Отголоски прошлого (СИ) - Ришард Дариуш Страница 15

— Заметно. — Лауритц вздохнул и поплелся мыть руки в стоявшем на тумбочке тазу, а Гайде завалилась в постель. — Вот вроде бы серьезный человек… А оставить на час одну, и уже начинается черт-те что. Ты ведь знаешь, что тебе нельзя, и чем это обычно заканчивается. Где ты вообще его взяла?

— Дядя Хельмут дал… Он сам так аппетитно уплетал целую плитку, что и мне захотелось… Я только попробовала!

— Ох уж мне эти твои дяди… — тоже забравшись на кровать, Ларри скинул с ног сапоги и приобнял девушку. — Один краше другого, и каждый день новые. Чует мое сердце, не доведут они нас до добра…

— Я что-то так расстроилась, когда ты ушел… Вообще не знаю, что на меня нашло. Появление этого прохвоста Ламберта выбило меня из колеи, все настроение испортило… Кстати, вы с ним поладили?

— Ну, как тебе сказать… Прекрасно. Как родные братья.

— Надо же… Не ожидала, — как ни в чем не бывало ответила рыжекудрая, не расслышав явного сарказма. — Вы с ним разговаривали? Ну, конечно, вы разговаривали! Он рассказывал тебе что-то обо мне? Что бы он ни сказал, это все ложь и клевета.

— Не так уж и много он успел мне поведать… А лучшим средством от клеветы будет, если ты сама мне расскажешь хоть немножко правды.

— Ладно, я расскажу тебе, как у нас все с ним было…

— Нет, совсем «все» мне, пожалуй, не надо… Мне только самые существенные моменты.

— Как скажешь. Мы познакомились с ним здесь, на Трилистнике, когда мой отец еще не умер. Я тогда была зеленой девчонкой, а Барт был на пару лет меня старше, но казался мне уже таким взрослым…и даже привлекательным. Но я не подавала виду. Он тогда как раз искал работу боцманом на каком-нибудь судне, а я уже чуть ли не с пеленок ходила на «Сколопендре» и гордо считала себя самой матерой морячкой во всем свете. Вот и он решил попытать счастья и попроситься на службу к Рыжей Бороде. Да только папаша дал ему от ворот поворот. «Боцман у меня, — говорит, — уже есть. Простым матросом хоть сейчас возьму, но ежели на такие условия не согласен, так и катись ко всем чертям, парень». Ах, как я тогда над ним насмехалась… А Ламберт был гордый… Он не захотел снова начинать свой путь с самого низа и ушел…туда, наверное, куда послал его отец. На этом наше первое знакомство завершилось.

— Романтично, не то слово, — скептически хмыкнул Ларри.

— А то с тобой у нас что, лучше было? Мне напомнить, как кто-то краснел, бледнел и мямлил у меня в каюте, чуть в обморок не грохнулся?..

— Нет, прости, больше не буду перебивать.

— Так вот, потом мы с ним еще пересекались пару раз, но следующая серьезная встреча у нас произошла спустя несколько лет, уже после отцовской смерти. У меня тогда как раз был траурный месяц…я только получила «Сколопендру» и пустилась во все тяжкие. А Барт тоже недавно сам стал капитаном, и жизнь свела нас в одном из крупных портовых городов, в которых захочешь кого специально найти — так днем с огнем не сыщешь, а если случайно встретить — так на тебе, пожалуйста. И у нас как-то все так быстро закрутилось… Он говорил, что я — самая красивая женщина на пяти морях, и прочую лапшу, которой полагается обвешивать девичьи уши… А я чувствовала себя с ним как-то более…уверенно, что ли. Я думала, что вместе мы сможем осилить вдвое больше, и бояться нас будут вдвойне… А через два года вышел королевский указ о помиловании для пиратов. Мастер Бертоло тогда сумел вправить мне мозги, спасибо ему большое за это, посоветовал брать все свое «приданое» и идти снимать шляпу перед губернатором первого же миртлиарского портового города. Мы обсуждали это решение с Ламбертом, сильно ругались, побили немало посуды, прострелили потолок…высадили окно…стулом. В общем, он наотрез отказался принимать мой выбор и заявил, что никогда не оставит пиратство, вне зависимости от того, буду я с ним или нет.

— Ты приняла мудрое решение. Что ж, раз уж ваши жизненные пути разошлись в противоположные стороны, это было достаточной причиной для расставания…

— Да нет же, причина была не в этом, — отмахнулась Шейла. — Он изменил мне.

