Cecil Forester - Адмирал Хорнблауэр в Вест-Индии Страница 18

– «Австралия»? – воскликнул Фелл, введенный в заблуждение испанским произношением Сефтона.

– «Эстрелья», сэр, «Эстрелья дель сур» – «Звезда юга», сэр.

– В таком случае, я слышал о ней, – сказал Хорнблоуэр. – Ее капитана зовут Гомес. За каждый рейс он доставляет по четыреста рабов, а теряет если еще не больше.

– Четыреста! – повторил Фелл.

Хорнблоуэр заметил, что Фелл произвел в уме быстрые расчеты. Пять фунтов за голову означали две тысячи фунтов, четверть от этой суммы составляла пятьсот фунтов. Двухлетнее жалованье одним махом. Фелл огляделся вокруг.

– Эй, там, держи круче к ветру! – прокричал он рулевому. – Мистер Сефтон! Людей вперед, к булиням.

– Она заходит нам на ветер, – сказал Джерард, не отрываясь от подзорной трубы.

И действительно, иного и не приходилось ожидать. Такая прекрасно оснащенная шхуна должна была идти круче к ветру, чем даже самый лучший фрегат с его прямым парусным вооружением.

– Она также обходит нас, – заметил Хорнблоуэр, оценивая расстояния и углы. Она не только шла круче к ветру, но и быстрее скользила по воде. Совсем ненамного, правда, на узел или, может быть, на два, но этого было достаточно, чтобы сделать преследование «Клоринды» безопасным для себя.

– Я ее все-таки достану! – заявил Фелл. – Мистер Сефтон! Свистать всех наверх! Накатить пушки на наветренном борту. Мистер Джеймс, найдите мистера Ноукса. Скажите ему, пусть откачивает воду. Людей к помпам, мистер Сефтон! Выкачивайте все.

Матросы толпой повалили наверх через люки. Открыв пушечные порты, орудийные расчеты, наваливаясь всей массой тела на гандшпуги, дюйм за дюймом преодолевали пологий подъем, образованный наклоном наветренной части палубы. Шум от соприкосновения деревянных колес со стыками досок палубы создавал скрежещущий звук: прелюдией к скольким отчаянным схваткам послужил он в минувшие дни! Теперь орудия выдвигались всего лишь с целью хоть частично выровнять судно, что позволит ему легче разрезать воду и уменьшит снос. Хорнблоуэр видел, как люди бросились к помпам: они налегали на рукоятки насосов с охотой, быстрое «дзинь-дзинь» доказывало, с каким усердием они работали, откачивая за борт двадцать тонн питьевой воды, которую на корабле, находящемся в крейсерстве, можно сравнить разве что кровью, питающей жизнь человека. Некоторое уменьшение осадки, в сочетании с выдвижением пушек через порты наветренного борта, обещало добавить к скорости фрегата еще несколько долей узла.

Команда «свистать всех наверх» вызвала на палубу и мистера Эразмуса Спендлова, секретаря Хорнблоуэра. Он смотрел на организованную суету, творящуюся на палубе, с тем видом олимпийского превосходства, который всегда развлекал Хорнблоуэра. Спендлов постоянно хранил невозмутимо спокойный вид, что злило одних и веселило других. Он, однако, был прекрасным секретарем, и Хорнблоуэр никогда не жалел, что последовал рекомендации лорда Эксмута и взял его на эту должность.

– Вы видите стадо двуногих, находящихся за работой, мистер Спендлов, – сказал Хорнблоуэр.

– Это выглядит именно так, милорд. – Он взгляну по направлению на «Эстрелью». – Надеюсь, их труды не пропадут втуне.

Подошел Фелл, озабоченно разглядывавший рангоут и обводы «Эстрельи».

– Мистер Сефтон. Позовите плотника. Я хочу расклинить грот-мачту. Если мы дадим ей возможность «играть», это добавит нам скорости.

Хорнблоуэр заметил, как Спендлов изменился в лице, глаза их встретились. Спендлов глубоко изучил устройство корабля в теории, а у Хорнблоуэра имелся немалый практический опыт, поэтому взгляд, которым они обменялись, пусть и краткий, позволил им понять, что и тот и другой считают новый план неразумным. Хорнблоуэр видел, как наветренные снасти грот-мачты приняли на себя добавочное напряжение. Хорошо еще, что «Клоринда» была недавно переоснащена.

– Не думаю, что мы сможем выжать еще что-нибудь, милорд, – сказал Джерард, не отрываясь от подзорной трубы.

«Эстрелья» определенно удалялась, поднимаясь все далее на ветер. Если бы она захотела, то к полудню могла бы уже совершенно скрыться из виду «Клоринды». Хорнблоуэр заметил какое-то странное выражение, появившееся на лице у Спендлова. Тот принюхивался к чему-то в воздухе, морща нос каждый раз, когда до него доносился порыв ветра. Хорнблоуэру показалось, хотя он и не пытался делать какие-либо умозаключения из этого явления, что раз или два свежий морской ветер на доли мгновенья приносил с собой примесь ужасного зловония. Он снова принюхался, и снова почувствовал резкий запах испражнений. Он знал, что это значит: двадцать лет тому назад он почувствовал тот же запах, когда испанская галера, битком набитая галерными рабами, зашла к ним на ветер. Пассат, дувший прямо от «Эстрельи» на «Клоринду», нес с собой вонь переполненного рабами корабля, портя чистый морской воздух на большом расстоянии от шхуны.

– Мы можем быть уверены, что она везет полный груз, – сказал Хорнблоуэр.

Фелл был полностью погружен в размышления о том, как улучшить ходовые качества «Клоринды».

– Мистер Сефтон! Пошлите людей выдвигать выстрелы с наветра.

– Она меняет курс! – послышалась дюжина голосов одновременно.

– Отставить приказание, мистер Сефтон!

Подзорная труба Фелла, как и всех прочих, была направлена на «Эстрелью». Та немного переложила руль и направилась прямо на пересечение курса «Клоринды».

– Проклятые мерзавцы! – закричал Фелл.

Все с возбуждением наблюдали за тем, как два корабля продолжают идти на пересекающихся курсах.

– Они проскочат вне зоны нашей досягаемости, – объявил Джерард, и с каждой секундой промедления это становилось все очевиднее.

– Людей на брасы! – заорал Фелл. – Квартермейстер! Право руля! Резче! Резче! Так держать!

– Два румба от ветра – сказал Хорнблоуэр. – У нас теперь стало больше шансов.

Нос «Клоринды» теперь указывал на точку перехвата «Эстрельи», расположенную в нескольких милях впереди по ее курсу. Более того, при следовании таким курсом, как оба корабля сейчас, менее круто к ветру, косое парусное вооружение и прекрасные обводы «Эстрельи» уже не смогут доставить ей такого большого преимущества.

– Определите наш курс, Джерард, – приказал Хорнблоуэр.

Джерард направился к нактоузу и внимательно считывал показания компаса.

– У меня создается впечатление, – сказал Спендлов, устремляя взгляд поверх голубой поверхности моря, – что они все еще опережают нас.

– В этом случае, – сказал Хорнблоуэр, единственное, на что мы можем рассчитывать, это то, что у них что-нибудь сломается.

– Мы можем, по крайней мере, надеяться на это, милорд, – ответил Спендлов.