Алексей Смирнов - Братья Люмьеры. Автор в кино, сетевом маркетинге, зале суда, паломничестве и книготорговле Страница 6

Дождь в Киеве это не дождь в Питере. Все происходит быстро, обильно и с избыточным, на мой взгляд, драйвом. С холмов стекают бурные потоки, которых не увидишь из питерского окна. Я поймал такси. Придурковатый водила был не настолько глуп, чтобы по случаю непогоды не запросить с меня лишнее. Я не стал спорить, но он за это поплатился. По местности горизонтальной мы бодро катили по колеса в воде, и было весело. Зато на спуске с горы, в паре сотен метров от дома, нас караулило. Караулило нас естественный котлован.

Двигатель умер в его середине, а через полминуты воды в салоне стало по руль. Думаю, вы не однажды видели такое в новостях. Прохожие останавливались и снимали нас на телефоны. Стояла без пяти минут ночь. Я распахнул дверь. Рассекая волны и достигая невозможного, по пояс в воде – пожалуй, по грудь – я добрался до тротуара. Матерные слова, которыми изобиловала моя экспрессивная речь, не отличались затейливостью, зато исправно повторялись, как мантра. Это был знак. За пару дней до происшествия сам я, занимаясь творчеством, напряженно обдумывал, как мне получше утопить один исторический корабль, который в реальности действительно отправился на дно (об этом ниже). Очевидно, я притянул к себе внимание высших сил, и они объяснили мне, как это происходит.

Такси практически утонуло. Жадный водитель суетился, будучи по солнечное сплетение в воде:

– Толкни! Толкни!

– Хуй тебе! Куда я толкну? И откуда?

Я побрел прочь, рассыпаясь словесными россыпями, но все же заснял кусочек этого на мою паршивую камеру. Хорошо, что я успел переложить ее в сумку вместе с телефоном. Получилось очень плохо и недолго, но хоть что-то. Ничего особенного – машина, угодившая в озеро Байкал, воет в темноте.

Воспоминания о будущем

На этом все.

А ведь я говорил, что мы сочинили дальше. Без прочной связи с предыдущим. Назвали «Мозгоправом», и я уже даже за голову не схватился. Кто ее знает, Машу, за что ее сожгли.

Там планировалось столько всего!

Хитрый тропический паразит, обеспечивающий постоянную эрекцию. Танец тайских пионеров-трансвеститов. Сам доктор Федя-Инквизитор, Мозгоправ, суровый рыцарь. Кирпично-больничные подземелья, факелы. Аллергенный серебряный гвоздик в балетной туфельке! Смерть на помойке от укуса осы! Разлученные близнецы! Или спаянные, не помню. Фатальная семейная бессонница, известно всего 40 случаев. Куру – каннибализм! Зловещий альянс Вампира и Сопатки! Благородная женитьба Феди – или Невуса – на глубокой инвалидке, без четкого понимания, что он, собственно говоря, делает. Домохозяйкам предстояло рыдать!

Мало того: мы задумали написать еще один, серьезный, сериал и снять его еще не в нашем Севастополе. Мы предлагали версию знаменитого взрыва линкора «Новороссийск», который Советы реквизировали у итальянцев. Итальянские фашисты с реальными прототипами задумали мстить. Мы привлекли третьего сценариста, Леню-историка и журналиста. Чат сделался на троих.

Нет, ну вы представьте себе: три здоровых мужика увлеченно, всерьез обсуждают, в каких батискафах, с какими аквалангами и на каких подводных мотоциклах доставить к корпусу взрывчатку? Потому что черт его знает, как взорвали этот линкор? Мальчикам интересна не столько техника, сколько конкретные решения.

Фильм должен был стать настоящим, зрелищным, с огненной катастрофой на целую серию, с тысячами обгоревших трупов. Все серьезно. Верхушка итальянского фашистского подполья, баронессы, Черчилль, Хрущев, Жуков. Мы написали около половины. Но всему этому уже не бывать.

…Я улетал в феврале 2012. Зашагал к терминалу. Под ногами похрустывал наст. Оглянулся. Юрей и Маховик о чем-то беседовали возле джипа. Я подумал тогда, что больше не увижу их.

Место №24

Дневник книготорговца в тридцати трех посланиях

Словосочетание «Начало века» всегда пробуждало во мне приятные ассоциации. Я вспоминал серебряных писателей и поэтов, огорчаясь их беззащитной хрупкостью перед лицом грядущего.

Начало нынешнего века представляется мне иным. Главной особенностью литературной ситуации мне кажется то, что я, как обычно, остался без денег.

Поэтому, когда Александр Николаевич Житинский, хороший писатель и бескорыстный держатель издательства «Геликон Плюс», обратился с призывом посидеть на книжной ярмарке с книжками талантливых, но никому не известных авторов, я откликнулся. Я уже пробовал себя в коммерции разъездной и не видел ничего зазорного в том, чтобы попытать счастья в коммерции стационарной. Особых иллюзий у меня не было. Трудовой договор заключили устно; на бумаге он уместился бы в два предложения. Не прошло и двух месяцев, как я объявился на знаменитой книжной ярмарке в петербургском ДК имени Крупской, в обиходе – «на Крупе».

