Григорий Царьков - Восхождение на Мак-Кинли Страница 4

Перед подъемом на скалы Пастухова 4800 метров, испортилась погода, потемнело, пошел мелкий снег, и ветер как будто дозированными рваными порциями вырывался откуда-то. Вдруг где-то рядом загрохотало. Я удивился, что же это такое, не мог понять, откуда этот звук, пока не увидел разряд молнии. Мы находились в эпицентре грозы! Незабываемое зрелище.

На скалах Пастухова сидели трое суток в палатках – бушевала непогода. В первую ночь палатку почти всю засыпало снегом, осталась видимой только верхушка. Утром, часов в шесть, подошел Борис, спросил, как мы себя чувствуем. Степан отрапортовал и попросил откопать вход в палатку. И только тогда, когда Борис поинтересовался, с какой стороны у нас вход, мы поняли всю опасность своего положения. В эти дни мы и познакомились со Степаном поближе. А когда мечтали об экспедиции на Мак-Кинли, представляли, как все это будет, Степан обычно говорил: «Не переживай Григорий, залезем мы на Мак-Кинли».

13 мая. Сегодня у Игоря день рождения, поздравил его, как только встали. Он как-то неловко улыбался. Смущается, наверное. Молодой парень, всего 22 года. Веселый, отзывчивый, немного наивный, общительный. Держится молодцом, не все у него получается, но, главное, есть стремление чего-то достичь, не лежать на диване и мечтать, а действовать, воплощать свои мечты.

Он в семнадцать лет стал инвалидом: разбился на мотоцикле. Школу заканчивал уже в инвалидной коляске. Отношения у нас с ним дружеские, бывает, правда, что по праву старшего возрасту наставляю его в житейских вопросах. Он иногда соглашается, иногда нет, но жизнь показывает кто прав.

Были с ним в Москве, жили в Царицыно. Помощников в этот день у нас не было, а ему захотелось съездить в центр на метро. Отговаривал его как мог, что никто не захочет нас вытаскивать из подземки. Я за свои пятнадцать инвалидных лет устал кого-то просить. Легче отказаться от поездки и посидеть дома. Но он не согласился и уехал. Через несколько часов приехал какой-то обескураженный, радости от поездки не было и в помине. Оказалось, что в центре ему быстро помогли, а когда приехал обратно, обращался ко многим с просьбой о помощи. Кто-то отворачивался в сторону, кто-то прямо отказывал, и он около часа просидел в низу, не имея возможности выбраться наверх. Видя тщетность своих попыток выбраться просто так, решил попробовать заплатить за добро. Предложил продавцу цветов поднять его за пятьдесят рублей. Это было лицо «кавказской национальности». Но к его удивлению, он сделал это бесплатно. После этого урока он перестал ездить на метро один.

День начинается опять хороший, солнечный. Мы уже третий день на леднике и каждый день солнечно и безветренно. На тренировке занимались на очень крутом склоне, было трудно, а порой невозможно самостоятельно подниматься. К вечеру погода стала портиться, появились перистые облака. На завтра назначена заброска продуктов и снаряжения по тропе восхождения. Жить в лагере уже устал, слишком долго длится подготовка, хочется быстрее включиться в настоящую работу. Максимов после очередного обследования дал добро на высокогорье. Сегодня работали на спонсоров, пришивали логотипы на палатки. Было время оглядеться по сторонам. Перед глазами – невообразимо красивая картина: небольшое облако цепляется за вершину горы и при этом светится как северное сияние, такая круглая разноцветная тарелка. интересно наблюдать, вокруг много необычного, нового.

Привыкаю к Борису, а он, наверное, ко мне. Сегодня были подчеркнуто корректны друг с другом. У нас со Степаном подход к работе одинаковый, а Бориса мне нужно еще понять. Например, нужно развернуть сани на сто восемьдесят градусов. Казалось бы, чего проще: берешь их впереди и разворачиваешь. Борис же сначала поправит их сзади, потом только идет вперед. Он как бы подготавливается к работе, примеряется то тут, то там, а потом, не торопясь, делает. Работали для НТВ.

Мак-Кинли манит к себе. Хочется быстрее начать восхождение. Одновременно гора страшит своим величием и недоступностью. Сегодня сделал открытие. После стольких ночей, проведенных в спальнике, я заметил, что молния пришита с боку, а не по средине как обычно бывает. Стало удобнее в нем лежать. Спальник, кажется, стал шире, и я спокойно могу спать на боку. В палатке места для двоих хватает, даже если поворачиваться с одного бока на другой.

