Вольфганг Хольбайн - Девочка из Атлантиды Страница 10

Майк молчал. Он знал, что в данный момент вряд ли имело смысл спорить с Траутманом.

— Вместо того чтобы распускать нюни, нам стоит поточнее оценить повреждения и постараться подремонтировать лодку, — громко сказал Андре. Он посмотрел на Сингха и перевел взгляд на Траутмана. Сингх кивнул, Траутман молчал, но в знак согласия тоже опустил голову.

— Да, не будем терять время, — проговорил наконец Траутман. — Сингх и я выйдем наружу и осмотрим повреждения. А вы наведете здесь порядок.

— Я с вами, — мгновенно среагировал Майк.

— Ну уж нет, — ответил Траутман.

Но Майк не позволил так легко отделаться от себя:

— Почему? Море для меня ничуть не опаснее, чем для вас. А если с вами что-нибудь случится, то мы и так пропадем.

— Но там абсолютно ничего интересного, — кивнул Траутман в сторону черноты за иллюминатором. — Кроме того, это опаснее, чем ты думаешь. Не так-то просто передвигаться в скафандре.

— Вот и научусь, — упрямо заявил Майк. — Я иду с вами.

На том разговор и закончился.

Полчаса спустя Траутман, Сингх и Майк стояли в шлюзовой камере возле днища «Наутилуса», и Майк теперь вовсе не был уверен, что идея отправиться наружу была замечательной. Он и раньше видел скафандры, их была добрая дюжина на борту «Наутилуса». Но одно дело, когда они просто висят в шкафу, и другое дело, когда человек надевал скафандр и двигался.

Траутман и Сингх совершенно не напоминали людей в этих костюмах, а скорее походили на циклопов с большими круглыми металлическими головами. Окошко для обзора выглядело огромным таращившимся глазом. В зеркальном отражении стекла Майк видел себя уродливой тенью: еще одно неуклюжее чудовище со слишком маленькой головой и побледневшим лицом.

Траутман поднял руку и нетерпеливо помахал. Майк поспешно схватил свой шлем и надел его на голову. Сингх тщательно проверил все застежки и только тогда дал знак Траутману. Тот неуклюже задвигался, повернулся и вручную покрутил колесо. В полу камеры открылось круглое отверстие. Вода, забурлив, тут же стала заполнять камеру, сразу поднявшись выше ботинок. Но давление в камере не позволяло ей подняться выше. Хотя подводный костюм был хорошо изолирован, Майк почувствовал, насколько холодной была вода Атлантики на этой глубине.

Сингх выбрался через отверстие первым. Стоя перед выходом и глядя на черную и почему-то маслянистую воду, Майк пожалел, что настоял на участии в разведывательной экспедиции. Там, снаружи, действительно не было ничего интересного. Лишь мгла, чернота и неизвестные опасности. Охотнее всего он бы сейчас подал знак Траутману, что все же останется на борту. Но гордость мешала ему пойти на попятную. Он храбро сунулся в отверстие. Вода ледяной черной ночью сомкнулась над ним, и собственное дыхание жутким звенящим эхом наполнило герметичный медный шлем.

Покинув корабль, Майк на какую-то секунду был ослеплен ручным фонариком Сингха, затем тот отвел фонарик в сторону. Сингх был совсем рядом, всего в шаге от Майка, и все же Майк скорее угадывал его расплывчатую фигуру, чем видел. Майк отцепил фонарик от своего скафандра, включил его и повращал. То, что он увидел, привело его и в ужас и одновременно в изумление. Хотя морская вода здесь совершенно не пропускала света, это вовсе не значило, что здесь не было жизни. Под их ногами расплывались коричневые облака потревоженного ила, и над ними все шевелилось, металось туда и обратно, вверх и вниз. Маленькие серебристые тени спешили убраться подальше от непривычного для них света. Стаи рыб удирали от лучей фонаря. Майк заметил, что они стояли, можно сказать, в самом центре подводного луга, поросшего по колено высокими водорослями, раскачивающимися в такт мягкому течению. Жизнь утвердилась даже на этой глубине, хотя сюда никогда не достигали лучи солнца. Эта мысль почему-то успокаивающе подействовала на нервы.

Но Майк заметил и нечто, от чего на сердце заскребли кошки. Шлюзовая камера, через которую они выбрались наружу, располагалась в хвостовой части подлодки. Все, что находилось перед ней, под собственным весом зарылось глубоко в илистое дно, но на другой стороне всего лишь в нескольких шагах от Майка и Сингха была… пустота: ничего, то есть абсолютно ничего.

Индус тоже заметил этот ужасающий факт и медленными осторожными шагами приблизился к зияющей мгле. Он предупреждающе помахал рукой Майку и Траутману, как раз появившемуся из выходного отверстия: Сингх хотел, чтобы они были крайне осторожны.

Майк двигался вперед буквально по миллиметру, сердце его колотилось. Он не забыл, что Траутман успел рассказать ему о скафандрах. Они были достаточно прочными, чтобы защитить практически на любой глубине, но слишком тяжелыми, чтобы в них можно было плыть. Если он потеряет равновесие, то уподобится черепахе, упавшей на спину: ему придется беспомощно ждать, когда его поднимут другие. Или медленно устремится на морское дно примерно шестью тысячами метров глубже…

Майк содрогнулся, остановившись рядом с Сингхом и Траутманом, и осторожно наклонился. Бездна зияла как раз перед ними. Свет сильного прожектора Траутмана терялся уже через несколько метров. Эта мгла всасывала свет, словно пустыня каплю воды…

Они все были на волосок от смерти: «Наутилус» застрял, зацепился за подводный риф и завис. Но стоило ему проскочить хоть чуточку дальше…

Нет, Майку даже думать не хотелось, что могло произойти. Подводная лодка больше чем на треть зависла над бездной. Ее носовую часть заклинило между несколькими скалами, но эта ловушка почему-то совсем не вселяла уверенности. Майк тут же вообразил, как течение раскачивает лодку туда-сюда, словно огромные неуклюжие качели. Он, конечно, понимал, что это лишь игра воображения, шутка, которую позволили себе его разыгравшиеся нервы. Но это было и предупреждение об опасности. Когда они вернутся на борт, им следует передвигаться по лодке очень и очень осторожно. Хватит мелочи, чтобы корабль отцепился и заскользил в нескончаемую бездну.

Траутман коснулся его плеча. Майк повернул голову и взглянул на капитана. Тот жестом показал: уходим, возвращаемся на корабль.

Тяжело переступая, они развернулись и двинулись вдоль корпуса подводной лодки. Лучи фонарей и прожектора ползли перед ними, освещая маленькие клочки пути.

Хотя вода и помогала им своим потоком, взобраться на верх подлодки оказалось чрезвычайно сложно. Майк ахнул, когда они друг за другом выбрались на верхнюю палубу «Наутилуса» и оценили полный объем разрушений. Острия стальных зубцов были согнуты, два или три совсем обломились. «Наутилус», должно быть, налетел на «Леопольд» с гораздо большей силой, чем предполагал Майк. Башенка тоже значительно пострадала: была погнута крышка люка. Она, правда, пока сохраняла герметичность, но, вероятно, придется основательно поработать молотом, чтобы вернуть ей прежний вид. Наихудшим повреждением была, однако, огромная, почти в рост человека, пробоина на уровне верхних складов корабля.