Андрей Троицкий - По Америке с русской красавицей Страница 30

– От первой жены сбежал я сам.

Виски и хороший бутерброд настроили меня на миролюбивый лад, расхотелось спорить. Женское настроение тоже быстро переменилось, Рита прекратила брюзжать, значит, сейчас о чем-то попросит.

– В этом штате разрешены стриптизы? – спросила она.

– Это удовольствие для мальчиков. Кроме того, там дорогая выпивка. И каждые полчаса надо что-то заказывать. Иначе тебя попросят выйти.

– Ничего. Выпивку ты оплатишь. Ты ведь любишь эротические удовольствия. Куда ехать?

Вспомнилось, что вопросы о всяких злачных заведениях слышал от Риты не раз, кажется, ей хочется окунуться в океан сладострастного греха и узнать, что по-настоящему волнует мужчин. Рите казалось, что сфера мужских интересов не простирается дальше футбола и стриптиз клуба.

Я показал, где свернуть с шоссе. Через пять минут мы оказались под мостом, на краю какого-то вытоптанного пустыря, в стороне от жилых домов. Возле приземистого здания без окон, на фасаде которого были помещены огромные фотографии полногрудых девиц в купальниках бикини, устроили большой паркинг. Вместо вывески одно слово, знакомое эротоманам всего мира – «Хастлер». Несмотря на ранний час, стоянка перед стриптиз клубом почти полна.

Мы вошли в большой полутемный зал с беспорядочно расставленными столиками. Администратор, показывавший путь, шел первым, за ним шагала Рита, я замыкал процессию. Такие заведения женщины посещают нечасто, особенно женщины красивые, но моя спутница не испытывала и тени смущения. Умение Риты, гордо вскинуть голову держать спину прямой, показывая женскую стать, – неверное, это дар от бога. Хотя, гордой посадке головы и этому шагу манекенщицы на подиуме, от бедра, наверняка может научиться любая женщина, если потратит на это много времени и найдет хорошего педагога.

Рите не требовалось усилий, чтобы так ходить. Мужчины, сидевшие за столиками и глазевшие на подиум, отрывали взгляд от стриптизерши и восхищенно глазели на Риту. Она в своем светлом платье с открытой спиной выглядела как королева среди подданных, и не замечала глаз, полных вожделения и страсти.

Изучив Риту, мужчины начинали искать счастливого спутника прекрасной дамы. Взгляды сходились на мне, словно зенитные прожектора. Меня оценивали, мне завидовали, зависть трудно было скрыть. Впрочем, никто этого делать и не пытался. Я шел сзади стараясь держаться независимо. Это была минута торжества. Такая минута, когда я сказал себе: да, ты не зря отправился в это путешествие, – дело того стоило.

Сели за столик у сцены. В клубах табачного дыма плавали официантки, на которых из одежды были только полупрозрачные майки и трусики, не скрывавшие почти ничего. На эстраде вокруг шеста крутилась худосочная девица лет двадцати.

Мужчины подходили к танцовщице, совали в трусики скомканные купюры. Я подумал, что таким девицам противопоказано выступать на сцене, потому что кроме тонких ножек и худосочного не слишком соблазнительного зада показывать нечего. Я заказал Манхэттен и сухое мартини с оливками, семь долларов за порцию.

– Мир сходит с ума, – сказала Рита, наблюдая за угловатыми движениями неопытной танцовщицы. – Да, сходит с ума. Точнее, уже сошел. И многие бессовестные люди, вроде хозяина этого заведения, на этом зарабатывают. Тошно смотреть.

Я ответил, что днем здесь танцуют любители, студентки, которые зарабатывают на колледж. Можно в «Макдональдсе» мыть посуду, а можно здесь крутиться. Кому что нравится. И посоветовал внимательно посмотреть фильмы семидесятых годов, действие которых происходит в больших городах. Что можно увидеть на тамошних улицах? Бесчисленные пип-шоу, стриптизы, порнографические кинотеатры на каждом углу.

Окажись современный человек в том времени, что бы он сказал, перед тем, как упасть в обморок: да мир окончательно спятил и погряз в пороках, люди не хотят видеть ничего кроме насилия и порнографии. Никакой морали и нравственности. Города превращены в развратные помойки, а мужчины в похотливых козлов, сдвинутых на сексе.

А теперь? Где эти кинотеатры и стриптизы, куда делось прежнее великолепие? Нет, никто ничего не запрещал. Борьба велась только экономическими методами. Для подобных заведений государство и власти штатов повысили налоги, вытеснили их с центральных улиц на окраины. Но и там не дали свободно дышать, достали высокими налогами. В итоге порнобизнес перестал приносить сверхдоходы, а посещение какого-нибудь убогого стриптиза на выселках влетает в копеечку, сто раз подумаешь перед тем, как туда завернуть.

Одновременно государство развернуло пропаганду здорового образа жизни и нетленных семейных ценностей. Граждан убеждали: самое важное на свете, самое ценное, что есть у человека, – ваши семьи, жены и дети, а не сомнительные удовольствия на стороне. В итоге к концу восьмидесятых злачных заведений вроде этого почти не осталось. Да, народ продолжает сюда ходить в те немногочисленные стриптизы, что еще остались, но сколько таких заведений на многомиллионный город? Десяток или чуть больше, – всего-то.

– А проституция? – Рита сделала большие глаза. Трудно понять, прикалывается или говорит серьезно. – Она-то хоть устояла? Или благополучно загнулась?

Публичные дома запрещены в большинстве штатов, они остались разве что в Техасе и Неваде, в какой-то жуткой глуши, почти в ста милях от Лас-Вегаса. У любителей клубнички сразу пропадает интерес, когда они узнают цены борделя. Скажет две-три тысячи долларов в час или десять тысяч за ночь. Дороговато, даже для обеспеченных людей.

Конечно, проституция никуда не делась, она существует. В этом можно убедиться, стоит только сесть в вечерний поезд метро, идущий с городских окраин в центр. В каждом вагоне встретишь девушек в выразительном макияже, у которых вскоре начнется ночная смена. Правда, не всем суждено заработать сотню-другую. Клиенты стали пугливыми.

Прогуливаясь в поисках девушки по вечерним улицам большого города, будь то Кливленд или Лос-Анджелес, вы можете клюнуть на предложение женщины полицейской из отдела нравов, изображающую ночную бабочку, – и неприятности уже в кармане, большие неприятности. Здесь важно помнить: административная ответственность, а это ночь в участке, утром – суд и штраф в две-три тысячи долларов, предусмотрена не только для проституток, но для их потенциальных клиентов (в России за все отвечает только путана, а клиенты посмеиваются в сторонке).

Судом и штрафом дело не кончится. Вашу фотографию с именем и коротким комментарием вывесят на сайте полиции. А дальше потеря приличной работы (какая фирма захочет держать в штате сотрудника, жадного до сексуальных приключений), утрата уважения, возможно, и семьи. А для туристов помимо внушительного штрафа – запрет на въезд в страну лет на пять, а то и десять.