Тайфун - Робин Алан Уайт Страница 10

все меньше, зато больше желтого и значительно больше красного. Субмарина взбиралась на подводную гору. Вскоре уже не осталось места для того, чтобы развернуться. Не осталось места для маневра. Не осталось места ни для чего; приходилось только надеяться, что значения глубин, которые непрерывно выдавал Уэлли, будут оптимистичными.

Шрамм послал вперед еще один маломощный акустический луч.

— Центральный пост, докладывает акустик. До дна четыреста футов.

Уэлли словно очнулся.

— Впереди стремительно мелеет. — Затем, желая предостеречь Стэдмена и не дать ему посадить «Портленд» на Мурманскую банку, он добавил: — Командир, на этой глубине прохода в залив нет.

— Акустик, говорит центральный пост. Есть какие-нибудь контакты вблизи?

— Центральный пост, докладывает акустик. Контактов нет, — сказал Бам-бам. — Но я начинаю ловить лязг старого буйка у входа в залив.

Якорная цепь, крепившая первый буй у входа в Кольский залив, лопнула во время шторма, и русские, оставив на дне якорь с обрывком, просто заменили цепь. И теперь, при определенном состоянии моря, цепи звенели, словно призрак на чердаке.

«Такое кого угодно с ума сведет», — мысленно отметил Шрамм.

Отрезав лязг с помощью частотного фильтра, он переключился на пассивный широкополосный матричный пеленгатор. На восьмиугольном «водопадном» дисплее тотчас же появилась зеленая линия.

— Центральный пост, докладывает акустик. Есть контакт с пеленгом ноль тринадцать. Судя по шуму винтов, двухвальная подводная лодка. Похоже, большая.

— «Ядерная дубинка», — заметил Ванн. — Скорее всего, «Дельта». Хотя сейчас они в основном ржавеют у причалов и на скалах.

На скалах. Неужели Ванн хочет предостеречь его, чтобы он избавил «Портленд» от такой же судьбы?

— Интересно, почему русские разместили здесь свои «Тайфуны»? Они же размером в три раза больше «Дельты». Для такой огромной подлодки здесь тесновато.

— Вероятно, именно поэтому русские продали свои «Тайфуны» нам.

Стэдмен недоуменно посмотрел на Ванна. Это была шутка?

— Продали?

— Договор оформил Конгресс. Инициатива Нанна-Лугера. Мы заплатили русским за то, чтобы они разрезали свои «Тайфуны», а не распродали с аукциона. Стоимость сделки составила около полумиллиарда долларов. Вероятно, русские накупили на эти деньги море водки.

На что бы ни потратили русские полученные деньги, по мнению Стэдмена, сделка получилась крайне выгодной. «Тайфуны» были самыми большими подводными лодками в мире, размером с авианосец времен Второй мировой войны. Русские считали их неуязвимыми. Кроме того, каждый разрезанный на металлолом «Тайфун» означал, что в мире стало на двести ядерных боеголовок меньше.

— Кажется, мы не напрасно потратили деньги.

— Лично я бы предпочел пустить в одного из этих огромных бегемотов торпеду. Вот тогда я бы точно был уверен, что дело сделано. — Ванн помолчал. — Лучше две торпеды.

— Центральный пост, докладывает акустик. — Это был Шрамм. — Две высокоскоростные цели, обе с тремя гребными винтами. Судя по пеленгу, выходят из бухты Большая Лица.

Большая Лица была одной из бухт, которыми изрезаны берега Кольского полуострова. На физико-географических картах она выглядела совершенно непримечательно, но на картах, обозначавших места базирования ядерного оружия, Большая Лица обозначалась особым знаком, ибо на ее берегах размещались российские военно-морские базы: Андреева, Лопатка и Тюленья бухта, пристанище ржавеющих «Тайфунов».

— Дно быстро поднимается, — тревожно произнес Уэлли.

— Вахтенный офицер, подняться на глубину сто футов.

Стэдмен, не отрываясь, смотрел на экран гидролокатора.

Мурманская банка непреодолимой стеной перегородила путь «Портленду». Покрытые толстым слоем мягкого ила склоны были иссечены глубокими, темными расселинами.

