Беар Гриллс - Истинное мужество. Реальные истории о героизме и мастерстве выживания, сформировавшие мою личность Страница 35

В 1905 году он направляется в колледж Магдалены в Кембридже, чтобы изучать историю. Мэллори был, несомненно, одаренным, умным, интересным молодым человеком. Он познакомился с сонетами Руперта Брука, трудами Джона Мэйнарда Кейнса, взглядами Литтона Стрейчи. Завершив образование, он поступил на должность учителя в Чартерхаус-Скул. Одним из его учеников был Роберт Грейвс. Воспоминания Грейвса об учителе раскрывают нам характер этого человека: «Он растрачивал себя впустую в Чартерхаус-Скул. Пытаясь относиться к ученикам по-дружески, не мог разрушить атмосферу напряженности и обид».

Грейвс был не единственным человеком, относившимся к Мэллори с обожанием. Литтон Стрейчи писал, что в личности Джорджа Мэллори «угадывалась загадочность Боттичелли, изысканность китайской каллиграфии, свежесть и оригинальность удивительного английского мальчика».

Поэт и альпинист Джефри Уинтроп Янг дал ему прозвище Галаад в честь сэра Томаса Мэллори, автора произведения «Смерть Артура». Джордж проявлял черты романтической натуры еще до того, как впервые ступил на Эверест.

Однако поэтичность скрывала несгибаемое мужество, которым он также был наделен в большой степени. Джордж совершенствовал мастерство скалолазания и стал опытным альпинистом. Впрочем, Альпы покорить непросто. Мэллори поднялся на многие вершины, в том числе и на Монблан.

Началась война, и он готов был идти в солдаты, однако после указа министра военных дел лорда Китченера о том, что учителям запрещается покидать их посты, начальство отказалось дать ему разрешение. Итак, Мэллори остался в спокойном Годалминге, в то время как его друзья (такие как Руперт Брук) и ученики (например, Роберт Грейвс) отправились на фронт. В то время он познакомился с Рут Тернер, жившей неподалеку в Чартерхаусе, и женился на ней. И все же наслаждению первыми месяцами супружеской жизни мешали события в Европе.

Многие из друзей и товарищей Мэллори погибли в окопах и на поле боя, и к 1916 году он понял, что больше так продолжаться не может. Бросив вызов указам Китченера, он отправился на Западный фронт.

Ужасы ведения боя на передовой — тема другого рассказа, однако Джордж не может не выразить некоторые свои мысли в письмах домой: «Я ничего не имею против трупов, пока они свежие. Они мало чем отличаются от раненых. Однако мне всегда больно смотреть на них».

Мэллори выжил в той ужасной войне и вернулся, чтобы продолжить учительскую деятельность.

Однако его страсть к горам не прошла. Осталась с ним и любовь к приключениям. Когда в 1921 году Комитет Эвереста принимает решение финансировать британскую разведывательную экспедицию, Мэллори стремится стать ее участником.

Им не удалось добраться до вершины, поэтому в следующем году Джордж вновь присоединяется к команде во главе с бригадным генералом Шарлем Брюсом, решившим совершить очередную попытку. И несмотря на то что и на этот раз у них ничего не получилось, Мэллори достиг рекордной высоты 8000 метров без кислорода.

Третья за тот же год попытка, к сожалению, также не увенчалась успехом, однако Мэллори уже был знаменитостью. Когда репортер «Нью-Йорк тайме» спросил его, по какой причине он хочет подняться на Эверест, Джордж представил ему ставший самым популярным в среде альпинистов ответ: «Потому что он существует».

Разумеется, существовал он и в 1924 году, когда Джордж Мэллори предпринял четвертую и последнюю попытку покорить вершину. Он понимал, что для него, тридцатисемилетнего, это может быть последняя возможность. Он обещал жене Рут, что, если поднимется на Эверест, непременно оставит там ее фотографию.

Затем он отправился за славой.

Согласно приметам, все должно было пройти хорошо. 7 июня Мэллори написал в письме из базового лагеря, что «погода подходящая».

Так и должно быть.

В то время у альпинистов не было легкой и прочной одежды для восхождения, приходилось довольствоваться вещами из твида и хлопка. Их обувь показалась бы современным альпинистам ужасной. По крайней мере, на этот раз Мэллори согласился взять баллоны с кислородом. Они были тяжелыми, но опыт подсказывал, что без них не обойтись. Как и в 1922 году, экспедицию возглавил Шарль Брюс.

В связке с Мэллори был Эндрю Ирвин, а Ноэль Оделл шел за ними на некотором расстоянии для подстраховки.

О том, что произошло тогда, почти ничего не известно. У Джорджа и Эндрю не было возможности связаться с другими членами команды. Доподлинно нам известно лишь то, что они не вернулись назад.

Но, исходя из собственного опыта восхождения на Эверест, могу предположить и рассказать вам, что с ними, возможно, произошло.

Чем выше, тем гора коварнее. Расщелины — гигантские трещины во льду — могут появляться под ногами почти внезапно. Со мной такое случалось. Не будь я привязанным тросом, стал бы очередной жертвой на кладбище Эвереста. Два моих товарища с трудом вытащили меня оттуда, один бы точно не справился.

Если кислород заканчивается в «смертельной зоне», у человека начинаются помутнение сознания, потеря сил, затем — неминуемая смерть. Вес баллона с кислородом постоянно давит тяжким бременем, хотя весит он не больше бутылки. А в 1924 году он был намного, намного больше.

Первая стадия обморожения неминуема — даже сегодня в холодную погоду я ощущаю последствия того восхождения. Онемение, затем сильная боль, когда кровь приливает к травмированным капиллярам.

На высоте организм перестает перерабатывать пищу. Пересечение границы «смертельной зоны» похоже на установку бомбы с часовым механизмом. Если остаться на этой территории слишком долго, человек умрет. Горам не важно, кто он.

Погода катастрофически непредсказуема — даже с помощью современных приборов. В 1924 году такой возможности вообще не было. Ветер дует такой силы, что с легкостью сбивает с ног взрослого мужчину. Тогда единственный путь — вниз.

Находиться на такой высоте чрезвычайно сложно. И больно.

Болит все тело.

Мышцы ноют, моля о пощаде.

В легких словно загорается огонь.

Конечности болят от сильнейшего мороза.

Кровь пульсирует в висках, горло саднит от разряженного воздуха.

Это своего рода пытка. Кажется, вы готовы сделать все, чтобы это скорее закончилось. Словно сами горы давят на вас, заставляя отказаться от затеи. Кислорода в воздухе становится все меньше, температура опускается ниже и ниже, а природа будто заставляет вас не обращать на это внимания.

Эверест заставляет человека считать смертельный исход счастьем. С этим приходится бороться. Бороться всеми силами.

В момент восхождения на Эверест у меня было преимущество, которым не могли обладать Мэллори и Ирвин, — отличная обувь и снаряжение. А также связь с другими альпинистами. Понимание того, как организм реагирует на экстремальные изменения климата. Точный прогноз погоды. Возможность получать сообщения из дома, от моей семьи. Благодаря этому попытки первопроходцев кажутся мне все более смелыми.