Австралийские этюды Полет бумеранга - Гржимек Бернгард Страница 8

Во время зимних дождей и похолодания они сгребают со всей округи сырые ветки и листья и закапывают их глубоко в землю. Это необходимо для того, чтобы сохранить их влажными и прелыми до засушливого сезона. Такая прелая древесина и листья обеспечивают необходимое тепло для весеннего выведения цыплят. Часто птицам по утрам приходится разрывать свои кучи, чтобы их несколько охладить. Чем ближе к лету, тем солнце греет сильнее, и сорным петухам приходится в полдень как можно плотнее забрасывать кучи листвой, чтобы снаружи в них не проникло слишком много тепла. Осенью же солнце греет слабо, и кучи следует днем открывать, чтобы в них могло проникнуть как можно больше тепла. А вечером их надо снова закрывать, чтобы тепло сохранить.

Нет, право же, я очень доволен, что не родился на свет сорным петухом…

Когда впервые слышишь об этом удивительном «изобретении» сорных кур, невольно спрашиваешь себя, почему бы всем птицам не пользоваться подобными «насиживающими устройствами»? Но если посидеть и понаблюдать, как этакий «каторжник» с утра до вечера перетаскивает с места на место листву и землю, роет ямы, да притом еще ревностно следит, как бы никто из сородичей не приблизился к его сокровищу, то становится совершенно ясно, что это вовсе не «усовершенствование», а скорее наоборот. И безусловно, обычный способ высиживания гораздо удобнее и практичнее: взял, сел сам на кладку — и дело с концом. Уж лучше спокойно и тихо посидеть две недели на гнезде, чем вот так надрываться весь год…

Глава третья

О том, как сумчатые трижды учились летать

Все мы когда-то были детьми и все когда-нибудь в своей жизни делали из бумаги голубей и самолетики. Но эти изделия были способны только планировать и, разумеется, не умели махать крыльями, как воробьи. Для изобретения машущего полета нужен был не только большой опыт, но и настоящий талант.

И в конце концов такой талант нашелся. Профессор Эрих фон Холст сконструировал бумажных птиц, способных к машущему полету, причем изготовлены они были до смешного просто: из деревянных дранок, резинок и бумаги. Во время своих лекций профессор не только теоретически описывал способ такого полета, но и практически демонстрировал его перед своими слушателями. Даже натолкнувшись на стенку, искусственные птицы не падали на землю, а поворачивали назад и продолжали свой полет.

Ну а что касается детей, то те до таких сложностей не додумываются. Они просто складывают треугольник из бумаги, запускают его в воздух, и тот плавно планируя, опускается на землю. А в других случаях дети приклеивают бумагу к фанерным планкам, запускают своего змея в небо, и ветер гоняет его из стороны в сторону.

К чему я все это рассказываю? А к тому, что здесь напрашивается определенный вывод: несложному планирующему способу полета пресмыкающиеся, рыбы и млекопитающие в ходе эволюции научились значительно раньше, чем машущему. Причем у млекопитающих представители трех различных отрядов учились летать совершенно независимо друг от друга.

Летающих белок я впервые увидел в Соединенных Штатах, когда мне был двадцать один год. Эти прелестные маленькие грызуны действительно похожи на белочек, но ростом они с крупную мышь. Некоторое время я их держал у себя в кабинете, в клетке рядом с письменным столом. У них там даже родились детеныши.

Родственные виды этих животных встречаются почти по всему Северному полушарию вплоть до Японии и к югу до Южной Америки; некоторые живут в Индии, Индонезии и даже в Тибете.

В отличие от летучих мышей и летучих собак, машущих крыльями подобно птицам, есть летающие млекопитающие, которые способны лишь к планирующему полету. Из них мне до сих пор не приходилось видеть только гигантских шерстокрылов, которые сродни обезьянам, летучим мышам и насекомоядным; обитают они в Южном Китае и Индонезии. Я очень доволен, что во время пребывания в Австралии мне удалось увидеть и сфотографировать представителей всех трех родов сумчатых, выступающих в роли «бумажных драконов».