— Право руля. Курс сто восемьдесят.

— Командир, до «прохода» осталось восемьсот ярдов, — доложил Уэлли.

На экране высокочастотного гидролокатора стена поднималась все выше, ее очертания становились все более отчетливыми. Ровное песчаное дно сменилось лунным пейзажем каменных россыпей. Прямо по курсу находился мелководный «проход», стиснутый с двух сторон крутыми стенами, обозначенными тревожно-красным цветом. Монитор показал странную расселину на дне — по сути дела, глубокую трещину с острыми отвесными краями, невероятно узкую.

— Старший помощник, по-прежнему хотите рискнуть? — спросил Ванн.

— Капитан, я бы предпочел дождаться прилива.

— Не сомневаюсь. А как насчет вот этого? — Ванн указал на узкую расселину.

— Она недостаточно просторная.

— Для «ядерной дубинки».

В этих словах Стэдмен услышал глубокое презрение, которое Ванн испытывал к тем, кто служил на больших неуклюжих ракетоносных подводных лодках класса «Огайо». Конечно, кто-то должен был заниматься и этим, однако если бы в этих людях был бы хоть какой-то толк, они бы служили на атакующих субмаринах, разве не так?

— Вы полагаете, «Портленд» сможет протиснуться в эту щель?

— Командуете лодкой вы. Если хотите выслушать мое мнение, я бы сказал, что если вы поведете «Портленд» через «проход», чайки обгадят дерьмом всю нашу палубу. Мы находимся в двадцати милях от четырех из пяти крупнейших русских баз подводного флота. Вы готовы рискнуть «Портлендом», надеясь на то, что русские нас не ждут?

«Рисковать придется в любом случае, — подумал Стэдмен. — «Портлендом», своей карьерой, жизнью четырнадцати офицеров и ста шести матросов и старшин. Банк полон, ставки велики как никогда».

— Полагаю, для мирного времени риск слишком велик.

— Подводные лодки постоянно находятся в состоянии войны. Единственный мирный поход лодка совершает, отправляясь на свалку. До тех пор каждая субмарина, каждый корабль, каждый самолет является для нас врагом. Считайте, что русские думают о нас так же, и вы не слишком ошибетесь.

— До «прохода» осталось триста ярдов.

У Стэдмена возникло ощущение, что вся его жизнь сфокусировалась в одну точку. Все решится здесь и сейчас.

— Двести ярдов, — доложил штурман.

Ванн пристально смотрел на Стэдмена, словно пытаясь разглядеть что-то в глазах старшего помощника.

— Итак?

— Рулевой, — сказал Стэдмен, — переложить руль влево на десять градусов.

Ванн озвучил вопрос, который был на умах у всех:

— Какова глубина?

— Сто восемьдесят футов. Мы идем прямо на щель.

Ванн быстро заговорщически подмигнул Стэдмену.

«Портленд» уходил дальше в глубину. На экране гидролокатора щель расширилась. Стэдмен внимательно изучил ее. Обрывистые края. Дно усыпано камнями.

— Следите за продольным углом лодки относительно курса, — напомнил Ванн.

Только сейчас Стэдмен обратил внимание на то, что стрелка отклонилась вправо.

— Руль вправо на пять градусов, — сказал он. Стрелка продолжала отклоняться. — Право руля!

— Продольный угол! — повторил Ванн. — Боком мы не войдем.

— Дистанция восемьдесят ярдов, — доложил Уэлли. — Течение попутное.

Попутное течение несло лодку прямо на банку. Вдруг до Стэдмена дошло: «В попутной струе воды эффективность вертикального руля снижается!»

Необходимо обеспечить обтекание вертикального руля достаточным потоком воды, и как можно скорее.

— На мостике! Полный вперед! Шевелитесь!

— Боже милосердный, — ахнул Мазила.

Стэдмен протянул руку к тумблеру аварийной тревоги, расположенному над панелью управления балластными цистернами, но Ванн схватил его за запястье.

— Старший помощник, продолжаем игру.

Большой грациозный гребной винт «Портленда» завращался быстрее. Вертикальный руль ухватился за воду. Изображение на экране гидролокатора