Сергей Супремов - Легенды пучин Страница 2

– …Другим хочется подражать, как этой вот певице в баре. Кто их разберет, где правда, а кто врет?

Мужчина спохватился, что пропустил все что ему говорили. Легкий тон рассказчицы позволял алкоголь, Дитер только беспокоился, что может заступить за норму, но дал себе обещание не больше двух бокалов Кампари.

После пятого он отважился затмить бравурную Кэйт своей неподражаемой морской балладой, поставив себе называть в ней имен и не указывать на себя. Активистка пришла в восторг, сделала большие искренние глаза и подлила ему в бокал, плавно преображаясь в его глазах в красавицу. Хотя в ответ на распахнутую душу Дитера сама она притихла.

– Я буду за тобой следить … – погрозил Дитер пальцем перед ее лицом, – весь вечер плела всякую чушь, а про себя ни чуть-чуть. Имею право узнать путем непоср..посредств… ого наблюдения!

– Ха, да ты вызываешь не меньше вопросов своей оценкой – все на словах, без цифр, больше похоже на протокол, опись какого-нибудь изъятия или находки вещ доков, городской суд пригласит экспертов из Берлина, они и слушать не станут без заключения комиссии, ты же ведь не комиссия. Газопровод строит бывший Канцлер Германии, в его штате лучшие мировые специалисты по установке сооружений на океанском грунте, это тебе не шутки! А с тебя сегодня довольно, много поработал. Пойдем-ка доведу до такси, эксперт.

На следующий день, далеко после обеда Дитер потащился в офис «Потока», чтобы отыскать подходящего инсайдера и насколько возможно его разговорить. Способность угадывать идейно близких завсегдатаев злачных мест не подводила Дитера не в трезвом, не в сумеречном состоянии. У красномордого дядьки, изображающего сосредоточенность и тягу к работе, каска шахтера сползла набок, в движениях и бормотании себе под нос также угадывались признаки похмелья. Оставалось определить крупная ли он птица. Манфред оказался из среднего звена, но знал достаточно, чтобы раздувать щеки. Вечером Дитер поволок нового приятеля в Ириш паб. Манфред заранее дал себе установку не звенеть о стройке и на первый же вопрос прямо сказал, что вред чертову маяку равен нулю и весь бабский гвалт есть махинации адвокатских контор, чтобы «отжать с фирмы евросов», а его лишить премиальных.

– Если бы повстречал я того юриста, своими руками бы вот так! – Манфред преобразился в вождя красных морд и смачно показал, что в его крупных ладонях произошло бы со служителем права. Дитер торопливо повторил, что он эксперт по старинной архитектуре, но будь он юристом, то подзаработал бы рядом с дугой, которая неизбежно возникает от близости русской трубы и немецкого канцлера и полна разными приятными возможностями. Сейчас же он щелкает на камеру древности, сравнивает как тогда и что сейчас.

– Эта вот тоже морской съемкой увлекается, ага … а в газете все переврала, стерва … дался вам этот маяк, он лет триста простоит и не чихнет! – Дитер плавно и без усилий узнал, что за две недели до него, с Манфредом познакомилась Кэйт. Быть вторым уже не тот кайф и грусть стала хватать юриста за грудки. Дитер бы совсем раскис, если не неожиданное откровение Манфреда, что захмелев он поплелся за журналисткой на набережную, долго искал куда она пропала, а когда увидел то от радости полез обниматься и нащупал, что ноги у Кэйт спаяны намертво и это не иначе как хвост.

– Ты никогда не встретишь русалку в джинсах! – этих слов красной морды Дитеру хватило чтобы просветлеть в лице.

Главная в джинсах

Какого было разочарование, когда во время завтрака в «Балтике» он увидел, что Кэйт пришла в джинсах и ее ноги мало чем отличаются от ног других представительниц пола, разве что более полные.

Кэйт подбирала во что одеться, это стало заметно потому, как ловко она избежала тупика, в который Дитер хотел загнать ее вопросами о наряде.

– Почему американские джинсы, не европейские? Все чепуха, что «Левайс» делают у нас … да, написано Made In Germany, но вся выручка-то идет в Штаты. С твоих джинсов наше государство имеет только налог с продаж. Мы ко всем чертям распродали свой патриотизм, меняем BMW на дешевые шмотки, кормим всю Европу, а куда сливается наша экономика?

– Не обращая внимания на патетический фонтан, девушка чувствовала, что вот-вот собеседник нащупает рычажок и переключится от джинсов, к тому что под ними.

