Несин Владимир - Записки босоногого путешественника Страница 9

Пообедав, я вышел на дорогу, несмотря на то, что хозяева приглашали меня остаться заночевать. Через пару часов меня подобрала машина, водитель которой объяснил мне, почему редкие машины не останавливаются для случайных путников. Оказывается, по этой дороге идет наркотрафик в Аргентину и Чили, поэтому здесь часто стоят полицейские кордоны. Конечно, в связи с этим у водителей, видящих одинокого путника с рюкзаком, возникает мысль: «А вдруг рюкзак набит листьями коки, которые в Боливии продается легально на каждом углу. Но здесь, в Аргентине, если у кого коки более чем 100 грамм, будут большие неприятности. Позже я видел такие кордоны. Если ничего и не найдут, то час водитель потеряет – точно там не только все вещи перетрясут, но и обшивку дверей снимают и запаски спускают и разбортовывают. Вооружены эти полицейские автоматами, и автомобили у них похожи с форсированными двигателями, так что убегать или сопротивляться нарушитель навряд ли станет. А вот насчет морального облика самих блюстителей закона пока не знаю. У мексиканских полицейских, к примеру, это все также есть, но все знают, что в Мексике всё возможно, если есть деньги.

Да, в этом плане до Мексики далеко даже России. Но Мексика далеко, Россия еще дальше. Что там сравнивать? Вот в соседнюю Боливию аргентинские шофера не боятся ездить. Имеются документы на груз или нет, тормоза не в порядке или лампочка какая не горит – тариф один и тот же: остановили – плати мзду и едь дальше. Правда, плата небольшая, ее осиливают даже боливийские водители, а аргентинцы и подавно – у них зарплата раза в 3 выше. А вот боливийским старым грузовикам к Аргентинцам лучше не соваться. Если что не в порядке, взяткой не отделаешься. Но что-то я отвлекся – пора возвращаться на маршрут, а то «быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается».

В первый день я прошагал изрядно, но проехал всего 30 минут до небольшого городка Абра Пампа, на окраине которого и заночевал. На второй день, прошагав часик-два, я издалека увидел два дерева, увешанных красными флажками и что-то вроде склепа, возле которого стояли столики со скамейками и жаровни. Территория и дорожки туда тоже были огорожены флажками. На склепе была надпись «Гуачеро Антонио Гил», я уже знал, что гуачеро – это аргентинский ковбой. Чем он знаменит, я расскажу позже. Пока я только знал, что слово гуачеро произошло от гаучо – сирота, потому что именно их брали ухаживать за скотом. В общем, Аргентинский ковбой. Кстати, думаю, что не все в России знают, что слово ковбой, окутанное романтическим ореолом, состоит из двух слов: кау и бой (корова и мальчик).

Посидев полчаса в тени деревьев в надежде, что здесь больше шансов поймать попутку, я пошел дальше. Так я шел, и шел, и шел. К концу 8-го часа, помню, подумал, что здешним ковбоям, отработавшим до пенсии в этой безводной местности, надо пожизненно памятники ставить. А вот и моя награда: возле меня, наконец-то, остановилась легковушка с симпатичной женщиной за рулем. Я спросил, как это она не побоялась остановиться, на что она ответила, что видела меня, когда ехала 6 часов назад по работе и вот сейчас, возвращаясь и увидев, что я все еще топаю, решила остановиться, так как она христианка. Я сказал, что, наверное, в стране мало христиан, на что она, улыбнувшись, ответила, что 95% населения. Да, не повезло мне, весь день мимо меня ехали эти 5%. Девушку звали Мария, она работала адвокатом. Она владела английским в такой же мере как я испанским, так что следующие 4 часа мы бегло общались, заодно увеличивали свой словарный запас. Ну хоть и ей от меня какая-то польза: нескучно, и в английском попрактиковалась! Уже вечерело, когда мы подъехали к развилке, от которой до ее дома было 50 км, но я отказался от предложения поехать к ней и познакомиться с мужем и родителями: попутки берут неохотно и неохота терять время.

Мы попрощались, при этом я познакомился с еще одним аргентинским обычаем. При встрече и расставании со знакомым человеком здесь положено дважды целоваться. Да, всегда полезно знать обычаи. В некоторых африканских племенах лучше не называть своего имени во избежании того, чтобы тебя не съели или не заколдовали, а здесь наоборот: хочешь, чтобы тебя поцеловала симпатичная девушка – просто заговори с ней и представься. Спроси к примеру дорогу и поцелуй обеспечен. Правда мужчины здесь тоже целуются и отнюдь не потому что голубые – так принято. Хорошо хоть не принято целоваться взасос как Брежнев. Надо просто прикасаться щеками и чмокать воздух.

