Всеволод Овчинников - Своими глазами Страница 6

В 1788 году британская эскадра под командованием капитана Филиппа вновь подошла к Ботани-бэй. Капитану больше приглянулось другое место по соседству, которое он назвал лучшей в мире гаванью, где тысячи кораблей одновременно могут поднять свои паруса. Там и было основано каторжное поселение, впоследствии названное Сидней.

Двухсотлетие колонизации Австралии волей-неволей заставило общественность страны задуматься о судьбе ее коренного населения. Сенсационный резонанс обрели на этом фоне итоги исследований, проведенных учеными Сиднейского университета. Эти научные данные свидетельствуют, что двести лет назад в Австралии проживало примерно 750 тысяч аборигенов, а отнюдь не 300 тысяч, как принято было считать до сих пор. По словам исследователя Петера Уайта, эта цифра умышленно занижалась властями, чтобы преуменьшить ответственность белых поселенцев за то, что с их появлением число коренных жителей страны сократилось в пять раз. Сейчас в Австралии насчитывается 160 тысяч аборигенов. Они составляют один процент населения. Австралия осталась одной из самых «белых» среди развитых стран. Недаром ее называют тихоокеанской Южной Африкой. Даже в Лондоне, не говоря уже о Вашингтоне, на улицах видишь гораздо больше цветных лиц.

В конце Второй мировой войны основную массу населения Австралии составляли выходцы из Англии. Сейчас каждый пятый житель — послевоенный иммигрант. Из этих трех с лишним миллионов австралийцев, родившихся за границей, четверть прибыла из Англии, треть — из Южной Европы и десятая часть — из Азии. В свое время федеральный закон ограничивал приток «цветных» иммигрантов с помощью экзамена. Человек, желающий поселиться в Австралии, должен был написать диктант на английском языке. Выходцы из Азии составляют лишь два процента 18-миллионного населения Австралии.

Страна-континент считает себя полностью независимой от Великобритании. Однако Австралия по-прежнему является членом Содружества. Английская королева одновременно является и королевой Австралии. В углу австралийского государственного флага, темно-синего полотнища с белым созвездием Южного креста, по-прежнему красуется английский «Юнион Джек». В связи с двухсотлетием Австралии пошли разговоры о том, что пора, мол, по примеру канадцев заменить государственный флаг. Изобразить на нем, скажем, кенгуру на фоне национальных цветов Австралии — золотистого, белого и зеленого, под которыми спортсмены страны выступают на международных состязаниях.

Участникам экскурсий на катере по Сиднейскому заливу непременно показывают Форт-Дэнисон. Это каменная крепость с башенкой, возведенная на небольшом острове. Если спросить австралийца, когда и зачем было построено это сооружение, он не задумываясь ответит:

— Для защиты от вторжения русских во время Крымской войны.

Можно смело сказать, что Форт-Дэнисон являет собой пример монументальной дезинформации. За всю свою историю Австралия испытала угрозу военной интервенции лишь со стороны Японии в годы Второй мировой войны. Форт-Дэнисон же, как свидетельствует его создатель в одном из своих писем, был задуман и построен, чтобы защищать Сидней от «наших друзей французов и наших кузенов американцев». А для этого в свое время, безусловно, были основания.

Не исключено, что нынешнее стремление прикрыться американским военным щитом продиктовано подспудным страхом перед близкими азиатскими соседями — гораздо более бедными и гораздо более многочисленными, чем недонаселенная и сравнительно благополучная Австралия. Ведь население одной лишь Индонезии скоро достигнет 200 миллионов человек. Вспоминаются слова одного видного сиднейского журналиста:

— В прошлом веке принято было говорить, что Австралия географически тяготеет к Азии, а психологически — к Европе. Нынче же следует сказать иначе: Австралия политически тяготеет к Америке, а психологически страшится Азии.

Было бы, однако, упрощением говорить лишь о проамериканской ориентации австралийских правящих кругов. Причины, по которым влияние Соединенных Штатов в этой стране давно уже вытесняет влияние Англии, несравненно глубже. Уже говорилось, что Австралия стала британской колонией как каторжное поселение. Туда принудительно отправляли возмутителей спокойствия, вроде бунтарей-ирландцев. Незыблемость английских традиций кое-кто в Лондоне склонен объяснять именно такой «социальной канализацией», то есть возможностью удалять с Британских островов тех, кто не желал следовать предписанному порядку вещей.

Для австралийских поселенцев путь к самоутверждению лежал через отрицание устоев английского образа жизни. А 200 лет назад наглядным примером подобного общества были Соединенные Штаты, с их конституцией и другими новаторскими для своего времени атрибутами политической жизни. Именно их позаимствовали австралийцы. К тому же сама природа Австралии, ее бескрайние, безжизненные просторы, лежащие вдали от побережий, во многом напоминают американский Дальний Запад. Не удивительно, что дух первопроходцев, открывающих новые рубежи, импонирует австралийцам.

Мельбурн, Аделаида,  Канберра

Перелет из Сиднея в Мельбурн занимает меньше часа. Некоторое время летим над лесистыми горами. Эвкалиптовый лес сверху выглядит похожим на шкуру кенгуру своим серовато-бурым оттенком. Потом в разрывах облаков появляются зеленые пастбища. На них разбросаны белые точки — овцы. И вот уже — мокрая от дождя посадочная полоса.

Впервые после приезда в Австралию вижу облачное небо. В Мельбурне прохладнее, чем в Сиднее. И оттого, что солнце скрыто за тучами, город имеет иной колорит. Сидней расположен на восточном побережье Австралии. Мельбурн — на южном. Первый является столицей штата Новый Южный Уэльс, второй — штата Виктория. Оба эти штата заселялись и осваивались раньше других. Именно здесь сложилась австралийская национальная буржуазия, стремящаяся защитить местную обрабатывающую промышленность от иностранной конкуренции. Однако общая заинтересованность в том, чтобы не слишком широко распахивать двери перед иностранным капиталом, не исключает давнего соперничества между Сиднеем и Мельбурном. Оба эти города претендовали на положение национальной столицы. Причем Мельбурн был ею.

В первом же путеводителе по Мельбурну читаю, что из всех городов Австралии он обладает самыми интересными историческими памятниками. Парламент штата Виктория с его фасадом в стиле неоклассицизма и впрямь выглядит более величественно, чем федеральный парламент в Канберре.

Да и вообще Мельбурн действительно красивый город с впечатляющими архитектурными ансамблями. В его облике нет того сочетания «гор и вод», которое придает неповторимую живописность Сиднею. Зато Мельбурну присуща четкая геометрическая планировка. На его улицах, которые пересекаются только под прямыми углами, удачно соседствуют викторианские здания и неоготические соборы прошлого века с современными небоскребами. И наконец, характерная черта мельбурнских улиц — это трамваи. Мне кажется, что они по-своему украшают город, придают ему какую-то человечность. Когда слышишь звонки этих зеленых вагончиков, видишь людей, толпящихся на остановках, чувствуешь себя как-то более уютно, чем на магистралях, монополизированных автомашинами, где пешеходу подчас некуда ступить.