Различные виды сумчатых Австралии научились летать совершенно независимо друг от друга. Карликовые акробаты, сумчатые белки и гигантские сумчатые летяги между собой не в более близком родстве, чем с другими сумчатыми животными. Они развились из трех разных самостоятельных семейств сумчатых, у которых не было никаких летательных перепонок.

Самый маленький «планер» среди них — это карликовый акробат (Acrobates pygmaeus). Его научное название полностью отвечает его образу жизни. Он довольно широко распространен по всей Восточной Австралии от полуострова Йорк, нацеленного своим острием на Новую Гвинею, вниз на юг до самого Мельбурна.

И все же, несмотря на такое широкое распространение, мало кому из австралийцев приходилось его видеть. Даже если эти крохотные зверьки живут совсем рядом с человеком — в саду, возле дома, он часто совершенно об этом не догадывается.

О том, что у нас в доме завелись мыши или крысы, мы обычно узнаем, обнаружив погрызенные продукты. Самих злоумышленников нам редко удается увидеть. А поскольку карликовые акробаты и не пытаются проникнуть в наше жилище (их там ничто не привлекает, так как они питаются насекомыми и цветочным нектаром), да к тому же парят в воздухе только ночью, то мы, живя рядом, можем их ни разу в жизни не увидеть.

Только случайно кто-нибудь с удивлением обнаруживает, какое чудо, оказывается, живет в его саду. Так, в одном из домов предместий Сиднея кошка пристрастилась ловить этих летающих мышек. Большей частью она приносила их живыми и охотно уступала своей хозяйке за блюдечко молока и кусочек мяса. Жалея эти крошечные создания с их вечно испуганными бусинками глаз, хозяйка каждый раз выпускала их на волю. Стараясь отучить кошку от подобной охоты, женщина перестала давать ей в обмен на пленников молоко. Тогда однажды ночью та принесла свою добычу в комнату и положила ее прямо на подушку возле самого лица спящей хозяйки. Кошки вообще бесчинствуют на Пятом континенте, и совершенно непонятно, для чего мы, европейцы, их туда завезли.

Но если кто-нибудь вбил себе в голову обязательно изловить карликового акробата, то он берет на себя задачу, равносильную поискам иголки в стоге сена. Так, Гарри Фраука, имеющий огромный опыт в обращении с австралийскими животными, долгое время жил в местности, где водились карликовые акробаты. Однако за все время ему лишь четыре раза удалось наблюдать, как они планируют от одного дерева к другому. Поймать же он не смог ни одного. Наконец он предложил дровосекам одной лесопильной фирмы вознаграждение за неуловимых акробатов, и спустя три месяца ему была вручена картонная коробка, в которой сидел желанный зверек. Это оказалась самочка со слепым еще детенышем, который то сидел у нее в сумке, то взбирался на спину. Хотя он еще не видел, но уже самостоятельно ползал по веточкам на дне коробки. Оба, и самка и детеныш, слизывали капельки воды с листьев и мед, которым Фраука обмазывал ветки.

Тельце карликовых акробатов имеет в длину всего 68 миллиметров, и точно такой же длины достигает их хвост, по форме напоминающий перо: гибкий стержень с каймой из волос в ширину достигает около восьми миллиметров. Такой хвост-перо облегчает этим животным планирующий полет, им же они ловко цепляются за ветки, повисая вниз головой, словно обезьянки. Летательная перепонка натянута от запястья на передних лапках до щиколоток на задних, но она не такая широкая, как у американских летяг, этих летающих грызунов.

Самочка сумчатых акробатов строит себе довольно объемистое гнездо из листьев эвкалипта и кусочков коры. Обычно такое гнездо спрятано где-нибудь в дупле на значительной высоте — 15 метров и выше. Там она и приносит трех-четырех детенышей, не больше, так как у нее на брюшке только четыре соска. Потомство часто остается жить вместе с родителями, и нередко семья состоит из 16 зверьков. Какого возраста карликовые акробаты могут достигнуть на воле, пока еще не выяснено, но в Лондонском зоопарке такая крошка прожила почти четыре года.