Игорь Фесуненко - Пост Леонардо Страница 6

Я беру фонарик и, светя ей под ноги, шагаю следом. Унираньей зовут девочку лет десяти, привезенную из какого-то дальнего селения. Она больна. Больна давно. Одинокая, не знающая ни слова по-португальски, — а этот язык служит тут, на посту Леонардо, чем-то вроде эсперанто, — оторванная от семьи и детей своего племени, лежит эта девочка здесь, в изоляторе, уже несколько дней. Лежит тихо, не плача, не жалуясь. В глазах ее застыли страх, удивление и боль.

Матрешка, которую я сунул ей в руку, не произвела на нее никакого впечатления. Тогда я высыпал на одеяло горсть конфет. Девочка берет одну из них, разворачивает и кладет в рот, равнодушно глядя — на меня или сквозь меня? Марина ставит ей градусник, гладит по головке.

— По всей видимости, у нее что-то с почками, — говорит она, когда мы идем обратно в «контору». — Если завтра утром наладят движок, придется снова разговаривать с врачом из Сан-Пауло. Мы уже беседовали с ним несколько раз, но он не может поставить диагноз заочно. Позавчера он сообщил, что получено разрешение на его вылет сюда. И если погода не испортится, то завтра или послезавтра он, может быть, будет здесь.

В пустой темной «конторе» сидит Орландо. Под размеренный храп спящего за стенкой Арналдо он щелкает на счетах.

— Это ты, Игорь? — спрашивает он, не оборачиваясь. — Ну как дела? Как впечатления первого дня?

— Все нормально,отвечаю я будничным тоном, словно поездка в Шингу является для меня таким же заурядным делом, как чтение утренних газет в удобном и спокойном кабинете корпункта в Рио.

— Ну, ну... — бурчит себе под нос Орландо, отставляя счеты и делая какие-то пометки в толстой канцелярской книге.

— Проверяете состояние финансов? — спрашиваю я. — Пытаюсь, — отвечает он со вздохом. — Только проверять-то особенно нечего: денег нет. Да еще эта крыша, как назло, свалилась...

Мы молчим, думая каждый о своем. За дверью слышится шлепанье босых ног, и из мрака появляется Кокоти:

— Сеньор Орландо, я вам больше не нужен?

— Иди спать, детка, — говорит Орландо. — Постой! А где мои очки?

— Да вон они, под книжкой.

— А, ну ладно, тогда иди отдыхай.

— Спокойной ночи, Орландо, — говорит Кокоти. И, повернувшись ко мне, добавляет: — Спокойной ночи, сеньор.

Мы снова молчим. Трещат цикады. С листьев падают тяжелые капли. Потом Орландо спрашивает:

— Ну как тебе показалось наше хозяйство? Разобрался во всем? Похоже оно на этот ваш — как его? — колхоз?

— Не очень.

— Что «не очень»: не похоже? — улыбается он.

— Да нет, я не очень разобрался во всем этом.

— Ну так спрашивай, объясню, если смогу. Хозяйство у нас простое.

— Для начала один вопрос: что это такое — Национальный парк Шингу? Для чего он создан, как существует, кем и каким образом управляется?

— Ничего себе «один вопрос»! — ухмыляется Орландо. Он потягивается, достает из пачки и сует себе в рот вонючую сигаретку, глотает горький дымок и вдруг начинает скороговоркой, словно читая лекцию в университете:

— Национальный парк Шингу основан в 1961 году, когда президентом страны был Жанио Куадрос. Предполагалось, что парк этот станет не только убежищем для индейского населения Центральной Бразилии, но и национальным природным заповедником, который должен сберечь для наших потомков Бразилию прошлого, Бразилию времен Кабрала со всей ее удивительной природой, со всем ее разнообразным животным и растительным миром, которые сохранились здесь в неприкосновенности благодаря трудностям доступа в эти места.

Первоначально мы, то есть администрация Парка, были подчинены непосредственно канцелярии президента страны. Вскоре, однако, нас передали в ведение министерства внутренних районов, и это «понижение в ранге» отразилось на нашем положении не лучшим образом.

Географически наш заповедник располагается на границе Центрального бразильского плоскогорья и Южной Амазонии, занимая территорию в тридцать тысяч квадратных километров на севере штата Мату-Гроссу, вдоль рек Кулуэне, Ронуро и Батови, сливающихся в Шингу. «Столицей» Парка является наш пост Леонардо. Здесь у нас сосредоточено руководство всей жизнью Шингу. Километрах в ста двадцати к северу расположен другой пост — Диауарум, где работает мой брат Клаудио. Мы с ним наблюдаем за жизнью племен, обитающих на территории Парка, оказываем им посильную помощь. Охраняем от «благотворного влияния цивилизации».

— Я успел заметить, что многие работы тут у вас выполняются индейцами. Легко их было обучить этому?

— А почему бы и нет? Индейцы очень восприимчивы, их можно обучить чему угодно. Мы сознательно поручаем им самые сложные работы, потому что задались целью не просто оградить их от нежелательных контактов с белыми, но и доказать, что они не хуже нас могут выполнять нашу работу, осваивать наши профессии.

— Ну и как? Получается?

— Да. Считаю, что наш опыт полностью удался. Даже за один сегодняшний день ты, Игорь, уже обратил внимание, что все основные работы на посту Леонардо выполняют индейцы. С самого начала я выбрал самых смышленых и распределил между ними обязанности, создав нечто вроде «кабинета министров». Старший у меня — Пиуни из племени кайаби. Он заведует техникой: движком, лодочными моторами и «джипом». У Пиуни имеется четверо помощников. Мегарон из племени чукарамае, Мейраван — тупи, Катинго — суйа и Аруйари— трумаи, «Пищеблок» обеспечивают Сабино и его жена Акау. Они, как и Пиуни, из племени кайаби. Обязанности птичника возложены на Арари — трумаи.

Помимо этого «кабинета министров», у меня имеется «секретариат» для выполнения всяких мелких поручений, двенадцатилетний Кокоти, который готовил вам с Арналдо постели, тринадцатилетний Арарапа (эти двое — трумаи), одиннадцатилетний чукарамае Такрери и Табата, которому четырнадцать лет.

Кроме «кабинета хминистров» и «секретариата», мы имеем здесь, на Посту, еще шестнадцать индейцев, которые выполняют остальные работы: ремонтируют постройки и хижины, выжигают лес под плантации и засевают их рисом и фасолью. Недавно мы собрали очередной урожай: четыреста мешков риса и двадцать — фасоли. А сейчас снова подготовились к севу, ожидаем только подходящего момента.

Разумеется, эти продукты идут не только для нашего, так сказать, внутреннего потребления на Посту. Значительную часть урожая мы передаем племенам, живущим на территории Парка. Они, разумеется, получают от нас продукты не «бесплатно», не «за спасибо», а помогают персоналу Поста в выполнении различных работ, в первую очередь по посеву и уборке урожая.

— Продукты вы производите сами. Во всяком случае, их основную часть. А кто обеспечивает Леонардо и Диауарум лекарствами, стройматериалами, бензином, запасными частями для лодочных моторов, батарейками для фонарей и прочими предметами, которые вы здесь не можете производить?