Жюль Верн - Вокруг света за восемьдесят дней Страница 51

— А пленные?… Наши несчастные спутники?…

— Я не могу нарушить расписание, — ответил кондуктор. — Мы и так опоздали на три часа.

— А когда приходит следующий поезд из Сан-Франциско?

— Завтра вечером.

— Завтра вечером! Но это будет слишком поздно. Надо подождать…

— Никак нельзя, — возразил кондуктор. — Если вы желаете продолжать путь, пожалуйте в вагон.

— Я не поеду, — ответила молодая женщина.

Фикс слышал этот разговор. За несколько мгновений до этого, когда не было никакой возможности уехать, он уже почти решил покинуть станцию Керней; теперь же, когда поезд стоял здесь под парами и Фиксу оставалось лишь вновь занять свое место в вагоне, какая-то непреодолимая сила приковала его к земле. Этот станционный перрон жег ему ноги, но он не мог сойти с него. В нем снова разгорелась борьба. Неудача наполняла его яростью. Он решил бороться до конца.

Между тем пассажиры и раненые, — и среди них полковник Проктор, состояние которого было очень серьезно, — заняли места в вагонах. Перегретый котел шумел, пар вырывался из клапанов. Наконец, машинист дал свисток, поезд тронулся и быстро исчез из виду, смешивая свой белый дым с вихрем снежной метели.

Полицейский инспектор Фикс остался.

Прошло несколько часов. Погода была скверная, мороз усиливался. Фикс неподвижно сидел на скамейке вокзала. Миссис Ауда, несмотря на сильный ветер, то и дело выходила из комнаты, предоставленной в ее распоряжение. Она доходила до края платформы, напряженно вглядывалась сквозь снежную бурю в туманную даль и старалась уловить хоть какой-нибудь звук. Но тщетно. Она уходила назад, продрогнув от холода, чтобы затем снова выйти и опять безуспешно.

Наступил вечер. Маленький отряд не возвращался. Где он был сейчас? Настиг ли он индейцев? Произошла ли стычка, или солдаты, затерянные в тумане, шли наугад? Капитан форта Керней был весьма озабочен, хотя и не хотел выказывать свое беспокойство.

Наступила ночь, снег все еще падал, хотя не так обильно, однако стало еще холоднее. Даже самый бесстрашный взор не мог бы без ужаса созерцать эту безбрежную тьму. Полная тишина царила в долине. Ни птица, ни зверь не нарушали этого бесконечного покоя.

Всю ночь миссис Ауда бродила по затерянной в прериях платформе; душа ее была полна самых зловещих предчувствий, сердце — во власти страшной тоски. Воображение уносило ее далеко отсюда и рисовало ей тысячу опасностей. Что она выстрадала за эти долгие часы — не поддается описанию.

Фикс неподвижно сидел на том же месте, но он также не спал. Какой-то человек на мгновение подошел к нему и заговорил с ним, но полицейский агент, отрицательно покачал головой, и тот удалился.

Так прошла ночь. На заре тусклый диск солнца поднялся над туманным горизонтом. Теперь уже можно было разглядеть местность на две мили вокруг. Филеас Фогг с отрядом направился к югу… Но на юге было совершенно пустынно. Было семь часов утра.

Чрезвычайно озабоченный капитан не знал, что предпринять. Должен ли он послать новый отряд на помощь первому? Должен ли пожертвовать новыми людьми, когда оставалось так мало шансов на спасение уже пожертвовавших собою добровольцев? Однако колебание его было непродолжительным, он подозвал к себе жестом одного из лейтенантов и приказал ему произвести разведку в южном направлении, но в эту минуту послышались выстрелы. Может быть, то был сигнал? Солдаты выбежали из форта и в полумиле заметили маленький отряд, возвращавшийся в полном порядке.

Мистер Фогг шел впереди, возле него шагали Паспарту и два других пассажира, освобожденные из рук индейцев.

В десяти милях к югу от форта Керней произошла стычка. Незадолго до прибытия отряда Паспарту и его два товарища уже вступили в борьбу со стражей, и француз успел уложить троих ударами кулака, когда на помощь подоспел его господин с отрядом солдат.

Всех — и спасенных и спасителей — приветствовали криками радости; Филеас Фогг роздал солдатам обещанную награду.

«Однако следует признать, что я довольно дорого стою своему господину», — не без некоторых оснований подумал. Паспарту.

Фикс молча смотрел на мистера Фогга, и трудно было понять ощущения, которые боролись в эту минуту в душе сыщика. Что касается миссис Ауды, то она схватила руку мистера Фогга и сжала ее в своих ладонях, будучи не в силах вымолвить ни слова!

Едва Паспарту подошел к станции, он тотчас же принялся искать поезд. Он надеялся, что состав уже готов к отправлению в Омаху и можно будет наверстать потерянное время.

— Поезд! Где же поезд! — вскричал он.

— Ушел, — ответил Фикс.

— А когда пойдет следующий? — спросил Филеас Фогг.

— Только сегодня вечером.

— А! — спокойно проговорил бесстрастный джентльмен.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ,

Филеас Фогг опаздывал на двадцать часов. Паспарту — невольная причина этого опоздания — был в отчаянии. Решительно, он разорил своего господина!

В эту минуту полицейский инспектор подошел к мистеру Фоггу и спросил, глядя на него в упор:

— Вы в самом деле очень торопитесь?

— В самом деле, — ответил Филеас Фогг.

— Простите мою настойчивость, — продолжал Фикс. — Вам необходимо прибыть в Нью-Йорк одиннадцатого числа до девяти часов вечера, то есть до отхода пакетбота в Ливерпуль?

— Крайне необходимо.

— И если бы ваше путешествие не было прервано нападением индейцев, вы были бы в Нью-Йорке одиннадцатого утром?

— Да, за двенадцать часов до отхода пакетбота.

— Хорошо. Вы опоздали на двадцать часов. Двадцать минус двенадцать будет восемь. Надо выиграть эти восемь часов. Хотите попытаться это сделать?

— Пешком? — спросил мистер Фогг.

— Нет, в санях, — возразил Фикс, — в санях с парусом. Один человек предложил мне этот способ передвижения.

Фикс имел в виду того незнакомца, который подходил к нему ночью на вокзале; тогда Фикс отклонил его предложение.

Филеас Фогг ничего не ответил, но, когда Фикс указал ему на этого человека, который прогуливался перед зданием вокзала, наш джентльмен подошел к нему. Минуту спустя Филеас Фогг и американец, по фамилии Мадж, входили в сарай, выстроенный у стены форта Керней.

Там мистер Фогг увидел довольно оригинальный экипаж — нечто вроде платформы, установленной на двух длинных бревнах, спереди слегка закругленных, как полозья саней; на ней свободно могли поместиться пять или шесть человек. В передней части платформы возвышалась высокая мачта, к которой был прикреплен огромный косой парус. В основание этой мачты, прочно удерживаемой металлическими вантами, упирался железный бушприт, который служил для постановки большого кливера. В задней части саней было нечто вроде руля, позволявшего управлять всем этим сооружением.