Юрий Клименченко - Штурман дальнего плавания Страница 11

— Пусть «Волна». Тоже хорошо. Вот бы парус еще, Гошка.

— Достанем где-нибудь. Я дома старую простыню попрошу.

— Ладно. Поехали, а то поздно.

Трудно описать наше состояние, когда мы выехали на Мойку. Хотелось, чтобы все нас видели и восхищались вместе с нами. Но на набережной не было ни души.

У моего дома мы вытащили лодку на спуск. Уходить от нее не хотелось, но надо было.

— До завтра, Гошка. Завтра мы начнем ее ремонтировать. Ребята нам помогут, а мы их с собой будем брать кататься.

— Ладно. До завтра.

Нехотя мы разошлись.

— Где ты так долго пропадал, Игорь? Что там у вас случилось? — спросила мама, когда я вошел в комнату.

— Мы, мама, лодку купили. За восемь рублей. Замечательная лодка. Мы ее хотим назвать «Волной». Как ты думаешь, хорошо будет?

— Еще новое дело! Вы же утонете на своей «Волне». Я теперь беспокоиться буду. Плавать-то ты хорошо умеешь?

— Ничего. Меня теперь Рома учит. Я и раньше немного умел, а теперь хорошо плаваю.

— Да? Но знаешь, Гоша… умоляю тебя, будь осторожен. В сильный ветер не катайтесь на Неве. Ложись спать. Поздно уже.

Я долго не мог уснуть. Думал о лодке. Хотелось, чтобы летние каникулы тянулись вечно.

Утром я наскоро помылся, схватил кусок хлеба и побежал на спуск. Ромка уже был там и что-то ковырял ножом в обшивке. Пока мы производили детальный осмотр, на набережной появились Ленька и Женька. С криком «Гошка и Ромка лодку купили!» они ринулись к нам. Мы начали с ними дипломатические переговоры:

— Вот что, ребята! Сейчас мы вытаскиваем «Волну» во двор. Будем шпаклевать и красить. Хотите нам помогать?

— А катать нас будете? — спросил Куриные Мощи. — Вот Колька все заставляет делать, а прокатит раз в неделю.

— Да где там раз в неделю! Меньше, — добавил Женька.

— Будем катать и вообще возьмем вас в команду. Я — командир…

— Это почему же ты командир? — повернулся ко мне Ромка.

— Да, я командир, а ты мой заместитель. В общем, на равных. А они — наша команда.

— Ладно, — недовольно согласился Ромка.

— Так как же, ребята?

— Согласны.

— Только работать честно. И потом, еще одно условие: с Булочником на «Ласточке» не ездить. Хорошо?

Мы с трудом затащили нашу «Волну» ко мне во двор и положили ее вверх днищем на толстые поленья. Теперь можно было приступить к ремонту. У Леньки нашлась пакля, у Женьки — старая ветошь, у меня оказались бутылка олифы и мел, оставшиеся от ремонта комнаты. Вчетвером работалось быстрее и веселее. Объединив наш инструмент — ножи, отвертки, стамески, — мы могли окончить работы значительно скорее и спустить «Волну» на воду раньше. Сначала мы принялись конопатить пазы. Свертывали длинные тонкие колбаски из пакли и тряпья и плотно забивали ими швы. Из олифы и мела приготовили шпаклевку и заделали щели. Первая часть работы была сделана. Теперь нужно было очистить лодку от старой смолы и дать ей просохнуть.

Неожиданно во двор вошел Колька Булочник.

— Ленька! Женька! Вот вы где. Я-то вас ищу! Пошли. Кататься идем. — Он насмешливо оглядел «Волну». — Ну и корыто купили. Не на Неву ли ездить думаете? В такой только на пруду и кататься. Ребята, пошли, что ли?

Ленька и Женька, видимо, колебались. Надо было поддержать их.

— Больше они с тобой не поедут. Воду сам вычерпывать будешь. Они теперь зачислены к нам. Понял? А то, подумаешь, хозяин какой! — вмешался Ромка.

— Больше с тобой не поедем, — решился наконец Ленька. — Работаешь, работаешь на тебя, а ты прокатишь раз в неделю — и все…

— Эх вы, дураки! Да это корыто вас всех и не поднимет. Впрочем, как хотите. Не очень-то я нуждаюсь.

— Иди, иди, не мешай работать.

— Сморчки вы, сморчки! — Колька со свистом плюнул и быстро пошел к воротам.

— Валяй, валяй, иди булками торгуй, частник! — крикнул вдогонку я.

— Не понравилось! Ну и пусть себе идет, — удовлетворенно сказал Женька.

Вечером состоялся большой сбор экипажа «Волны». Решали, в какой цвет красить лодку. После длительных споров решили выкрасить ее снаружи в зеленый, а внутри в красный цвет.

Ромка превзошел себя. Он купил все необходимые краски и достал еще банку олифы. Можно было приступать к окраске. Кисточки заняли у маляра, дяди Вани. Для большей остойчивости сделали «Волне» киль, прибив толстый крепкий брусок к днищу. Женька вырубил из доски рулевое весло, острогал его и покрасил. На носу вывели белилами: «Волна». Чистенькая и нарядная лодка была готова к спуску. Весь ремонт занял четыре дня. Жаль только, что не было настоящих уключин.

Спускали «Волну» торжественно. Открыли ворота настежь и выкатили ее на катках на набережную Мойки. Собрались почти все мальчишки из соседних домов. Под крики «Тащи!», «Не царапай!», «Легче!» лодку затянули в спуск. Тут я, как это и полагалось по морским традициям, разбил о штевень бутылку. Так делали при всяком спуске корабля. Я читал об этом у Станюковича. Лодку столкнули в воду. Сначала в нее сел я, затем Ромка, потом Ленька и последним, как самый младший, Женька.

Чувствовался перегруз, но все же, чтобы не дать возможности злорадствовать Кольке, мы отвалили и медленно поплыли по Зимней канавке. Мальчишки бежали за нами по берегу и кричали:

— Рома, прокати! Гоша, дай погрести! Свезите на ту сторону!

Это был настоящий триумф. На Неве все же пришлось подгрести к берегу и высадить Женьку. Вчетвером легко перевернуться. Женька сильно огорчился. Утешили его тем, что пообещали через полчаса взять обратно. Надо испробовать лодку на ходу. «Волна» на веслах шла исключительно легко. Достаточно было сделать один гребок, как она летела вперед, и казалось, ничто ее не может остановить. Коротенькая и узкая, она сидела в воде серединой, а корма и нос задирались кверху. От этого ее трудно было держать на курсе без рулевого. Но с рулевым лодка управлялась отлично. Единственным недостатком ее оставалась плохая остойчивость. Не помог даже наш дополнительней киль. Шевелиться в лодке надо было осторожно, а переходить с банки на банку — только у причала. Но мы остались очень довольны нашей «Волной».

С этих пор все свободное время мы отдавали «Волне». Катались всегда втроем. Третьим брали Леньку или Женьку. Они понимали, что вчетвером плавать на лодке опасно, и установили между собой очередь. С Колькой мы не хотели теперь знаться. Он выезжал на «Ласточке» с каким-то своим приятелем, который приходил к нему с Миллионной улицы и тоже был сыном нэпмана. Они нас не задирали, мы их — тоже. Как-то мы встретились с «Ласточкой» на Неве. Она была намного впереди нас.