Владимир Березин - Последний мамонт Страница 30

Вдруг что-то пришло ему в голову, и он отыскал на полке среди книг об Арктике и прочих путешествиях огромный том биографического справочника.

Как это не приходило ему в голову посмотреть это здесь. Евгений Васильевич вдруг сгустился из воздуха рядом, как правильный человек, который требует воспоминаний о себе.

И он сразу же увидел короткую строчку: «Pfizenmayer, Eugen Wilhelm, geb. 27.8.1869 Bebenhausen, gest. 20.12.1941 Ulm».

Чёрточка был отменена.

Это и была справедливость — и мёртвый немец её заслуживал. Сколько ему было? Семьдесят один? Семьдесят два? Еськов как раз тогда смотрел в глаза препарированного Евгением Васильевичем мамонта, а сам Евгений Васильевич умирал в городе Ульм земли Вюртемберг. Хотя, конечно, его могли накрыть англичане, запоздало подумал Еськов. Он с трудом, но представил себе юг Германии и Ульм. Кто там был сейчас — англичане, американцы, а может, даже французы?

Неважно, важна научная справедливость.

Учёные, как солдаты, должны иметь обе даты в жизненном списке. И если жизнь продолжалась и Евгений Васильевич ещё работал, писал книги и читал лекции о своих русских мамонтах, русском снеге и льде ещё двадцать лет после своего бегства из России, то это не должно быть забыто.

Еськов читал книги в этом кабинете как дневной урок, специально просыпаясь на час раньше, потому что вечером он так уставал от дежурств в комендатуре, от чужих поручений и приказаний, что валился в чёрный омут сна сразу, как приходил.

А будь у него больше любопытства, больше настойчивости, то он бы узнал, что хозяйка дома была замужем за офицером кригсмарине, да только сгинул этот офицер давным-давно. Хозяйка перестраховывалась, придумывала целый разговор с этим русским, если он всё-таки заставит её показать фотографии. Она рассчитывала этот разговор, как многоходовую шахматную партию.

Эта ещё довольно молодая женщина в воображаемом разговоре упирала на то, что её пропавший муж не воевал с русскими, а погиб за год до войны с ними. И погиб при странных обстоятельствах, не с оружием в руках, а от несчастного случая. И похоронен он был где-то среди полярных льдов, на Севере, в неизвестных ей самой местах, но он не воевал с русскими, точно нет.

Но офицер, определённый на постой, ничего не спрашивал и, казалось, был равнодушен к тёмным квадратам на обоях. Он уже начинал нравиться ей — не потому, что был особенно красив, а просто потому, что женщине побеждённой страны всегда хочется защиты.

Но русский ничего не спрашивал и делился с ней своим пайком, как если бы спал с ней. И её начинало обижать, что он не обращает на неё внимания, а проводит время с книгами её покойного мужа, шелестит страницами и аккуратно переворачивает пергаментные вклейки, отделяющие текст от репродукций.

Мужчины жестоки, думала она, они погружаются в книги, как в войны, и когда они перелистывают последнюю страницу, то мир становится ещё более жестоким, чем был.

Мужчины воюют, уничтожая не только друг друга, но и уют, фотографии и картины, всё-всё, что собирают вокруг себя женщины.

Так думала эта немецкая женщина, слыша шелест страниц за дверью кабинета.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Остров Врангеля — всестороннее описание предмета, геологическое совещание и история геолога, что, оказавшись в затруднительном положении, сам из него вышел, в видениях своих, впрочем, говорившего при этом с мёртвыми мореплавателями прошлого

Остров Врангеля, июль 1951

71°14′00″ с. ш. 179°24′00″ з. д.

Мнение о существовании матерой земли на севере подтверждает бывший 22 июня юго-западный ветер, который дул с жестокостью двои сутки. Силою его, конечно бы, должно унести лед далеко к северу, если б что тому не препятствовало. Вместо того на другой же день увидели мы все море, покрытое льдом. Капитан Шмалев сказывал мне, что он слышал от чукоч о матерой земле, лежащей к северу, не в дальнем расстоянии от Шелагского носа, что она обитаема и что шелагские чукчи зимнею порою в одни сутки переезжают туда по льду на оленях.

Врангель Фердинанд Петрович (29.12.1796 (9.1.1797), Псков — 25.5 (6.6) 1870, Тарту) — русский мореплаватель, адмирал (1856), почётный чл. Петербургской Академии наук (1855), один из учредителей Рус. геогр. общества. Окончил Мор. корпус (1815). Участвовал в кругосветном плавании В. М. Головкина на шлюпе «Камчатка» (1817–19). В 1820–1824 возглавлял Колымский отряд экспедиции для поисков сев. земель; установил, что к С. от Колымы и м. Шелагского, где предполагалось существование суши, находится открытое море. Описал побережье Сибири от р. Индигирка до Колючинской губы. В 1825–1827 возглавлял рус. кругосветную экспедицию на корабле «Кроткий». В. был главным правителем рус. поселений в Америке (1829–35), директором Российско-американской компании (1840–49), мор. министром (1855–57). С 1864 в отставке. Протестовал против продажи Аляски США в 1867. Автор ряда трудов по географии. Именем В. назван остров в Сев. Ледовитом ок., гора и мыс на Аляске и др.

9 марта 1823 года русский путешественник лейтенант флота Фердинанд Петрович Врангель, сидя в дымной палатке на мысе Шелагском, угощал одного из чукотских старшин-камакаев, а заодно расспрашивал его о том, не существует ли какой-нибудь земли к северу от берегов Чукотки.

Камакай — хороший знаток своего края — ответил ему: «Между мысами Езрри и Ир-Кайпио, близ устья одной речки, с невысоких прибрежных скал в ясные летние дни бывают видны на севере, за морем, высокие, снегом покрытые горы; зимой, однако ж, их не видно. В прежние годы приходили с моря — вероятно, оттуда — большие стада оленей, но, преследуемые чукчами и истребляемые волками, теперь они не показываются».

Таковы были первые сведения, полученные Ф. П. Врангелем во время его экспедиции по северным берегам Сибири и Ледовитому океану, об острове, которому впоследствии было присвоено его имя.

В этот летний знойный день на перроне Северного вокзала было особенно шумно. Провожали владивостокский экспресс. На остров Врангеля уезжала новая партия зимовщиков. У синих, щеголевато выглядевших вагонов толпились родные, друзья, знакомые. Шла обычная вокзальная суетня. Уезжающие возбужденно смеялись, давали адреса и обещали писать. Впереди их ждала Арктика, долгие полярные ночи, сумрачные просторы острова Врангеля.