Богдан Сушинский - Скитальцы океана Страница 19

– Вы слышали наши условия, Джеферсон, – прервал его Рольф. – И прошу учесть: сейчас решается ваша судьба, а не судьба штурмана Грея.

– Но, джентльмены, я ведь тоже обязан высказать свое мнение по этому поводу. Даже стоя под виселицей, аристократ имеет право высказать свое особое мнение.

– Разве что о прочности веревки, на которой его в следующее мгновение вздернут, – еще более резко прервал его Рольф. – И прошу не отвлекаться по пустякам. Сейчас вы не на заседании палаты лордов.

– К сожалению, нет. Хотя охотно сменил бы влажную скамью этой шлюпки на скамью в палате лордов. Так что от меня требуется, джентльмены?

– Слово лорда и моряка, что не предадите нас и будете выполнять все наши – мои и штурмана – приказы и команды.

– Боже мой, а кто мог усомниться в том, что Том Джеферсон не предаст? Джентльмены, вы не правы…

– Прекратите эту болтовню, Джеферсон, – выхватил Грей пистолет. – Иначе я лишу вас слова раз и на целую вечность. Не думаю, что в аду вам позволят оставаться столь же многословным, как здесь.

Внебрачный Лорд все еще опасался Грея куда больше, нежели капитана. Увидев направленный на него пистолет, он тотчас же понял, что время на песочных часах его истекло.

– Слово лорда и моряка, джентльмены. В моем лице вы получите самого дисциплинированного матроса. А, возможно, и капитана вспомогательного корабля. Учитывая мое происхождение и мой опыт, а также знание многих портов и обычаев. Так что подумайте, джентльмены, над моим предложением.

– Судя по наглости, он действительно происходит из лордов, – вынужден был признать Грей.

– У меня закралось то же подозрение, штурман.

– Давайте освободим его, капитан.

– Придется. Займитесь этим, Грей. Кстати, лорд, вы подсказали неплохую идею: назначить вас шкипером[6] как человека надежного и опытного.

И тут аристократический апломб предал Лорда-Висельника.

– Вы назначаете меня шкипером, капитан? – искренне обрадовался он, мигом забыв о былой вальяжности. – Это по-настоящему благородно, господа. Весьма тронут.

– С условием, что при необходимости будете помогать мистеру Грею справляться с обязанностями штурмана.

– Именно это я и имел в виду, говоря о своей роли в вашем благородном мероприятии, джентльмены. Меня приятно поражает ваша способность, сэр, тонко улавливать ход моих мыслей.

– Ох и болтун же ты, – ворчал Грей, морочась с его веревками.

– Это единственный мой порок, милорд.

Когда Внебрачный Лорд взобрался на накрененную палубу «Нормандца», Рольф вновь, теперь уже более пристально, присмотрелся к нему. Среднего роста, плечистый, крутой волевой подбородок, прямой, и впрямь аристократический, нос англосакса, тонкие, аристократически поджатые губы.

«То ли неплохой артист, то ли в нем действительно бурлит и вулканизирует аристократическая кровь наследственных лордов Джеферсонов», – подумалось Рольфу. На всякий случай он подал Лорду-Висельнику руку и, стараясь не выказывать иронии, представился:

– Лейтенант военного флота его величества, барон фон Рольф. Из древнего нормандского рода Рольфов. В настоящее время являюсь капитаном фрегата «Адмирал Дрейк».

– Мне известно это судно, сэр, – величаво склонил голову Лорд-Висельник. – Вам повезло.

– Вам, полагаю, тоже.

– Именно так и следовало начинать наше знакомство, барон. Как люди благородные будем считать это рукопожатие истинным началом нашего сотрудничества, забыв обо всем, что ему предшествовало. Так велят честь, долг и кровь аристократа, джентльмены. А теперь пожалуйте за мной. Имею честь показать вам все, что осталось от некогда воинственного фрегата «Нормандец».

Обойдя все надстройки и оставшуюся над водой трюмную часть, моряки обнаружили, что здесь сохранилось немало свежего провианта: мешки с горохом и бобами, мука, рундуки с ячменными хлопьями и крупами, несколько бочек красного вина и рома.

Мысленно соединив эти запасы с теми, что имелись на «Адмирале Дрейке», Рольф прикинул, что их небольшой команде этого провианта вполне хватило бы как минимум на четыре месяца – особенно если учесть, что на острове великое множество дичи. Радовало и то, что на «Нормандце» имелось много пороха и свинца, около пяти десятков ружей и пистолетов, а также сабли, ножи и даже пики – незаменимое оружие при отражении абордажной атаки.

