Подари свою улыбку миру! - Гульжиан Павловна Садыкова Страница 4

вознаграждение, она шла на любые авантюры и сделки. Ее совсем не беспокоила мысль о загруженности персонала в праздничные дни, не пугало нелегальная ситуация и наше согласие. Отдыхать в эти дни представилась возможность всем, за исключением меня, Ольги и Надежды, той самой женщины без образования, малограмотной, с не сложившейся судьбой, выросшей без родителей, но, однако востребованной в столь необходимый момент, и все-таки знающей свое дело, как бы это не хотела признать сама Ирина!

Мне было предложено добираться на работу самой первой, хотя для начала января это было проблематично. В лице предпринимателя, мне был предложен вариант, которым она сама пользовалась ежедневно, на такси, туда и обратно, а по итогам работы соответствующая зарплата и оплата по расходам за проезд. Оставалось ей верить на слово…

Пошатнувшаяся репутация

Ежедневно, с раннего утра и до позднего вечера, мы втроем стояли у плиты и печей. Предстояло готовить разнообразный, сытный и достойный перечень меню, для многочисленного коллектива приезжих со всей России на соревнования по футболу юных спортсменов и их тренеров. Мы буквально валились с ног к исходу рабочего дня, очень хотелось спать, личные и домашние дела откладывались на неопределенное время, некогда было нормально самим даже перекусить. Ирина постоянно срывала свое настроение и эмоции, теперь уже и на нас троих, искоса посматривая в мою сторону. Наши доверительные отношения становились натянутыми. По окончании соревнований, ко дню отъезда гостей, нам предстояло приготовить им в дорогу что-либо из прибыльной продукции: салаты, выпечку, куриные окорочка и прочее.

Приезжие тренера и некоторые из родителей ребят, прощались с нашим коллективом со словами благодарности, поощрением, подарками. Я, молча, наблюдала со стороны за вежливо и наиграно обманчивой улыбкой Ирины в общении с отъезжающими. Меня несколько раздражала ее ложь – за что благодарность ей?! Ведь на протяжении этих праздничных дней, она фактически не давала нам нормально работать, что говорится, «била по рукам». Изыскивая во всем лишь свою выгоду, заставляла нас готовить на свое усмотрение, неустанно повторяя, что она технолог.

– В чем же заключается твоя технология, Ирина – все разбавлять водой или хлебом, доводя исходный доброкачественный продукт, не всегда в надлежащее состояние!?

Моему терпению наступал конец.

Закончились школьные каникулы. Наш коллектив в почти полном составе, вновь приступил к прежним обязанностям, а Ирина, обращаясь к каждому из нас, так и продолжала свое негативное воздействие.

К вечеру одного дня на пороге столовой вновь объявилась уволенная вопреки своему желанию Наталья, человек вспыльчивый, но знающий свое дело в работе. Находясь в затруднительном финансовом положении, без работы, имея годовалого ребенка, при муже без определенного настроя на какую-либо работу, она обратилась к бывшему руководителю, как ей казалось, за вполне законным расчетом. В ответ работодатель с иронией, угрозой и сарказмом уверенно продолжила свою принципиальную позицию: «Пиши объяснительную и докладную на девчат, потом получишь свои деньги!».

– Вы не имеете права, сейчас придет мой муж, будете объясняться с ним!

– Будешь угрожать, вообще ничего не получишь, по-са-жу!!! Вы ведь все воровки, все вам мало!

– А тебе, что жалко две – три булочки?!

–Да жалко, это все мое!

– Что, последние трусы донашиваешь!?!

– Вон отсюда пошла!!!

Наталья выбежала со слезами на глазах во двор школы, эмоционально браня и искренне угрожая бывшему работодателю. Через небольшой промежуток времени в окнах столовой промелькнул силуэт сожителя Наташи, ее гражданского мужа. У Ирины, впрочем, как и у других, знавших его дурной характер и буйное поведение, екнуло в груди. Обе двери на пищеблок были моментально заблокированы. Настойчиво тарабаня в металлическую дверь, супруг Натальи требовательно рекомендовал впустить его, или по-хорошему отдать расчет за отработанное женой время. Завязался долгий и грубый диалог по обе стороны двери, понеслась брань и угрозы. Мы занимались своими делами, стараясь не вмешиваться в их авантюрные интриги. Я реально советовала Ирине рассчитаться по долгам и не наживать себе проблем, чего та даже и слушать не хотела. Она лишь отбегала периодически от двери к своему кабинету, и, крутясь хаотично вокруг нас, выкуривая у плиты одну за другой сигарету, неустанно повторяла: «Он мне угрожает! Сейчас вызову милицию! Он сказал, что я домой живой не дойду! А я принципиально не отдам деньги, пусть сначала Наташка напишет объяснительную на девчат!».

Нурия тем временем отметила: «Вот сама много закон нарушает, поэтому боится последствий, и в органы опасается заявлять, ведь если ниточка потянется, ее саму и накажут! И особенно за налоги! Вот сама нехорошая, пусть ее Бог и накажет!».

Через время, действительно подъехал дежурный наряд милиции, и наша «пострадавшая» бегло объяснила ситуацию. А Натальи с ее супругом уже и след простыл. С тревогой и волнением все расходились по домам. В душе каждого из нас было гадко и противно, пропадало всякое желание пребывать на этой точке. Уже и без угроз руководителя, все были настроены на увольнение.

Днями позже Ирина уволила с работы пекаря Нурию, Марину с раздачи, и посудомойщицу Галину, доведя последнюю до слез, оскорбляя всех самыми непотребными выражениями, афишируя по школе их незавидное положение.

Объем работы тем временем увеличивался, коллектив заметно сократился, нам приходилось работать в ускоренном режиме, и даже по выходным. Если ранее работодатель была недовольна прежними девчатами, то сейчас, находясь на грани истерики, по поводу угрозы срыва процесса работы, но, все же приняв новых работников, она диктовала свои условия и диктаторский режим. Вновь на всех сыпались обиды и оскорбления.

Я приняла для себя решение, доработав месяц до конца, уйти и забыть об этой школе и таком коллективе, как о кошмарном сне. Скандалить, что-либо доказывая, больше не было желания, в предположении наперед, о конечном и безрезультатном исходе событий, опираясь на предыдущие, похожие ситуации моего пути. И уж совсем не ожидала и не представляла, что ждет меня на данном этапе, какие проблемы впереди! То ли еще будет! А следующим утром предстояло подать заявление об уходе.

Зайдя первой поутру в подсобку пищеблока вслед за Ириной, я подала ей подготовленное заявление на увольнение. Да, надо было увидеть выражение ее лица и чувств! И куда только подевалось ее, некогда бывшее, ко мне уважение и авторитет?! Ирина, словно сорвалась с цепи. В этот день, с раннего утра, она то и делала, что неустанно придираясь ко мне с бесконечными замечаниями. В попытке не обращать внимания на провокации, мне хотелось, спокойно доработав, уйти тихо, да не тут-то было!

Молча, полностью погруженная в работу, доводя у плиты до готовности свои традиционные блюда, я иногда отбегала на