— Ах, вот оно что…

— И ладно, если бы он променял меня на женщину, которой было бы чем со мной потягаться. Я, возможно, даже смогла бы его понять. Я умею проигрывать с честью…ну, правда. И достойную соперницу я бы приняла. Но он-то выбирал себе каких-то домашних непуганых курочек-простушек! Ты представляешь, он изменил мне с прачкой, белошвейкой и булочницей!

— Представляю. Знаешь, иногда так бывает, что противоположности…

— Одновременно! На моих глазах! Правда, я тогда вошла в комнату случайно и не должна была этого видеть… И вот тогда всему пришел полный конец, — Ларри уже не пытался что-либо ответить, понимая, что это все равно бесполезно. Капитан Гайде всегда принимает решения сама, она не советуется, а ставит перед фактом, и сейчас ей нужно было не обсудить, а просто выговориться… По ее настроению, по ноткам обиды и бессильной злобы, невольно проскальзывающим в голосе, можно было предположить, что девушка так и не забыла поступок пирата, и он до сих пор причиняет ей…боль? Значило ли это, что она все еще испытывает к капитану какие-то чувства?.. Неизвестно. Но теперь-то она в любом случае делит постель с судовым врачом, а Варфоломео Ламберт, наверное, заснет сегодня один…хорошо еще, если не вечным сном… — Самовлюбленный болван… Ты же видел, какое представление он устроил сегодня в трактире? Он никогда и не в чем не знал меры… До сих пор ведет себя как мальчишка. Если он будет такими же темпами транжирить деньги и позволять команде распоясываться, через какой-нибудь месяц может лишиться всего и дойти до ручки, никто даже имени его не вспомнит.

— Раньше. Я уверен, что твои прогнозы сбудутся намного раньше.

— Что ты имеешь в виду?..

— Ничего. Уже поздно… — доктор задул стоящую на прикроватном столике свечу. — Спокойной ночи, любимая…

Глава 5. Капитанская бабушка

Это утро разбудило сколопендровцев не теплыми лучами восходящего солнца, пробивающимися сквозь тонкую занавеску, а раскатами грома, от которых даже стекла в окне трактирной комнаты дребезжали. Лауритц проснулся и первым делом чихнул от шивиллиных волос, которые постоянно умудрялись лезть ему в лицо. Мысленно посетовав на переменчивую вешнюю погоду и взглянув на свои часы, он только успел подумать о том, что было бы неплохо еще полчасика вздремнуть, как вдруг расслышал, что гроза была здесь не единственным источником шума. Кто-то колотил в дверь, причем очень настойчиво, на протяжении уже минут пяти. Капитан Гайде тоже проснулась от назойливого звука, заворочалась в постели и тут же спросонья начала отдавать какие-то команды.

— Спите, капитан, я сам посмотрю, кто это… — прихватив с собой заряженный пистолет (ничего удивительного — обыкновенная техника личной безопасности в подобных заведениях) и зевая на ходу, Ларри босиком пошлепал к двери, на которую не переставали обрушиваться чьи-то кулаки. — Кто там? — вежливо поинтересовался он, щелкая затвором.

— Это я!!! — последовал гениальный ответ.

— Нет, мне кажется, вы ошибаетесь… — доктор еще раз широко зевнул, — я — здесь. А вы кто такой?

— Да это же я, Барт Ламберт! Лекарь, ты, что ли?.. Впусти меня, дело срочное! Мне нужна Шивилла! Шивилла-а-а!!! — жалобно, как кот, которому прищемили хвост, взвыл капитан «Дикого пса» …если это был действительно он.

Дверь неспешно приоткрылась, и перед судовым врачом предстал Варфоломео собственной персоной, простоволосый, насквозь мокрый и по колено забрызганный грязью. С капитана на пол уже успела натечь приличная лужа, а на плече его сидел такой же мокрый, взъерошенный и совершенно недовольный жизнью попугай.

— Так ты жив?.. — тихо проговорил Траинен, и в голосе его прозвучало не только удивление, но даже толика какой-то радости за удачливого шельмеца. Но, решив, что не хватало еще такого гостя встречать с распростертыми объятьями, быстро исправился. На пирата любопытно уставилась не только пара заспанных синих глаз, но и чернеющее дуло пистоля. — Вижу, погода на улице не самая подходящая для утреннего променада.