Марло Морган - Послание с того края Земли Страница 34

Первые белые обитатели Австралии были заключенными. Множество кораблей с закованными в цепи узниками прибыв ало из Великобритании, поскольку британские тюрьмы были переполнены. Даже солдаты, которых приставляли следить за нарушителями закона, были из числа тех, без которых королевские суды вполне могли обойтись. Неудивительно, что, когда заключенный выходил на свободу — а его выпускали без гроша в кармане, никак не подготовив к мирной жизни, — он пытался подчинить себе кого-то и становился жестоким хозяином. Он искал людей, которых можно было бы считать ниже себя, и коренные жители подошли под эту роль.

Оота открыл мне, что его племя было приведено сюда двенадцать поколений назад.

— Это священное место помогало нашему народу выжить с начала времен, когда на земле повсюду росли деревья, и даже когда пришел великий потоп и затопил все земли. Здесь наши люди и спаслись. Это место не обнаружили самолеты, и белые люди не умеют выживать в пустыне настолько долго, чтобы добраться сюда. Лишь ограниченный круг людей знает, что это место существует. Ваш народ отобрал у нас старинные реликвии. То, что ты увидишь тут под землей, — последнее, что у нас осталось. У других австралийских племен не сохранилось никаких материальных предметов, связанных с их историей. Их расхитили Искаженные. Это все, что сохранилось от целого народа, от целой расы Истинных Людей, от первых людей божьих — их нет больше нигде на всей планете.

Целительница подошла ко мне еще раз. Она принесла с собой емкость с красной краской. Цвета, которые они используют, представляют в том числе четыре элемента тела: кости, нервы, кровь и мягкие ткани. Ее жест и мысленный приказ означали, что мне следует покрасить лицо красной краской. Я так и сделала. Потом все люди вышли, и я снова посмотрела каждому в глаза и обещала снова и снова, что никогда не открою никому, где находится это священное место.

Тогда меня проводили в пещеру.

23. Время замысла — тайна открыта

Внутри была гигантская комната с крепкими каменными стенами, коридоры расходились в нескольких направлениях. Стены украшали разноцветные знамена, высокие статуи стояли на нерукотворных ступеньках. В углу я увидела нечто, что заставило меня усомниться, в своем ли я уме: там был сад! Камни на верху холма положены так, что сквозь отверстие в земле проникает солнечный свет, и я ясно слышала звук воды, падающей на камень. Под землей был канал, по которому все время бежала вода. Дышалось там свободно, не было ничего лишнего, обстановка простая и суровая.

Впервые я увидела, что это племя имеет какую-то собственность.

В пещере они хранили свою обрядовую утварь, спальные принадлежности, шкуры, уложенные слоями, из которых получается мягкое, удобное ложе. Я увидела инструменты для резки и догадалась, что их изготовили из конечностей верблюда. Я побывала в комнате, которую окрестила музеем. Там хранится множество вещей, собранных за долгие годы, — их принесли «разведчики» из городов. Это были картинки из журналов, на которых изображены телевизоры, компьютеры, автомобили, танки, запуски ракет, игровые автоматы, знаменитые здания, представители различных рас, даже деликатесы в светящихся обертках.

Там находились также различные предметы: очки, бритва, пояс, молния, английские булавки, плоскогубцы, градусник, батарейки, несколько карандашей и ручек и несколько книжек.

В одной из комнат изготовлялось некое подобие ткани. Это племя торговало с соседними племенами шерстью, нитками, а иногда ковриками из коры деревьев. Здесь делали веревку. Я смотрела, как мужчина, сидевший на полу, взял несколько волокон в руки и скатал их на ноге. Потом он их стал скручивать, прибавляя все новые пряди, пока не получилась одна нить. Такие нити переплетали, и в зависимости от их числа получались веревки разной толщины. В подобные изделия вплетали также и волосы. Я не понимала тогда, что люди в этом племени прикрывали свои тела только потому, что осознавали, как мне будет трудно, если вообще возможно, принять полное телесное обнажение.

День был полон удивительных открытий. Оота сопровождал меня и объяснял что к чему. В глубоких гротах нужно было зажигать факелы, но во всех основных помещениях в каменном потолке были прорублены шахты, сквозь которые проникал свет — где тусклый, а где очень яркий. Эта пещера Истинного племени не является местом религиозного поклонения. На самом деле их жизнь, день за днем, — это само по себе поклонение, как в словах, так и на деле. В этом священном месте они могут записывать свою историю, передавать истинные знания из поколения в поколение, хранить ценности. Это убежище от мыслей Искаженных.

Когда мы вернулись в главную палату, Оота протянул мне статуэтки из дерева и камня, чтобы я могла получше их разглядеть. Его широкие ноздри раздувались, когда он объяснял, что прически раскрывают личность статуи. Короткая стрижка символизирует мысли, память, принятие решений, чувства физического тела, удовольствие, боль, т. е. все, что я отнесла к сознательному и подсознательному в душе человека. Высокая прическа представляла наше творческое «я», которое способно подключиться к информационному полю Вселенной и творить еще не существующие предметы, получать некий опыт — может, в этой жизни, а может, и нет, воспринимать мудрость, накопленную всеми созданиями и всеми людьми, когда-либо жившими на Земле. Люди ищут информацию, но, кажется, не понимают, что мудрость также пытается выразить себя через них. Высокая прическа, кроме того, символизирует наше истинное совершенное «я», частицу вечности в каждом из нас, к которой мы обращаемся в тех случаях, когда хотим знать, будет ли действие, о котором помышляем, способствовать нашему высшему благу. Был еще и третий тип прически, которая осеняла выточенный лик фигурки и прикрывала спину. Это отражало связь всех трех планов: физического, эмоционального и духовного.

Большинство статуй было вырезано до мельчайших подробностей, но глаза одной статуи, как я с удивлением заметила, не имели зрачков. Она представляла собой безглазый, слепой символ.

— Вы считаете, что Божественное Единое — это тот, кто видит и судит людей, — сказал Оота. — А для нас Божественное Единое — это Тот, Кто чувствует намерения и движения души всех живых существ. Ему не так важно, что мы делаем, сколько то, почему мы это делаем.

Тот вечер был самым важным во всем моем путешествии. Тогда-то я и узнала, почему я там оказалась и чего ожидали от меня.

Племя стало готовиться к обряду. Я смотрела, как художники готовят краску на основе белой глины: два оттенка красно-охристой и одну лимонно-желтую. Создатель Инструментов сделал кисточки из коротких палочек длиной примерно пятнадцать сантиметров, расщепил их на конце и подравнял зубами. Люди были разрисованы замысловатыми узорами и изображениями животных. Они одели меня в костюм из перьев, в котором среди прочих были и мягкие, ванильного цвета перья страуса эму: Мне предстояло изображать птицу кукабурру, большого австралийского зимородка. Моя роль в обрядовом спектакле была изображать птицу-посланницу, летящую во все края света. Кукабурра красивая птица, но она громко кричит, и многим кажется, что ее крик похож на крик осла. У кукабурры сильно стремление выживать. Это крупная птица, и, в общем, ее образ всем казался подходящим.