Есть свои минусы и в традиции «матэ». Не очень приятно его пить после человека с провалившимся от сифилиса носом, а отказаться неприлично. Но в жизни странника все-таки намного больше приятных моментов. Хотя это, наверное, зависит от его характера. Вот я уже в стране 5 дней и еще нет неприятных минут. Вот я еду в кузове грузовика на куче арбузов и дынь. Водитель, увидев мачете у меня на бедре, жестами предложил не стесняться и есть груз. Теперь я работаю сеяльщиком, сплевываю арбузные и дынные семечки в кювет. Если кто поедет по этой дороге, добро пожаловать на мою бахчу – это, не доезжая до Мендозы, с 250 по 200 км. Впрочем, сойдя с машины, я пожалел, что в желудке не осталось места. Вдоль дороги потянулись нескончаемые виноградники, перемежаемые рощами фиг. Но от инжира ни жирным, ни сытым не станешь – надо останавливаться варить рис.

Я развел костер на окраине деревни в тени деревьев, растущих по берегам арыка, в которой плескалась ребятня и стирались женщины. Для полноты картины не хватало только «аксакалов» с пиалами в руках. В отличие от городских, сельские жители оказались намного любознательнее – вскоре возле меня собралось человек 15. Что ж, придется варить полный котелок – я всегда так делаю в подобных случаях: если человек любопытен, то ему наверняка интересно попробовать, что там на кашеварил чужеземец.

Кстати, аргентинская кухня разнообразием не отличается. Поэтому мой вегетарианский «плов» им понравился. Они угостили меня фруктами, которыми я и так уже объелся. Да, конечно же мне дали с собой хлеба – это еще один из обычаев этой страны. Если я спрашивал у кого-нибудь воды, вместе с водой мне обязательно выносили булочки, которыми я в этой безводной местности в основном питался: воду для приготовления риса тяжело с собой тащить, а фрукты – повсюду. Правда, спрашивать иногда не у кого – приходится брать без разрешения. Вот так, «перебиваясь» с хлеба на фрукты, я и добрался до г. Мендоза.

Это первый крупный город на моем пути – Аргентина в этом районе населена негусто. Я сошел с попутки почти в центре. Было около 11 вечера. Но, по-видимому, потому, что был выходной, на улицах было полно людей, особенно в районе парка, где я собирался заночевать. Несмотря на позднее время в парке было много детей и подростков, но они вели себя очень спокойно. Стражей порядка на улицах не наблюдалось, поэтому я зашел в полицейский участок и спросил, можно ли поставить палатку в парке. К моему удивлению они сказали, что да, но до полуночи, так как там будет полно гуляющих. Лучше если я переночую в каком-либо тихом скверике. И ни одного слова о том, что здесь опасно. Значит, здесь действительно безопасно. Обычно полицейский перестраховывается, так как если на их участке с туристом что-то случится, у них будет лишняя «головная боль».

От Мендозы на юг можно двигаться двумя путями:

1. По дороге Н40, которая ведет вдоль границы с Чили.

2. Двинуться сначала на восток, а затем вдоль густо заселенного побережья. До зимы мне надо добраться и выбраться с острова Огненная Земля, иначе босохождение из удовольствия превратится в выживание. Вдоль побережья летом, конечно, идти приятнее, но поскольку водители подбирают неохотно, то практичнее двигаться там, где меньше населенных пунктов – уж если подвезут, то проедешь дольше. Возвращаться тогда придется по побережью ветреной холодной Патагонии, но это безопаснее, чем по горной дороге, где к тому времени местами уже будет гололед. Ну все, план подкорректирован. Но, естественно, правило «Для пьяного возчика 100 верст не крюк» остается в силе.

Граница между Аргентиной и Чили проходит по гряде, которая служит «доильным аппаратом» для облаков, гонимых ветром с океана, поэтому в горных долинах много красивых озер, наполненных чистой дождевой и талой водой. Но дальше на восток простираются безводные пространства, малопригодные для земледелия. Все населенные пункты, естественно, находятся возле воды – крестьяне выращивают овощи и фрукты, разводят пчел, имеют скот. Туристы, посещающие эти живописные места, всегда имеют возможность закупить свежие продукты, а у людей, обслуживающих их, есть работа.

Особенной популярностью у иностранных туристов пользуется «осадо» – жаренное на решетке мясо. Аргентинцы очень гордятся своим «осадо», считая этот способ лучшим в мире. На самом деле ничего особенного в его приготовлении нет – берутся крупные куски мяса с различных частей говяжьей туши и долго обжариваются на углях. Чтобы гости не истекали слюнями от вкусного запаха, туда же кладутся мясные и кровяные колбаски, которые вскоре можно начинать есть, запивая вином, пока остальное мясо и гости не подойдут. Правда, у «осадо» есть одна особенность. Среди этого набора обязательно присутствуют кишки молодого теленка с оставшейся там пищей. Естественно, это не та часть кишок, в которой находится уже полностью переработанная пища. Ее не стали бы есть даже изобретатели этого блюда – голодные скотники, которым после забоя животного доставались не лучшие части туши. А вот та часть, где находится обработанная коровой «жвачка», вполне съедобна и даже вкусна – чем-то напоминает вкус моллюсков, когда ешь их вместе с внутренностями. Надеюсь, я достаточно подробно описал этот способ. Теперь читателю необязательно ехать в Аргентину. Можно просто поехать на мясокомбинат и попросить эту часть кишок – производители туш не обеднеют.