Ралли Родина. Остров каторги - Максим Привезенцев Страница 4

– Ну да, на весь Сахалин один Ульянов, известный рыбовоз.

– Ну, понеслась… – проворчал Борис. – Шоферов у нас в рыбводе, как собак нерезаных, оказывается…

– Да будет тебе, скромняга! – морщась, махнул рукой Хлоповских. – Самый незаменимый прямо!

Владимир с легкой улыбкой наблюдал за шутливой перепалкой. По роду деятельности Привезенцеву уже доводилось так или иначе сталкиваться со всеми, кто сейчас находился в актовом зале. Это были честные, работящие люди, каждый – настоящий дока в своем деле.

«Вот только «дела» у всех совершенно разные».

Механик лесхоза Николай Пеньковский сидел чуть поодаль от других и в общей беседе не участвовал – лишь с отсутствующим видом смотрел в окно.

– Эй, на галерке! – позвал его Хлоповских. – Чего притих?

– Да ничего, – буркнул механик. – Не выспался просто.

Сложно было представить себе двух более разных людей, чем Хлоповских и Светличный. Улыбка и манера общаться инструктора выдавали в нем открытого и веселого парня, с которым здорово петь песни под гармонь или, скажем, идти в поход – по дороге точно не заскучаешь. А вот Пеньковский, хоть и не лишенный чувства юмора, был куда более замкнутым человеком – и, если даже подпевал «гармони» товарища, то только про себя, не вслух.

«Видно, работа накладывает свой отпечаток, – подумал Владимир. – Большую часть времени один проводишь, в лесу, ковыряешься себе в тамошней технике, слышишь только, как моторы жужжат да листва шуршит… Не каждый на таком месте сидеть захочет, только с особенным, подходящим характером…»

Тут дверь актового зала открылась, и внутрь вошел грузный, тяжелый мужчина с большими губами и маленькими глазками, пристально глядящими на мир из-под густых насупленных бровей. Это, конечно же, был тот самый Тимофеев, секретарь Центрального Совета союза спортивных обществ и организаций, ради которого сахалинцев собрали в ДК. Следом за секретарем тенью следовал худющий заместитель председателя горисполкома Лазарев с красной папкой, зажатой подмышкой, а замыкал шествие еще один гражданин – высокий, темноволосый и с большими зелеными глазами, он был Привезенцеву совершенно не знаком.

«Может, из области кого-то вызвали?..»

Увидев, что собранные в актовом зале сахалинцы сидят, кто как, в развязных позах, Лазарев украдкой показал им несколько характерных жестов, которые могли значить: «Рассаживайтесь поживей, сейчас начнется!..»

Тимофеев обогнул сцену, но подниматься на нее не стал – остановился в нескольких метрах от первого ряда кресел и, дождавшись, пока все займут свои места, громогласно поздоровался:

– Здравствуйте, товарищи!

– Здравствуйте, – нестройным хором ответили мужчины.

– Как настроение? – спросил Тимофеев с улыбкой.

– Отличное, товарищ секретарь! – за всех ответил Хлоповских.

– Рад слышать, – еще шире улыбнулся Тимофеев. – Товарищ Лазарев, давайте проверим, все ли пришли?

Зампредседателя горисполкома охотно закивал и, раскрыв папку, стал поочередно называть фамилии. Тимофеев тем временем прохаживался вдоль первого ряда кресел, сложив пухлые руки за спиной.

– Все на месте, Аркадий Петрович! – сообщил Лазарев, закончив перекличку.

– Спасибо, Михаил Валерьевич, – кивнул Тимофеев.

Кашлянув в кулак, он снова обратился к собравшимся в зале мужчинам:

– Товарищи! Наверняка всех вас мучает вопрос: зачем вас всех здесь собрали, и с какой целью из столицы, города-героя Москвы, в Южно-Сахалинск пожаловал секретарь Центрального Совета по спорту? Само собой разумеется, что два эти события непосредственно связаны одно с другим…

Он шумно втянул воздух ноздрями и торжественно объявил:

– Позвольте вас поздравить, товарищи: коллегиальным решением первых лиц Центрального Совета и заместителя председателя Южно-сахалинского горисполкома вы были выбраны для участия во всесоюзном автомоторалли «Родина», посвященном пятидесятилетию Советской власти!

Привезенцев и Косарев недоуменно переглянулись. Лазарев, снова сунув папку под мышку, захлопал в ладоши, незнакомец, стоящий рядом с ним, последовал его примеру.

