом мы заглянули в замок, чтобы пообщаться с Сильвией Каз-Режимбо, отвечающей в Пишоне за связи с общественностью. Сильвия, очаровательная и безмятежная, несмотря на шесть сотен приглашенных к обеду гостей, угостила нас шампанским и познакомила с любопытной статистикой.

В этом году заявки на участие в марафоне подали девятнадцать тысяч человек, и из них были удовлетворены только восемь тысяч. Из этих восьми шесть тысяч участников побегут в маскарадных костюмах, а остальные — серьезные спортсмены, включая и действующего чемпиона Франции, — будут бороться за результат. Самому молодому участнику нынешнего забега исполнилось двадцать лет, самому старшему — семьдесят пять. Вдоль трассы за марафоном будут наблюдать более пятидесяти тысяч зрителей.

Первый винный марафон в Медоке состоялся шестнадцать лет назад, и из пяти его учредителей трое были врачами. Благодаря им медицинское обеспечение мероприятия сделало бы честь самой современной больнице. О здоровье участников позаботятся триста добровольцев — кардиологи, терапевты, ортопеды и медицинские сестры; кроме того, будет установлено пятнадцать палаток для массажа и оборудование для сердечно-сосудистых тестов — словом, организаторы подготовились к любым неожиданностям: от вросшего ногтя до неровного пульса и шумов в сердце.

И о желудке спортсменов тоже не забыли. Помимо двадцати пунктов вдоль трассы, на которых бегунам предложат высококалорийные закуски (и тридцать пять тысяч литров минеральной воды «Виттель»), за линией финиша их будут ждать пятнадцать тысяч устриц, четыреста килограммов антрекотов и сто шестьдесят килограммов сыров. И соответствующие вина, разумеется. Я начал жалеть о том, что не записался в участники.

Снизу, из парка, донесся топот множества ног — бегуны направлялись на обед. Я выглянул в окно и увидел, как человеческий поток затекает под огромный, натянутый за замком тент.

— Bon, — сказала Сильвия, — пойдемте обедать.

Под навесом стоял такой шум, будто вечеринка была в самом разгаре, а между тем участники пока даже не уселись за столы. Аниматор со сцены тщетно старался призвать публику к молчанию хотя бы на время представления нескольких участников, прибывших издалека: из Аргентины, Бразилии, Польши, Мексики, Японии, Англии, Канады, Дании; была даже пара из Новой Каледонии и один смельчак из Израиля. После каждого нового представления навес вздрагивал от рева и грохота аплодисментов.