Сергей Супремов - Легенды пучин Страница 10

У Кэйт раскраснелись щеки, это раззадорило Дитера:

– Твоя Ульрике… Она – стерва, не так ли?! Русалки падки на богатеньких, не в силах им отказать, такая у них природа. А ну, объясни, распиши как у вас магнетизм устроен: луна вытягивает вас из воды, а вы что вытягиваете из людей? Вижу, к деньгам не равнодушны. О, как открыто ты смотришь – ты не такая?! Но откуда я знаю? Что ты за мной ходишь? Если ничего не нужно было, разве висела бы на хвосте?

– Мне уйти? Только скажите!

В лице Дитера ощущался прилив густого, едкого чувства, левый край губы повело наверх, лоб сморщился, вот-вот лицо выгнется и зазвенит, как порванная струна.

– Ты надо мной издеваешься? Да откуда это так воняет рыбой? Ну-ка подойди поближе, не от тебя ли?

Он с размаху ударил девушку по щеке, выкрикивая, что это ей за всех на свете русалок. От неожиданности Кэйт отскочила, на покрасневшем лице блеснула обида и испуг. В глазах показались слёзы, с трудом сдерживая себя она проговорила:

– Не стоит верить тому, что Вы в ней видите, выражение ее лица Вам ничего не скажет. Обойдите ее хитрости…

Предупреждения девушки потонули в его кашле, а потом он стал выкрикивать вещи, смысл которых Кэйт был не понятен.

– Ревнуешь русалка? Зачем ты на меня свалилась? Довольно спасителей за мою жизнь! Сволочи хотели меня заморозить в японской халупе, но я живучая скотина, меня не проймешь, и свою волю я бесплатно не отдам! Чего захотели? Если Небеса хотят торговаться, я выставлю высокую цену. Из-за садистских экспериментов я не буду теперь иметь наследников. Ублюдки! Их налог слишком высок, но и взамен я выбью себе что-то не дешёвое. Ты слышишь? Раз тебя ко мне приставили, ты из их числа. Передай им, что я пойду на уступки, только сделавшись…

Не договорив фразы Дитер закашлялся и Кэйт поспешила на кухню за стаканом воды.

Он пытался сказать что-то важное, но правде проходилось протискиваться сквозь алкогольные испарения и дробясь на кашель она сильно искажалась.

– … Мне нужен тот корабль, «Дракон» со всем грузом. Потом я хочу пожить с десяток лет, я нормальной жизни не видел! Женщину мне тоже нормальную надо, без хвоста. Всё как у людей!

Руками юрист очертил контур особы женского пола, покосился на Кэйт, махнул рукой и снова закашлял.

– Поняла, что передать? Если нужно подписать контракт – неси, подпишу!

Она попыталась выяснить, кому надо это все передать. Дитер скривил лицо и презрительно покачал головой.

– Не смей мне лгать! Ты моя верующая, или кто? Только идиоты взаправду не понимают, а остальные делают вид. Будь ты дурочкой, они тебя на работу не взяли бы. Так что иди и скажи: «Дракона», лет двадцать пожить в достатке и жену… или не жену, но чтобы пропорциональную. Иди!

Кэйт повернулась к двери и уже стояла на пороге, когда он окликнул.

– Это не все! Мне ещё хочется бессмертие пощупать, прежде всей этой затеи с богатством. В таком именно порядке, не наоборот, а то об золото можно споткнуться.

Не бессмертный

Кэйт отнесла просьбу Дитера к камню в море, за который садится луна. В море она особенная, хотя та же луна светит и для суши. Кэйт показалось, что луна кивнула, что приняла просьбу Дитера и роль русалки-почтальона исполнена. От мысли, что больше ничего делать не надо, Кэйт ощутила непривычное состояние, раскинувшееся на весь мир равновесие, в замен тревог и печалей она почувствовала как получила сокровище, и для всех населяющих землю существ это более чем желанный дар. «Но Ульрике ищет силу и бежит от воды к огню, хочет перепробовать все стихии и закалиться. Ей кажется, что страсть поднимет внутренний огонь. Она повторяла, что устала от воды, и что одной только воды мало, телу русалки надо быть целостным, живым, поэтому твердь и пространство следующие ее цели. Это значило найти соответствующих людей и использовать их.

– Вот если бы кто-то подарил мне бессмертие, мне хочется бескрайнего пространства! Но где сыщешь такую самоотверженную душу?» – два раза задавала она Дитеру вопрос, – Тогда я получу искупление от всего, что сделала не так!»

Девушка вслух пожалела, что Дитер пускает до небес словесные фонтаны, но не способен предложить бессмертие; он не понимает даже где его взять. Юристу стало любопытно, как в точности это ощущается, и не будет это связано с тем, что его тело мумифицируют и через сто лет посетители музея станут пялиться на его поблёкшие черты и гадать, чем же при жизни отличился этот болван.

Конец ознакомительного фрагмента.