Корабль Его Величества «Улисс» - Алистер Маклин Страница 17

И на этот раз ничего не произошло. С кораблей увидели самолет только на короткий момент. Затем он исчез за снежной пеленой. Разведчик уже наверняка сообщил о составе и курсе движения эскортной группы, хотя Тиндэл и надеялся, что ему удалось ввести летчика в заблуждение относительно истинного курса соединения. Корабли на шестьдесят второй параллели, восточнее Фарерских островов, идущие курсом норд-норд-ост — такие данные вряд ли могли показаться немецкому командованию достоверными, особенно если учесть, что ему было известно о выходе конвоя из Галифакса. Все было ясно как дважды два. Попыток поднять в воздух истребители «Сифайр», которые могли бы перехватить удалявшийся немецкий самолет, не предпринималось. Истребителям было трудно отыскать в темноте свой авианосец даже по радиомаяку, а совершать посадку, пробивая снежный заряд, было бы равноценно самоубийству. Малейший просчет, малейшая ошибка грозила бы гибелью не только самолету, но и летчику. Что же касается самолетов «Сифайр», то эти узкотелые, похожие на торпеду машины с тяжелым авиационным двигателем «Ролс-Ройс» в носовой части фюзеляжа были настоящей ловушкой для летчиков. Самолет сразу уходил под воду, не задерживаясь на поверхности ни минуты.

«Улисс» лег на прежний курс. На корабле сыграли отбой боевой тревоги, и жизнь экипажа потекла обычным чередом: вахта за вахтой. Четыре часа — на вахте, четыре — подвахтенным. Не двенадцать и двенадцать, что можно было бы вынести, а четыре и четыре. Помимо обычной вахты людям приходилось по три часа в день проводить на постах по боевой тревоге, а через каждые сутки во время подвахтенных часов утром участвовать в работах по кораблю. Кроме того, и часы приема пищи приходились на подвахтенное время. Таким образом дня сна оставалось три-четыре часа в сутки, бывало и так, что люди не спали по сорок восемь часов подряд.

Ртутный столбик термометра и стрелка барометра неуклонно падали вниз. Волнение на море усиливалось. Волны становились все выше и круче. Пронизывающий ветер бросал тучи снега в лица людей, работающих на палубе. Стояли на мостике помощник командира капитан-лейтенант Кэррингтон, штурман Карпентер, сигнальщики, старший торпедный электрик-прожекторист и рассыльные, напряженно вглядывались в окружающую корабль мглу ночи и мечтали о том, чтобы стало хоть немного теплее.

Около полуночи на мостик поднялся старший помощник командира капитан 3 ранга Тэрнер и минер Маршалл. Даже в этот поздний час Тэрнер оставался верен себе — такой же собранный и жизнерадостный. Фуражка лихо сдвинута набок. Капюшон плаща откинут на плечи.

Поднявшись на мостик, Тэрнер постоял несколько секунд, давая глазам привыкнуть к темноте. Затем, разглядев Кэррингтона, подошел к нему и потрепал по плечу.

— Ну, помощник, как дела? — улыбаясь, спросил он. — Холодно? Ну а как наши подопечные, все на месте? — Тэрнер посмотрел вокруг и, ничего не увидев, произнес уже без иронии: — Все разбрелись, черти!

— Дела не так уж плохи, — ответил капитан-лейтенант Кэррингтон, в прошлом капитан торгового флота, который был для Вэллери большим авторитетом. Тэрнера с Кэррингтоном связывала крепкая дружба моряков-профессионалов. — Время от времени авианосцы показываются. Боуден и его ребята на кормовом посту следят за ними и не выпускают их с экранов. Так, по крайней мере, они говорят.

— Не говорите этого при Боудене, — посоветовал Маршалл. — Он считает, что изобретение радиолокатора — это единственный шаг вперед, который человечество сделало за время своего существования. — Маршалл поежился от холода и встал спиной к ветру. — Я с радостью оказался бы сейчас на его месте, — прочувственно добавил он. — Здесь на мостике хуже, чем зимой в Альберте.

— Чепуха, мой друг, чепуха, — с усмешкой проговорил Тэрнер. — Это просто упадочнические настроения. Беда с вами, молодежью. Именно так и должен жить каждый уважающий себя человек, — Тэрнер с удовольствием вдохнул свежий морозный воздух и повернулся к Кэррингтону.

— Сколько на румбе?

— Триста двадцать, сэр. Ход пятнадцать узлов.

— А где командир?

— В командирской рубке. — Кэррингтон кивнул головой в сторону легко бронированной выгородки в задней части мостика. — Надеюсь, спит, — добавил. — Но очень сомневаюсь в этом. Он приказал разбудить его в полночь.

— Зачем? — спросил Тэрнер.

— Не знаю. Видимо, просто хочет знать, как идут дела.

— Можете не выполнять его приказа, — отрывисто сказал Тэрнер. — Командир должен уметь выполнять приказы наравне со всеми, особенно приказы врача. Беру всю ответственность на себя. Идите, вы свободны.

Скрипнула входная дверь. Маршалл вопросительно посмотрел на старпома.

— Я знаю, сэр, что это не мое дело, но… — Маршалл помедлил, — все ли в порядке с нашим командиром?

Тэрнер осмотрелся и спокойно сказал:

— Если бы Брукс мог приказывать, то старик был бы сейчас в госпитале. — На какой-то момент он замолчал, а потом добавил: — Но и это было бы уже поздно.

Маршалл ничего не ответил. Обойдя мостик, он направился к прожекторной установке на левом борту. В течение пяти минут до старпома доносились приглушенные голоса. Когда Маршалл вернулся, Тэрнер вопросительно посмотрел на него.

— Это Ралстон, сэр, — доложил командир минно-торпедной части. — Кроме меня он вряд ли заговорит с кем-нибудь откровенно.

— Ну и что же, заговорил?

— Да, но только о том, о чем хочется ему. Об остальном предпочитает помалкивать, как я ни старался. Не знаю, как и подойти к нему. Что же нам делать, сэр?

— Оставьте его в покое, — посоветовал Тэрнер. — Ничего не поделаешь. Уж очень много неприятностей заготовила судьба этому парню.

Снова наступило молчание. Снегопад почти прекратился, но ветер не утихал.

Было около половины второго ночи, когда Тэрнеру захотелось выпить горячего. «Кофе или какао», — раздумывал он и решил остановить свой выбор на какао. Повернулся к рассыльному Крайслеру, младшему брату корабельного гидроакустика Крайслера, и хотел уже было попросить его принести чашку какао, когда из внезапно ожившего динамика донеслось: «Мостик, докладывает радиорубка. Мостик, докладывает радиорубка».

Подскочив к микрофону, Тэрнер включил его и сердито рявкнул:

— Мостик. Старпом слушает.

— Радиограмма с «Сирруса»: «Отраженный акустический контакт с подводной целью слева по носу, пеленг триста градусов. Сигнал усиливается, цель приближается».

— Контакт с подводной целью? В радиорубке: повторите!

— Да, сэр, контакт с подводной целью.

Еще продолжая слушать доклад радиста, Тэрнер протянул руку к фосфоресцирующей кнопке сигнала боевой тревоги и нажал ее.

Две минуты спустя «Улисс» был изготовлен к бою. Старпом перешел в кормовой командно-дальномерный пост. На мостике появились Вэллери и Тиндэл.

«Сиррус», следуя в двух милях слева по борту от «Улисса», в течение получаса поддерживал контакт с целью. На помощь