Джером Джером - Трое за границей Страница 52

Иностранцам, решившим отведать «Kneipe» сполна, выдержав немецкий стиль, не помешает перед выполнением всех процедур приколоть к сюртуку свое имя и адрес. Немецкий студент — сама обходительность; независимо от собственного состояния он проследит, чтобы гость, тем или иным образом, к утру благополучно оказался дома. Но ожидать, что он будет помнить адрес, от него, понятно, не следует.

Мне рассказывали историю о трех иностранцах на одном берлинском мальчишнике, которая могла иметь трагические последствия. Иностранцы решили строго соблюсти все правила. Они объявили о своем намерении, что было встречено аплодисментами; каждый написал свой адрес на карточке и приколол ее к скатерти перед собой. В этом и заключалась ошибка. Им следовало, как уже говорилось, приколоть карточки к своим сюртукам. Человек за столом может куда-нибудь пересесть; может, сам того не заметив, оказаться вообще с другой стороны. Но на любом месте сюртук всегда при нем.

Где-то после полуночи председатель предложил (к удобству тех, кто еще стоял на ногах) всех джентльменов, уже неспособных оторвать голову от стола, переправить домой. Среди тех, для кого происходящее утратило интерес, были три англичанина. Было решено уложить их в карету извозчика и вернуть домой под присмотром относительно говоря трезвого студента. Если бы англичане в продолжение всей пирушки оставались на своих изначальных местах, все было бы хорошо. Но, к несчастью, они не сидели на одном месте, и к какой карточке принадлежал теперь какой джентльмен — не знал никто, и меньше всех — сами три джентльмена.

В ту минуту общего веселья большого значения этому обстоятельству никто не придал. Имелось три джентльмена и три адреса. Как представляется, мысль была такова: даже если произойдет ошибка, участников можно будет пересортировать наутро. В общем, трое джентльменов были погружены на извозчика, относительно говоря трезвый студент взял в руки карточки, и экипаж стартовал, напутствуемый здравицами и добрыми пожеланиями всей компании.

Немецкое пиво имеет одно преимущество: оно не пьянит в том смысле, как слово «пьяный» понимается в Англии. В пьяном нет ничего страшного; он просто устал. Общаться ему не хочется; ему хочется, чтобы его оставили в покое, хочется поскорей пойти спать (неважно где — где угодно).

Распорядитель мальчишника направил извозчика по ближайшему адресу. Здесь студент занялся самым безнадежным из трех (вполне естественно было избавиться в первую очередь от него). На пару с извозчиком они затащили его наверх и позвонили в дверь (это был пансионат). Дверь открыл сонный консьерж. Они втащили свой груз и стали смотреть, где бы его бросить. Дверь в спальню оказалась открыта, комната оказалась пуста — лучше не придумаешь. Они поснимали с англичанина все, что снялось без труда, и выложили на постель. Покончив с первым, студент и извозчик, довольны собой, вернулись к карете.

Поехали по следующему адресу. На этот раз в ответ на призывные клики возникла женщина в капоте, с книгой в руках. Немецкий студент справился по верхней из двух оставшихся карточек и спросил, не имеет ли он удовольствия говорить с фрау Y. Выяснилось, что имеет (все удовольствие, о каком стоило упоминать, перепадало на долю студента); студент объяснил фрау Y., что господин, который в данный момент спит, прислонившись к стене, — ее супруг. Никакого энтузиазма встреча с супругом у нее не вызвала; она просто открыла дверь в спальню и вышла прочь. Студент с извозчиком взяли джентльмена и уложили в постель. Утруждаться раздеванием второго господина они не стали, потому что уже начали уставать. Хозяйка больше не появлялась; они удалились, таким образом, не попрощавшись.

Последняя карточка принадлежала холостяку — тот остановился в отеле. Они привезли своего третьего, таким образом, в этот отель, выдали его ночному консьержу и с этим оставили.

Вернемся по адресу первой доставки; вот что там происходило. Часов за восемь до всей катавасии господин Х. оповещает госпожу Х.:

— Я не говорил тебе, дорогая, что сегодня меня приглашают на то, что у них, кажется, называется «Kneipe»?

— Что-то вроде бы говорил, — отвечает госпожа Х. — А что значит «Kneipe»?

— Своего рода холостяцкая вечеринка, дорогая. Студенты встречаются, поют, общаются и... И курят — все, в общем, такое.

— Ах! Надеюсь, тебе понравится! — отвечает госпожа Х., женщина милая и рассудительная.

— Будет интересно, — замечает господин Х. — Мне всегда было любопытно на такой побывать. Вероятно, — продолжает господин Х., — я имею в виду, не исключено... Что вернусь я поздно.

— Поздно — это когда? — интересуется госпожа Х.

— Так просто не скажешь, — хмыкает господин Х. — Ты знаешь, эти студенты, они сумасброды... А когда в компании... Думаю, выпивается немало тостов... В общем, я не уверен, что со мной будет. Если получится, я вернусь пораньше... Если получится, чтобы никто не обиделся. Но если нет...

Госпожа Х., которая, как я заметил выше, была женщина рассудительная, предлагает:

— Лучше попроси, чтобы тебе дали ключ. Я буду спать с Долли, и ты меня не разбудишь, хоть среди ночи.

— По-моему, идея отличная, — соглашается господин Х. — Еще не хватало тебя разбудить. Я просто тихонько войду и быстро в постель.

Поздно ночью, или вообще под утро, Долли, сестра госпожи Х., села на постели и прислушалась.

— Дженни, ты спишь?

— Нет, дорогая... Все нормально. Спи.

— Но что это? Не пожар?

— Думаю, — успокоила госпожа Х., — это Перси. Скорее всего, споткнулся в темноте обо что-нибудь. Не волнуйся, дорогая, иди спать.

Но как только Долли уснула, госпожа Х., которая была хорошей женой, подумала, что надо потихоньку встать и проверить, все ли у Перси в порядке. И вот, набросив халат и нашарив тапочки, она тихонько прошла по коридору к себе в спальню. Чтобы разбудить джентльмена в постели, потребовалось бы землетрясение. Она зажгла свечу и неслышно подошла к кровати.

Это был не Перси. На Перси это было вообще не похоже. Этот человек никогда не смог бы стать ее мужем, ни при каких обстоятельствах. В его теперешнем состоянии она испытала к нему самую категоричную антипатию. Ей захотелось только одного — от него избавиться.

И все-таки было в нем что-то как бы знакомое. Она подошла ближе и всмотрелась. Тогда она вспомнила: точно, это был господин Y., джентльмен, у которого они с Перси обедали в первый день по приезде в Берлин.

Но что ему здесь было надо? Она поставила свечу на столик, присела, обхватив руками голову, и стала думать. Вдруг ее осенило: ведь Перси поехал на «Kneipe» как раз с этим господином Y.! Произошла ошибка: господина Y. доставили домой по адресу Перси. А Перси в этот самый момент...