И взялся вести дневник.

Мое место значилось под номером 24.

Послание первое

Новая жизнь на новом посту началась замечательно.

Поглазев на пустынные проходы-коридоры, я решил, что если за день мимо меня пройдут два-три человека, то это уже будет удача. Закрыл лавочку и пошел изучать спрос. Слушать разговоры.

Постоял возле взволнованной пожилой дамы. Та говорила в телефон:

– Значит, тут есть «Рецепты бабушки Травинки» и «Разыщи в себе радость». Тебе «Разыщи в себе радость», да? Рецепты есть?

Рецепты были. Удовлетворенный, я отошел.

Немного позже стали подходить разные люди. Приблизился один мудрец, убеленный сединами, с провалившейся пастью:

– Вы не найдете области знания, в которой я бы не был специалистом…

Вот что он сказал.

Ну, не найду, так не найду. Нет их. На нет и суда нет.

Я очень красиво расставил все книжки, как домино. Падали они тоже, как домино. Я уже возненавидел ряд наших авторов за то, что их труды все время падают.

В итоге я продал несколько книжек, одну – виртуозно. Девушки хотели купить в подарок серьезному молодому человеку что-нибудь «сразу про историю, авиацию и фотографию». Они ушли с книгой про художественный Петербург. Заодно они узнали, что на свете есть замечательный писатель, по странному стечению обстоятельств – мой полный тезка.

После этого я ощутил азарт, вообразил себя пауком в паутине и затих.

Послание второе

Сегодня выходной. Давайте, я вам немного расскажу собственно про место.

Это закуток со шторкой. Он запирается на ключ.

Завтра я установлю там ноутбук, и все вообще расцветет. Интернета пока не будет, но оно и к лучшему, я хоть отдохну от него.

Нет никаких бумаг, объясняющих или хотя бы оправдывающих факт моего там присутствия. Кассовый аппарат накануне сломался и был увезен, к моему большому удовольствию. Я ничего не боюсь больше кассового аппарата. Мне видится какая-то непоправимость в выбивании чека.

Нет у меня, как выяснилось, и санитарной книжки.

Большой беды в этом нет. Санитарную книжку вместе с трудовой, дипломом, больничным и прочими протоколами о намерениях можно купить в переходе метро. Я просто не понимаю, зачем она мне?

Я ведь не шаверму продаю. Да ходь бы и шаверму. Исправная санитарная книжка в этом случае говорит лишь о наличии в соусе здоровых, подвижных сперматозоидов, способных к оплодотворению и наполненных звериным генотипом, столь милым многим дамам и некоторым мужчинам.

А о чем скажет моя санитарная книжка, я не знаю.

Послание третье

Весь день караулил преступников.

Книжник, с которым мы делим место, рассказал мне, что преступников на ярмарке – просто не протолкнешься. Эти негодяи крадут кошельки. А потом бросают их на прилавки. Книжник однажды глядит – кошелек. Пустой. Поволок в администрацию, а там их целая куча.

Это ведь такие подлецы, что способны и книжку украсть. Но им же хуже. Вот украдут они, скажем, мою – что с ней потом делать? Читать ее просто смешно. Надо сбыть – ну, пусть попробуют. Для это им надо договориться с Геликоном и со мной, занять мое место, выложить ее и ждать, пока украдут.

От нечего делать начал листать товар книжника.

Заинтересовался двумя фолиантами: «Розенкрейцеры в Советской России» и «Эзотерическое масонство в Советской России». Ну, думаю, сейчас все выяснится. И выяснилось.

О чем могут быть написаны такие труды? Самый вероятный вариант – о сатанинских жидомасонах, погубивших страну. Менее вероятный, но тоже вполне возможный – о лютых чекистах, погубивших ростки тайного знания.

Оказалось, ни первое, ни второе. Добросовестные протоколы задержаний и допросов означенных оккультных фигур в 20-е годы минувшего столетия. И за что? Да за устроение повального пьянства и блядства, за что еще. Содержание притонов и так далее. Мне стало скучно, и я это бросил.

Но вообще здесь есть поистине удивительные книги. «Персидские принцы из дома Каджаров в Российской Империи». «История псковской городской полиции в 18 – начале 20 вв.». «Материалы к родословию смоленского дворянства». «Соколиная охота». «Д. И. Менделеев и таможенный тариф». Рядом с этим меня не спасет даже сочетание с Горчевым. Все это внушительные труды, на создание которых были брошены титанические усилия. Я ни секунды не сомневаюсь, что все это кому-нибудь нужно. Увы, не мне. Мне остается лишь бравировать моим убожеством. Мне, дворняге-разночинцу, неизвестна разница между Нащокиным и Голицыным, а также о чем они между собой разговаривали, если вообще встречались. Все они слились для меня в одно большое ваше благородие.