– Но и это еще не все, господа, – заявил Внебрачный Лорд, когда, завершив осмотр, они вновь вышли на залитую солнцем палубу. – Главное состояние все еще находится там, – и указал на затопленную часть корабля. – Потому что именно там пребывают три бочонка с золотыми монетами и несколько бочонков со слитками серебра и золота.

– Очень часто продовольствие и запасы питьевой воды на корабле действительно ценятся дороже золота, – сказал Рольф. – Но в данном случае вы явно испытывали наше любопытство, шкипер.

– Все равно обладателями этих сокровищ являемся мы с вами, джентльмены.

– Теперь уже несомненно.

– Следует подумать, как ими благоразумно распорядиться. И если распорядиться мы сумеем, как подобает джентльменам…

– А как собиралась распорядиться своим состоянием команда «Нормандца»?

– Рассчитывали, что, придя в более или менее спокойный порт, сможем разделить все это, и те, кто пожелает – а среди них и ваш покорный слуга, – вернутся к более достойной жизни, нежели та, что дарит им современное пиратство. Которое, должен вам доложить, джентльмены, хотя все еще овеяно романтикой, однако слишком уж неприбыльное, непрестижное и, я бы даже осмелился утверждать, опасное дело.

– Считайте, что остальная часть команды согласна с вашими глубокомысленными выводами, шкипер, – промолвил капитан.

– Каперские свидетельства монархи выдают теперь все неохотнее, в то время как все охотнее объединяют свои усилия в борьбе против вольных стрелков моря. Что скажете на это, джентльмены?

– Ваше сообщение о бочонках весьма заинтриговало нас, шкипер, вот что я скажу, – сразу же пресек возможную полемику относительно пиратской романтики капитан Рольф.

– В таком случае готов указать вам, где именно нужно нырять. Бочонки следует захватывать сетями и вытаскивать на палубу. Или, в крайнем случае, можно прорубить правый, более высокий, борт, чтобы попытаться выкатывать их на отмель. Есть еще одна возможность: доставать монеты и слитки из бочек и выносить их из-под воды в мешочках. Занятие довольно муторное, но в принципе способно окупить себя. Как вам ход моих рассуждений, джентльмены?

– Вполне достоин лорда Джеферсона, – признал капитан.

– Однако я еще не назвал своего особого условия.

– Кроме «особого мнения» у вас еще, оказывается, есть и «особые условия»?

– Вот оно: половина одного из бочонков – моя.

– Что вполне справедливо, – признал Рольф. Но, по традиции, дележом добычи, насколько я знаю, занимается штурман. Так что выясняйте свое отношение к золоту с ним.

Внебрачный Лорд недовольно пожевал нижнюю губу и проворчал нечто нечленораздельное.

– Да не пугайтесь вы, лорд, – похлопал его по плечу Грей. – Теперь, когда вы стали членом команды, мы очень быстро подружимся. Вы даже получите лишнюю горсть монет, о которой не узнает никто, в том числе и капитан.

– Что было бы весьма предусмотрительным, – невозмутимо признал Рольф. И эта его рассудительная долготерпимость все больше нравилась Грею. Как все больше нравился и сам этот человек, с которым столь неожиданно, но столь удачно свела его судьба моряка.

– И мне будет позволено спрятать часть своей доли на острове? В том месте, где я пожелаю?

– Могу даже указать самые надежные места, – пошутил Рольф. – Как-никак знаю весь остров.

– Нет уж, спасибо. Хотя о недоверии к вам не может быть и речи. Но золото, как и всякие прочие деньги, – вещь сама по себе подлая. Оно способно поссорить даже весьма уважаемых джентльменов. За работу примемся прямо сейчас?

– Для начала выпьем хорошего вина и поедим, – предложил Рольф. – В конце концов пришло время обеда. К тому же нигде так не скрепляется дружба, как за кружкой хорошего вина. Джентльмены, займитесь столом, который стоит накрыть в каюте капитана. Я же пока осмотрю остатки корабля и пройдусь той частью, что чуть было не оказалась под водой.

– Не будет ли справедливее, чтобы этим занялся самый молодой член нашей команды? – коварно посоветовал Внебрачный Лорд. – Но уже после обеда.

– Э, нет. Во-первых, я плохо плаваю, во-вторых, еще хуже ныряю, – заупрямился Грей. – К тому же здесь множество акул.

Том выслушал штурмана, высоко вздернув подбородок, затем, не опуская его, повернулся лицом к Рольфу.

– Вот они, нынешние молодые моряки, сэр. Если бы мне когда-нибудь взбрело в голову признаться капитану, что я плохо плаваю и боюсь снующих у борта акул, то мне тут же пришлось бы покончить жизнь самоубийством, как велят честь, долг и кровь аристократа.