Капитан - Андрей Алексеевич Панченко Страница 13

выполнять все воинские уставы и приказы командиров, комиссаров и начальников. Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей Советской Родине и Рабоче-Крестьянскому Правительству. Я всегда готов по приказу Рабоче-Крестьянского Правительства выступить на защиту моей Родины — Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Рабоче-Крестьянского Военно-Морского Флота, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами. Если же по злому умыслу я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся.

Вот и всё! Теперь старший лейтенант Витька Жохов полноправный капитан тральщика за номером Т-66! Капитан без опыта и знаний особенностей военной службы, и учиться мне (впрочем, как и остальной команде) придётся прямо в походе! Мы выходим в море завтра, времени почти не осталось, навигация на Северном морском пути короткая, а мы и так уже опаздываем, в этом году зима обещает быть ранняя и суровая, если конвой не успеет пройти, зимовать нам во льдах. В конвое не считая нас, семь судов, и ещё три сейчас пытается вызволить из ледового плена «Красин», где-то там, где их почти затёрли льды. Три танкера с авиационным бензином и сухогрузы со станочным оборудованием и ещё целой кучей разнообразных и так нужных воюющей стране товаров. Два из советских сухогрузов имеют вооружение и будут совмещать свою основную работу с функцией охраны конвоя. Ну и мы, мобилизованный тральщик со смешной артиллерией так же в охранении, хотя почти весь путь пройдём именно как буксир, если пройдём конечно…

Глава 6

— Надо бы с людьми политинформацию провести, подбодрить — стуча зубами от холода и кутаясь в тонкий флотский бушлат ко мне обратился Изя, мой заместитель по политической части. Замполит пытает активничать, однако время он выбрал совсем не подходящее. Буксир едва идёт сквозь буран, таща за собой заледенелый сухогруз и расталкивая своим корпусом толстые льдины, которые наломал ледокол. Все люди устали до предела.

— Выйдем из этой жопы, потом и проведёшь — я повернул к замполиту свои красные от недосыпа глаза — или тебе рупор дать? Учти, никого с постов я не отпущу, тут сейчас не время булки расслаблять, того и гляди винты или руль сломаем, да и скорость снижать нельзя, а то или мы на впередиидущих навалимся или нам поджопник дадут.

— Ну так подбодрить… — начинает свою обычную песню замполит, но я его перебиваю.

— Возьми на камбузе спирт, и разнеси по стопке всем, кто на палубе, скажи я разрешил. Но только по одной! Это им сейчас больше нужно, того и гляди в сосульки превратиться — зенитчики и рулевой, которые, казалось бы, промёрзли к своим рабочим местам, оживлённо задвигались — ничем ты их сейчас больше не приободришь. А сам потом иди и погрейся, не дай бог заболеешь!

— Виктор, вы не правы! Доброе слово и правильное понимание задачи, которую на нас возложила партия, подбодрят людей лучше всякого спиртного! — упорствует мой зам.

— Ну вот под стопарик и доведёшь свои мысли до коллектива. Топай Изя, не мешай, ей богу на грубость нарываешься. Куда правишь! Лево руля! — заслушавшись нас, рулевой едва заметно изменил курс, что грозило нам встречей с толстой ледяной кромкой — Ваня, етит твою медь! Устал? Сменить?

— Всё нормально командир, зевнул слегка, извини — Ваня встряхнул головой и крепче вцепился в штурвал.

— Зевнул он… Тут блядь моргнуть нельзя, а он зевает! — бурчу я, но рулевого менять не спешу, Ванька у меня самый проверенный и надёжный, молодых я боюсь пока ставить на руль. «Ледовый» рулевой должен знать и уметь многое, и Ваньку я учил сам, несколько дней совместно с ним отрабатывая правила движения во льдах. Очень важно приучать ледовых рулевых к соблюдению некоторых элементарных правил при плавании во льду. Эти правила заключаются в следующем: не ожидая команды рулевой должен ставить руль прямо, когда даётся задний ход. Не перекладывать руль после заднего хода до тех пор, пока судно не получит движение вперёд, при неизбежности столкновения со льдом брать льдину только на форштевень и ни в коем случае не ударять в лёд скуловой частью корпуса, проходя мимо тяжёлых льдин, полей или стамух, не прижиматься к ним вплотную, остерегаясь таранов, подсовов, острых углов, учитывать, что нос судна всегда будет уклоняться в сторону более слабого льда, а поэтому при необходимости удержать судно на курсе заранее перекладывать руль в сторону более тяжёлого льда, избегать крутых поворотов в тяжёлом льду, внимательно следить за движением кормы и оберегать её от ударов о лёд, входя в стеснённые, но всё же достаточные для судна проходы между льдами, вести судно с расчётом идти посередине узкости, рулевой должен знать, что судно всегда резко отклоняться в противоположную сторону при ударе скулой о лёд, что даже можно использовать рулевым для крутого поворота, форсируя лёд или беря отдельные льдины на форштевень, следить за тем, чтобы удары форштевня наносились только под прямым углом к кромке льда, избегать излишней перекладки в сплошном или сплочённом льду, лучше давать судну самому выбирать себе направление движения по линии наименьшего сопротивления, конечно не очень отклоняясь от нужного направления. Этих премудростей великое множество. Все мои помощники попеременно составляют мне «компанию», участь вести судно во льдах, тоже делают и рулевые, обучаясь уже у Ваньки.

Уже пятый день этот ужас твориться, погодка как по заказу, метёт и снег сыплет. Лёд на этом участке необычайно толстый и ледокол раз за разом накатывается с разгона на поле, пытаясь пробить нам путь, а ведь он ещё и буксирует одного из «лишенцев». Вообще на буксире сейчас идут четыре судна, те три страдальца которых мы подхватили по пути и один из танкеров, который повредил недавно винт. Ну а нашему буксиру похоже достаётся больше всего. Мало того, что мы тоже тащим сухогруз, так нам ещё и время от времени приходиться сновать в узком проходе пробитого ледоколом коридора, чтобы кого-то подтолкнуть, выровнять или разбить тонкий лёд возле медленно идущего каравана. Мы самые маленькие и манёвренные и поэтому нас эксплуатируют по полной программе.

Я уже второй раз тут прохожу, но разница существенная. В прошлый раз у нас было три ледокола, а сейчас один, тогда я был капитан-дублёром опытного капитана, теперь же я сам командир судна, да и огромный сухогруз с буксиром не сравнить, у нас даже управление судном ведётся с открытого мостика, просто потому, что из рубки ни хрена не видно!