Молчаливое море - Александр Николаевич Плотников Страница 15

Исмагилов вернулся веселым и жизнерадостным.

— Вот вытворяет штормяга! — цокнул он восхищенно языком. — Волны аж в трубу захлестываются! — И тут же осекся, почувствовав, что никто не разделяет его восторгов.

В перерывах между ударами волн слышался негромкий голос командира, отдававшего приказания рулевому. Поворотом штурвала тот ставил ракетоносец навстречу наиболее опасному валу. Острым форштевнем «Величавый» надвое распарывал зеленую громадину, и она обессиленно сникала у него за кормой. Но время от времени перед кораблем вставали на дыбы такие громады, которые он не успевал смять и рассечь. Хлесткими ударами они сотрясали весь корабль до основания.

— Боцман, — запросил по трансляции Неустроев, — как шлюпки и катера?

— В порядке, товарищ командир, — откликнулся тот. — Только с правой шестерки сорвало чехол...

— Кто крепил по-штормовому?

— Лично я, товарищ командир.

— Ясно. Вооружили штормовые леера и карабины?

— Так точно...

На мостик поднялся взъерошенный замполит.

— Окропило в соленой купели, — кивнул он на мокрые после себя следы. Потом вполголоса доложил Неустроеву: — Все боевые посты прошел, товарищ командир. Всего несколько новичков укачалось. Остальные держатся молодцами, особенно котельные машинисты...

— Добро, — откликнулся Неустроев. — Осталось немного. К утру выйдем из циклона.

Но дальнейшие события спутали командирские расчеты. Вахтенный радист принял сигнал бедствия. Помощь просило какое-то судно, находящееся милях в пятидесяти в стороне от «Величавого».

Потом Неустроева вызвал на прямую радиосвязь командир отряда.

— Принял SOS, Георгий Венедиктович? — по имени-отчеству обратился он к подчиненному. И продолжал, не дожидаясь ответа: — Тонет какой-то грек. Как у тебя машины? — снова спросил адмирал.

— Неужели идти обратно в это пекло? — вздохнул Неустроев.

— Ничего не поделаешь, Георгий Венедиктович, морской закон!

— Но ведь американцы гораздо ближе нас, товарищ адмирал! Они там почти рядом...

— На этих джентльменов надежда плохая, ты сам знаешь... А людей надо выручать. Действуй там по обстановке. Зря не рискуй. И докладывай обо всем подробно.

— Есть, товарищ адмирал!

Поклонившись в пояс волне, «Величавый» повернул на обратный курс. Словно обрадовавшись его возвращению, еще сильнее взъярились и забесновались, сшибаясь с размаху упрямыми лбами, крутые валы.

— Внимание личного состава, — разнесся по всем внутренним помещениям чуть глуховатый, властный голос командира, — наш корабль возвращается в центр циклона. Мы идем на помощь иностранному судну, терпящему бедствие. Быть внимательными на боевых постах. Погода еще более ухудшается. Всех укачавшихся и плохо себя чувствующих заменить!

— Что он, идиот, что ли, этот иностранец? — сердить ворчал капитан-лейтенантИсмагилов, которого снова жестко мутило. — Двое суток по радио долдонили на всех языках штормовое предупреждение. Или негде было укрыться? Берег в трех лаптях по карте. А тебя качка совсем не берет, — завистливо сказал он Портнову.

Едва закончилась его смена, Исмагилов мигом улетучился с мостика. Портнов же остался на вторую вахту, став теперь дублером лейтенанта Смидовича. А тот и не замечал качки, без труда удерживал равновесие, как будто штормовые вахты были его специальностью.

— Я матросом три года на спасателе плавал, — пояснил он Портнову. — Вот там действительно доставалось. Что ни ураган — то нам работа!

Портнов глядел на румяное, помолодевшее лицо соседа по каюте и чувствовал, как в душе нарастает раздражение против незнакомой ему женщины — жены Смидовича. Она представлялась Портнову раскрашенной и крикливой мещаночкой, все помыслы которой направлены на то, чтобы в чем-нибудь переплюнуть подружек. Верно, она и замуж пошла, чтобы их удивить. Еще бы, у всех мужья — обычные заурядные бухгалтеры, инженеры, а у нее — моряк!

Невольно мысли его перенеслись на свое, кровное. «Нет, Аллочка не из таких», — убежденно подумал он.  

Глава 13

— Цель по пеленгу семьдесят градусов, дистанция... кабельтовых! — доложили из боевого информационного поста.

Портнов подошел к выносному индикатору радиолокационной станции. Увидел бледное размытое пятнышко на зеленом фосфоресцирующем экране. Координаты цели значительно расходились с исходными, и лейтенант подивился интуиции командира, который несколько раз изменял курс «Величавого».

Судя по всему, поврежденное судно лежало в дрейфе, а вокруг, в радиусе действия локатора, было пустынно.

«Где же американцы?» — этот вопрос вертелся на языке у каждого, кто был на мостике ракетоносца.

За ночь ветер ослаб, циклон, по всей видимости, сместился к Анатолии, но море по-прежнему тяжело дышало, вздымаясь крупной зыбью. Совсем уже рассвело, когда «Величавый» появился возле аварийного судна.

Оно почти лежало на боку, чуть не до самого киля обнажая на волне поржавевший борт, где с трудом читалось название: «Элисий». Вся команда корабля толпились на шлюпочной палубе, на которой не было шлюпок. Очевидно, их сорвало и унесло штормовой волной. Разношерстно одетые люди махали над головами какими-то тряпками, их слабые голоса ветер относил в сторону.

— Аварийной партии приготовиться к сходу на катер! — приказал командир. — Старшим пойдете вы, Смидович, — повернулся он к вахтенному офицеру.

— Есть! — торопливо выдохнул тот.

Дальнейшие приготовления проходили молча, почти без команд. Натренированные расчеты быстро спустили на воду катер, умудрившись ни разу не ударить его о борт ракетоносца.

Взмывая и опускаясь на зыби, катер долго кружил вокруг «Элисия», видимо, Смидович выбирал, куда ему подойти. Это было нешуточным делом: при малейшей ошибке катер могло разбить, как яичную скорлупу.

Портнов смотрел на него с мостика «Величавого», искренне переживая за отважного товарища.

— Не сможет подойти, товарищ командир, — покачал головой Поддубный.

— Подойдет, — упрямо возразил Неустроев.

И действительно: выбрав момент, катер скрылся из виду, потом снова заплясал в стороне, и на палубе полузатопленного судна появились двое в матросской форме.

— Молодец! — громко прошептал командир. Посветлело и лицо замполита.

Не один раз пришлось Смидовичу подходить к борту судна, пока была высажена вся аварийная партия.

— Все в порядке, товарищ командир, — доложил лейтенант по переносной радиостанции. — Пострадал только я сам. Немного подвернул ногу. Капитан говорит по-английски,