К далеким берегам (без иллюстраций) - Михаил Васильевич Муратов Страница 4

В Иезде, как обычно, Афанасий Никитин и его попутчики остановились в караван-сарае, устроенном для приезжающих купцов. Здесь можно было прожить некоторое время, поставив во дворе своих верблюдов, лошадей, ослов и разложив в особых помещениях привезенные для продажи товары.

Караван-сарай находился недалеко от базара. Как и в других персидских городах, почти вся торговля в Иезде была сосредоточена на базаре.

Здесь длинными рядами стояли открытые лавки. В одних рядах продавали сушеные фрукты, овощи и разные съестные припасы, в других — шелковые ткани, металлические изделия, ковры, домашнюю утварь.

И тут же помещались лавки-мастерские. Сапожник, выставив на продажу готовые туфли, неторопливо шил следующую пару; оружейный мастер, поглядывая на свой товар, отшлифовывал наконечник стрелы; портной шил новый халат.

Была даже лавочка, в которой продавали рукописные книги, бумагу и чернила. Афанасий Никитин с любопытством смотрел на искусно переплетенные персидские и арабские рукописи, украшенные замысловатыми узорными заставками, концовками и рисунками-миниатюрами.

Он был любителем чтения, хотя, как все русские люди его времени, читал главным образом церковные книги — псалтырь, часослов, жития святых — и только изредка мог достать немногие повести и сказания, включавшиеся в рукописные сборники. Отправляясь в далекий путь, он взял с собой несколько книг и очень жалел о том, что они пропали около Астрахани вместе с его товаром.

Персидские и арабские книги были красивы, но незнакомое письмо казалось какой-то смесью волнистых линий и точек.

Афанасий Никитин купил в лавочке только палочку сушеных чернил и немного бумаги для записей в пути.

На базаре всегда было много народу. Сюда приходили не только за покупками, но и просто посмотреть, что продают в лавках, потолкаться между людьми, встретиться со знакомыми. И Афанасий Никитин много времени проводил на базаре, присматриваясь к товарам, прислушиваясь к говору толпы, знакомясь с другими приезжими купцами из разных стран.

Он убедился, что шелковые ткани в Иезде действительно можно купить по дешевой цене. Но он думал о том, что еще выгоднее было бы достать жемчуга или камни-самоцветы, потому что их легче было уберечь на обратном пути, зашив в одежду. К тому же при удаче эти драгоценности могли дать еще больше прибыли, чем ткани.

Афанасий Никитин решил ехать дальше — в Ормуз. Караванная дорога из Иезда к побережью Индийского океана шла прямо на юг.

Путь был дальний и нелегкий, потому что местами приходилось ехать по выжженной солнцем песчаной равнине. Зато, приближаясь к морю, путники попадали в полосу фруктовых лесов и финиковых пальм. Финики, очень вкусные и питательные, были здесь необыкновенно дешевы.

«Финиками кормят животину», рассказывал потом Афанасий Никитин, вспоминая свой путь.

Караванный путь кончился на морском берегу, в городе Бендере. Недалеко от Бендера, на скалистом, бесплодном островке, стоял прекрасный город Ормуз. На островке была хорошая гавань, но не она привлекала сюда мореплавателей и купцов.

В Персидском заливе, поблизости от этого островка, находятся Бахрейские острова. Около них на дне моря в изобилии водятся раковины, содержащие жемчуг.

Сюда собирались со всех сторон смелые и сильные пловцы — персы, индусы, арабы. Привязав к поясу небольшой мешок для добычи, они бросались с лодок в море и, ныряя, собирали раковины. Потом, когда лодка возвращалась на берег, ловцы вскрывали кривыми ножами раковины и вынимали жемчуг.

Этим людям нужно было удобное, безопасное место, чтобы спокойно сортировать и сохранять жемчужины. Скалистый островок, находившийся недалеко, вполне подходил для этой цели. Островок был расположен как раз в таком месте, где скрещивались пути из разных стран.

Поблизости, через город Бендер, шел караванный путь, пересекавший Персию от океанского побережья до Каспийского моря. Прямо с востока по Индийскому океану приплывали индусы. С запада — по морю или по караванным дорогам Аравийской земли — приезжали арабские купцы.

Купцы из разных стран — Персии, Индии, Аравии — приезжали на островок, чтобы скупать жемчуг. Они привозили сюда свои товары.

Арабы везли знаменитые дамасские стальные изделия — кинжалы, сабли, шлемы, кольчуги — и приводили коней, славившихся быстротой бега и неутомимостью. Персы привозили вина и шелковые ткани, а индусы — драгоценные камни, перец, гвоздику, краски и слоновую кость. Даже итальянские купцы, генуэзцы, добирались до Ормуза и привозили туда тонкие сукна, а покупали там драгоценности и пряности.

Так создалась своего рода постоянная международная ярмарка и вырос богатый город Ормуз.

Островок превратился в небольшое государство, платившее постоянную дань Персии. Ормузские власти со всех торговых сделок брали десятую часть в виде пошлины, но зато строго охраняли торговлю.

Город был хорошо укреплен с моря, а многочисленная стража охраняла его от грабежей. И недаром арабы называли Ормуз «Дер-Эль-Аман» — убежище безопасности.

Афанасий Никитин с удивлением смотрел на великолепные дома Ормузских купцов, украшенные коврами не только внутри, но и снаружи, чтобы жаркое солнце не накаливало каменные стены. Город был очень благоустроен. По обеим сторонам лучших улиц были постланы цыновки, чтобы раскаленные жаркими лучами солнца камни не жгли ноги пешехода, а на перекрестках улиц стояли верблюды с большими кожаными мешками на спине, наполненными пресной водой.

Особенно изумлял Афанасия Никитина размах ормузской торговли.

«Гурмыз же есть пристанище великое. Всего света люди в нем бывают, и всякой товар в нем есть. Что на всем свете родится, то в Гурмызе есть все», писал он впоследствии, вспоминая этот город.

Афанасий Никитин стал разузнавать цены на разные товары. Жемчуг здесь действительно можно было купить дешевле, чем в других местах. Но Афанасий не торопился покупать его.

Он любовался алмазами, рубинами и сапфирами, которые привозили сюда на продажу индусские купцы. На вырученные деньги индусы покупали коней и увозили их в Индию. Афанасий Никитин узнал, что в Индии нет своих хороших лошадей. Они, видимо, плохо переносили климат Индии. Попытки развести там хороших лошадей оканчивались неудачей: жеребята рождались вялыми и слабыми.

Индусы запрягали в свои повозки буйволов и быков. Но знатные индусские воины дороже всего ценили быстрых и сильных коней, которые привозились из