Все эти детали Привезенцев отмечал мимоходом, поскольку никак не мог переварить заявление второго секретаря.

«Автомоторалли? Всесоюзное? О чем он вообще?»

– По плану, разработанному Центральным Советом, – продолжил Тимофеев, – вы должны будете пройти пятнадцать тысяч километров, стартовав с площади Ленина вашего чудесного города и финишировав в самом Ленинграде…

Ульянов, сидящий справа от Привезенцева, тихо присвистнул.

«Ленинград? Пятнадцать тысяч километров? – подумал кинооператор. – Добрая половина из которых – по дальневосточному бездорожью? Это такая шутка?»

– А на чем поедем хоть, товарищ секретарь? – поинтересовался Светличный.

Василий единственный не выглядел удивленным – он и, пожалуй, еще Хлоповских: для них все эти автомотопробеги были родной стихией.

Собственно, Привезенцев тоже любил мототуризм. Но пятнадцать тысяч километров казались ему уж больно страшной цифрой.

– По случаю столь значительной даты обком ДОСААФ и обком ВЛКСМ предоставят участникам лучшие экземпляры продукции советской промышленности – один автомобиль марки «ГАЗ-21», два мотоцикла «М-63» и два «М-72», – отчеканил Тимофеев.

«Волга» и «Уралы», стало быть…»

Лазарев и стоящий рядом с ним незнакомец снова захлопали, но Светличный, Хлоповских и Ульянов, судя по всему, их восторга не разделяли. Впрочем, выражать свое недовольство Тимофееву никто из них не решился, а потому секретарь со спокойной душой продолжил:

– Руководителем пробега будет всем вам хорошо известный Владимир Андреевич Привезенцев, журналист, кинооператор и режиссер…

«Чего и следовало ожидать».

Взгляды Тимофеева и Привезенцева встретились. Кроме того, Владимир почувствовал на себе взоры других собравшихся, включая Лазарева и его безымянного спутника.

«Но, наверное, это даже и к лучшему, – подумал Привезенцев, делая вид, что ничуть не растерян. – По крайней мере, смогу спокойно заниматься съемкой… Она же им, уверен, в первую очередь нужна…»

Словно прочтя его мысли, Тимофеев сказал:

– Мы очень надеемся, что товарищ Привезенцев сможет не только достойно возглавлять пробег, но и снимет его на кинопленку, поскольку Центральным Советом по спорту было принято решение сделать фильм, посвященный грядущему ралли…

«Кто бы сомневался!..»

– Товарищ Косарев на время мотопробега назначается замполитом и первым заместителем руководителя. Товарищ Пеньковский – механиком, товарищ Ульянов – слесарем, товарищ Светличный – медиком, а товарищ Хлоповских будет отвечать за ведение путевого дневника…

– Позволите вопрос? – нахмурившись, подал голос инструктор автомотоклуба.

Тимофеев скривился, но не стал выговаривать Хлоповских за то, что перебил, и милостиво разрешил:

– Задавайте!

– А почему за ведение дневника отвечает инструктор автомотоклуба, а не завотделом «Молодой гвардии»?

– Потому что это коллегиальное решение, принятое в Центральном Совете по спорту, – просто ответил Тимофеев.

Хлоповских выгнул бровь и открыл было рот, чтобы задать новый вопрос, но Светличный толкнул товарища в бок локтем и скорчил злобную мину – мол, не спорь, правды ты все равно не добьешься: раз есть решение, никто его менять не будет.

«Легче потом с Косаревым договориться обменяться обязанностями. Неофициально. Надо думать, Альберт охотно поможет – ему со словом возиться нравится…».

– Можем продолжать, товарищ Хлоповских? – с нажимом произнес Тимофеев.

– Да, конечно… – нехотя буркнул инструктор. – Извините…

– Замечательно, – победно улыбнулся Тимофеев. – Так вот, на чем я там остановился? Ах да… Завхозом вашей группы туристов будет товарищ Рожков.

Мужчина, стоявший рядом с Лазаревым, сделал шаг вперед и, робко улыбнувшись, представился:

– Геннадий Степанович Рожков, старший инструктор облспортсоюза. Очень рад знакомству.

Сказав это, он снова попятился и замер на прежнем месте, рядом с Лазаревым, который буквально сиял.

«Такое ощущение, что он от Тимофеева заряд какой-то