– Эксперт, от штанов хочу вернуться к исторической архитектуре моей родины. Может возникли идеи как остановить вредную стройку? Я спрашиваю серьезно; одна некомпетентная статья с моей стороны может потянуть судебное разбирательство, мою работу оценят как клеветническую, так что сейчас мне дешевле послать тебя подальше! Я до этого хорошо…

Дитер выставил перед собой ладонь. Он произносил слова отчётливо, будто заготовил и этот вариант ответа: ему необходима встреча с главой комитета по защите бухты Кюнель, кто, как не эта дама должна знать подробности, которые эксперту крайне интересны. Про себя Кэйт начала его жалеть, парень заступил слишком далеко. Она подумала, что молодому человеку лучше всего покинуть Грюндсвальд и чем раньше, тем лучше:

– Если знаешь запах смерти, это поможет опередить, когда она стоит за спиной. Помни этот аромат, один раз тебе это обязательно пригодится.

Дитер принюхался, встрепенулся от неожиданной фразы, заерзал на стуле, быстро и бессвязно задвигал руками, потом что-то вспомнил, распрямил плечи и достал сигарету. Прикурил от чайной свечи на их столике и стал пускать дым не в сторону, а в пространство между ними, создавая клубящуюся стену, так что глаз его стало не видно и Кэйт могла слышать только довольный голос:

– Женские экстремисты назвались картель русалок и собрали для себя батальон близоруких мужчин. Картель знает, что отдав батальону себя, жадюги начнут просить ещё. Но когда кто-то просит, он только наращивает долг. Это не про меня, Дитер долги отдал!

Дым рассеялся и стали видны прищуренные глаза и ехидная улыбка человека, зацепившегося наконец за хвост удирающей правды.

При других обстоятельствах и с другим собеседником у Кэйт отняло бы больше времени принять решение. Но самозванец напросился на черное приглашение. Она восхитилась энтузиазмом, с каким он записывал в свой блокнот, переспрашивал как добираться на остров в пяти милях от маяка, и где находится дом Беатрис. Подробно разузнал про паром, который высаживает туристов на косе для прогулки и забирает ровно через час.

– Вон, погляди за окном, тот вон голубенький паромчик! Запомни, голубенький, он такой один. Как не видишь?

Кэйт резко встала и направилась к окну, по пути сунув двадцатку официанту. Дитер последовал за ней и начал вглядываться в залив с десятком разных судов и яхт. Она неожиданно взяла его за плечи и повернула градусов на тридцать, направляя внимание на холм, под которым также блестела вода залива. Но и тогда юрист не понял какой из кораблей ему нужен.

– Что, и не слышишь ничего?

Дитер отрицательно покачал головой, а Кэйт устремив взгляд в сторону бухты, произнесла на манер поэмы:

– Шёпот смерти достигает младенца,

Но уши крохи приветствует первый звук как начало,

Что возникло сразу после конца.

Так начинается же..

Она недоговорила, сделала испуганные глаза, двумя пальцами шлёпнула себя по губам и шумно взяла воздух ноздрями:

– Ой-й, её о тебе надо предупредить! Дама должна одеться – наряд, как понимаешь, это важно. Все, побежала, ты как-никак эксперт, разберёшься! …Да, поторопись, не успеешь на полуденный, следующий только завтра.

Картель в действии

От косы около мили пришлось плыть на моторке к острову, на котором виднелся кусок жидкого леса и гора щебня выше верхушек сосен повествовала что на острове стройка. Кроме рабочих на таких кусочках суши никто не обитает. Он все еще помнил как оказался в моторке: усатое существо неопределенного пола пришло встречать его к парому. Женщина в сине-красном комбинезоне, загримированная под усатого мужика, не стала дожидаться пока Дитер к ней приблизится, развернулась к нему спиной и зашагала к моторке. Походка нарочито небрежная, повторенная до этого с десяток раз, но не наизусть. Не представляясь, она буркнула, чтобы Дитер тут же, в моторке переоделся в форму рабочего из «Потока», дабы не навлекать подозрений. Пока Дитер гадал, как тут переодевать штаны, у усатой дамы зазвонил телефон. Он сел спиной к говорящей, делая вид что борется с ширинкой, а сам вслушался. Голос на том конце, стараясь быть тихим, но неплохо выдавал шипящие, из которых Дитер домысливал фразы: нет родителей, проходила по делу, за мужем, один ребенок. Он подумал что речь о женщине, к которой картель присматривается или хочет выгородить, а может и так… Тут, перекладывая мелочь из карманов своих джинсов, его ошарашило что пропал блокнот. Осознание потери, внезапно мелькнувшие в памяти руки Кэйт на его плечах, глупый вопрос о том, что он слышит – все это прошибло его по самые пятки. «Украла. Пять сотен в задней обложке и … о Японский Бог! Из блокнота можно накопать так, чёрт возьми, много … так много, что не приведи Божья Мать!»