Мак-Кинли манит…

14 мая. Спали в другой палатке, специально для телерепортажа. Было холодно. Борис оставил открытым вход, чтобы оператор снял нас спящими. Как у них получилось, не знаю, но из-за этого я замерз. Фотографировались с флагами, вдруг в это время прилетел американский военный вертолет. Мы, наверное, слишком громко кричали: «УРА!» Заброску продуктов и снаряжения отложили еще на один день. После обеда съемки для НТВ. Завтра мы с Борисом дежурные, подъем в пять утра, чтобы в семь часов парни смогли пойти на заброску.

Сегодня был первый тренировочный поход далеко за лагерь. Мы с Игорем шли на палках, до этого тренировки были на жумаре. Шли траверсом, было очень трудно, нам не стали выдвигать лыжу. Поясню. Для движения траверсом (наклон в лево или право) нам одну лыжу делали ниже другой, и мы могли сидеть ровно. После каждого толчка палками, сани съезжали с тропы вниз, долго выбираешься, еще толчок и опять нужно выбираться на тропу. Иногда без посторонней помощи было невозможно подняться на тропу. После долгих мучений, глядя на то, что до нашей проблемы никому нет дела, я в резкой форме обратился к Матвею. Он парировал: «Если трудно, нужно вернуться в лагерь, ох уж мне эти инвалиды». Мне стало неприятно. Хотя я понимаю, что не все у него ладится, как у начальника экспедиции, но почему-то мы с Игорем оказались крайними. Нам многое пришлось пережить, прежде чем принять участие в этом походе.

Чтобы оказаться здесь мы прошли отборочные туры, в каждом из них мы были лучшие. И попали сюда не по благотворительности. Многое мы можем делать не хуже других. И отношение к нам должно быть как к равным. По сути дела, все мы работаем на одно имя, наша экспедиция называется «Восхождение Матвея Шпаро».

По приходу в лагерь помолился, попросил Господа Иисуса, чтобы не срываться, а сделать свое дело и быть спокойным. А спокойствие и хладнокровие очень нужны. После общения с Господом, настроение наладилось.

В апреле 2001года я в составе команды инвалидов нашего города был в Уфе на соревнованиях. Был весенний бег по шоссе в зачет спартакиады инвалидов, которая проводится ежегодно. Проводит спартакиаду бессменный руководитель Габдуллин Фаниль Низамутдинович. Приехал, чтобы попрощаться с теми, с кем не один год соревновался, я твердо решил завершить свои спортивные выступления. Мне уже перевалило за сорок. Здесь встретился с председателем Общероссийской Общественной Организации Инвалидов Маратом Юсуповым. Он-то и рассказал, что нужны спортсмены для восхождения на гору, только почему-то вместо Мак-Кинли назвал Килиманджаро. Также сказал, что занимается всем Шпаро Дмитрий Игоревич. Я дал предварительное согласие и сказал, что после обсуждения с женой дам окончательный ответ. Приехав домой, рассказал Тане о предложении сходить в экспедицию не совсев обычную, но, как мне казалось интересную. Весь вечер мы с моей верной подругой возвращались к теме безопасности в горах, говорили о том, как же все-таки можно инвалидам забираться на гору, и многом другом. Пришли к выводу, что можно попробовать, а отказаться никогда не поздно. Результат нашего разговора – я здесь в команде и отказываться от намеченного не собираюсь.

Наше восхождение начнется с того, что мы спустимся на двести метров по склону и только потом начнется постоянный подъем. До какой высоты дойдем, не знаю, но хочется до последней – 6194 метра над уровнем моря.

15 мая. Подъем в пять часов. Как трудно расставаться с теплым и вполне обжитым спальником! Но другого варианта нет. Завтрак не приготовишь, пока не выберешься на свет белый и не переберешься в «зиму» нашу кают-компанию и столовую. Воду мы накипятили с вечера, спать легли в половине первого ночи, вода до утра не успела промерзнуть. Тонкая корочка льда быстро растаяла на огне.

На завтрак картофельное пюре с беконом, чай, кофе, какао, напиток или кисель – на выбор. Главное, чтобы был кипяток. Над вершиной Мак-Кинли появились облачные тарелки. Как объяснили рейнджеры, это предвестники плохой погоды. Поживем – увидим…

Анатолий подшучивает над Игорем. Тот никак не может запомнить название «элеутерококк». У него получается то «элеукок», то «элекотерок» и т.д. Игорек рассеян постоянно что-то теряет. Думаю, это сказывается горняшка. Она проявляется по-разному, в зависимости от индивидуальной реакции организма на недостаток кислорода. Игорь потеря часы и попросил Анатолия пойти поискать. Тот предложил Игорю поискать их на месте, где он сидит. Игорь ответил, что потерял их за лагерем, и попросил Анатолия пройти по тропе, по которой мы вернулись в лагерь. Тот ушел, а Игорь нашел-таки часы воле себя.