Б. Малкес - Открытие великой реки Амазанок Страница 4

В страну корицы

В должность правителя Кито Гонсало Писарро вступил 1 декабря 1540 года. И когда Орельяна прибыл туда, приготовления к походу были в разгаре. К моменту выступления в распоряжении Гонсало Писсарро находилось около 220 испанцев («у каждого был меч и щит да небольшой мешок с провизией»), некоторое число негров-рабов и свыше четырех тысяч «дружественных индейцев» (indios amigos). Уделом «дружественных индейцев» была переноска тяжестей; дабы носильщики не разбежались по дороге, держали их в оковах и на общей цепи. Экспедиция была богато снаряжена, а солдаты почти все ехали верхом — небывалая по тем временам роскошь. С войском шли четыре тысячи лам, несметные стада свиней и своры собак, обученных охоте на индейцев. Уговорившись о совместном выступлении из Кито в марте, Орельяна отбыл к себе в Сантьяго-де-Гуаякиль.

Февраль у него прошел в хлопотах. По словам Карвахаля, он «издержал сорок тысяч песо (Один песо равнялся 4,6–4,7 г золота) на лошадей и амуницию и всякое воинское снаряжение». Закончив сборы, уладив все дела (в это время, 4 февраля 1541 г., и было составлено «Свидетельство», упомянутое ранее), Орельяна снова направился в Кито. И как говорится в «Повествовании», «у него было не более двадцати трех человек», четырнадцать из них ехали на лошадях.

Однако в Кито Орельяна не застал Гонсало Писарро. От Педро де Пуэльеса, которого тот оставил своим местоблюстителем в этом городе, он узнал, что войско выступило в поход еще 21 февраля 1541 года, то есть задолго до намеченного срока. Орельяна был немало озадачен этим, но все же, несмотря на предостережения, пустился с малочисленным отрядом вдогонку за Гонсало Писарро. Эта таинственная неувязка сама по себе, конечно, не может служить основанием, чтобы делать выводы об их взаимоотношениях, однако (особенно в свете дальнейших событий) она наталкивает на мысль, что в их отношениях с самого начала не все было ладно.

В это время Гонсало Писарро продвигался на юго-восток отрогами восточной Кордильеры, немного севернее вулкана Антисана, по направлению к нынешним городкам Папальякта и Баэса, «пробирался неприступными и нехожеными горами, карабкался на них, цепляясь руками, с великими усилиями и безмерным трудом, переправлялся через многие большие реки» (Овьедо), и в пути ему постоянно приходилось отбиваться от индейцев. Мы не станем подробно описывать перипетии похода Гонсало Писарро в страну Корицы — о них, как и о событиях удивительного плавания Орельяны по Амазонке, читателю расскажут материалы настоящей публикации; здесь мы лишь расставим на пути Писарро, как впоследствии и на пути Орельяны, те необходимые вехи, без которых было бы трудно ориентироваться среди моря туманных географических сведений из указанных источников (См. карту с маршрутом экспедиций Гонсало Писарро и Франсиско Орельяны).

Уже в семи лигах (См. на стр. 119 статью «Определение расстояний и дат в «Повествовании» Карвахаля») от Кито (на этот путь ушло около 50 дней) при переходе через один из хребтов, по-видимому, недалеко от Папальякты, погибло из-за лютой стужи более 100 индейцев, это были обитатели тропиков; «было на них одежды совсем мало, — пишет Гарсиласо де ла Вега, — да и та ничего не прикрывала». «Испанцы, дабы уйти от мороза и снега и выбраться из той скверной местности, — продолжает Гарсиласо, — бросили на произвол судьбы скот и провиант, кои с ними были». С этого момента путников постоянно преследовал голод; вскоре в пищу пошли не только лошади и собаки, но и седла, сбруя, башмаки, кора и листья с деревьев. На северных склонах вулкана Сумако войско набрело на индейскую деревушку и отдыхало в ней в течение двух месяцев, и «что ни день шел ливень». Здесь у Сумако экспедицию Писарро нагнал гонец от Орельяны.

Орельяне пришлось еще более туго: он шел по стране, разоренной войсками Писарро, стране, напоминавшей собой растревоженный улей, да и солдат у него было в десять раз меньше. Осаждаемый со всех сторон индейцами, он обратился за помощью к Писарро, и тот выслал ему навстречу отряд под командой капитана Санчо де Карвахаля. Все снаряжение Орельяна потерял в дороге, и, когда вступил в лагерь у Сумако, из четырнадцати лошадей у него сохранилось только две и «кроме меча и щита ничего не оставалось, и так же обстояло дело, разумеется, и с его спутниками» («Повествование»).

Гонсало Писарро назначил Орельяну своим заместителем. На военном совете было решено, что сам он с восьмьюдесятью «проворными» людьми, «дабы не утруждать этим [тяжелым походом] всех», отправится на поиски корицы, а Орельяна с оставшимися присоединится к нему впоследствии. От Сумако отряд Писарро направился на юго-восток, но, не дойдя, вероятно, до реки Напо и сделав петлю к северу, вышел через верховья реки Паямино к реке Кока, там, где она ближе всего подходит к экватору. В конце этого труднейшего 70-дневного пешего перехода испанцы обнаружили коричные деревья, кору которых сочли за разыскиваемую пряность (на самом деле эта корица не представляла никакой ценности). В селении Кока (на реке Кока) люди Писарро «отдыхали 50 суток и водили дружбу с господом» (Гомара), пока не подошли основные силы во главе с Орельяной. Одной корицы, да еще сомнительной и произрастающей в столь труднодоступной дали, было недостаточно, чтобы утолить алчность такого человека, как Гонсало Писарро, и экспедиция двинулась дальше — теперь уж «наудачу к стране мечты». Вдоль Коки добрались до «земли разумных людей», где из-за ужасных дождей «да из-за топей и скверной дороги построили бригантину» (Гомара); место это назвали селением Судна (располагалось оно где-то поблизости от нынешней Провиденсии). В «Повествовании» Карвахаль подчеркивает, что Орельяна возражал против постройки судна, ибо, по его мнению, следовало держать на северо-запад к селениям Пасто и Попаян, но так или иначе ведал сооружением судна Орельяна. И

Снова двинулись в путь: войско по берегу — непролазными топями, девственными лесами, сквозь густые заросли трехметрового тростника; судно со снаряжением, больными и ранеными — по воде, присоединяясь на ночь к войску. В неимоверных трудах прошли «двести лиг». Свыше тысячи индейцев к этому времени уже умерло. Тут от местных жителей узнали, будто ниже по течению «в десяти солнцах [т. е. в 10 днях пути] лежит обетованная земля, изобилующая пищей и золотом». Но войско не могло преодолеть это расстояние: припасы давным-давно кончились, а люди валились с ног от усталости. И Орельяна вызвался спуститься по реке на бригантине, чтобы разведать местность и добыть продовольствие. Расстались они с Гонсало Писарро 26 декабря 1541 года и больше уже не встретились.