Валерий Рощин - Ледокол Страница 21

Лед под огромным валуном раскололся, кривая трещина прошла буквально в трех шагах от него. Она расширялась на глазах, вода по какой-то причине выплескивалась, заливая одежду Андрея.

Его правую ногу придавил крупный кусок льда. До ракетницы в таком положении не дотянуться. А рядом лежало то, что несколько секунд назад привлекло его внимание своим блеском.

— Кубик? — изумленно прошептал он, выкапывая из снега разноцветную игрушку.

Находка изрядно озадачила. Однако сейчас было не до нее.

Капитан попытался высвободить зажатую ногу. Не получилось. Накрывший ее кусок льда был слишком тяжел.

Внезапно послышался сильный всплеск и громкое сопение.

Петров замер, затем медленно повернул голову. Неподалеку от него на лед из образовавшейся трещины выбирался морской леопард. Это был взрослый матерый самец длиной около трех метров и весом под 300 килограммов. Судя по поведению животного, ничего хорошего Андрею эта встреча не сулила.

Многократно побывав в Антарктиде, Петров был наслышан об этих хищниках. Он отлично знал, как быстро они расправляются с обычными тюленями, с пингвинами и с довольно крупной рыбой. Знал и о случаях нападения морских леопардов на человека.

Представители этих хищников не боялись нападать даже на небольшие суда. А еще они могли выпрыгнуть из воды, чтобы схватить неосторожного человека за ногу. Объектами подобной охоты, как правило, становились сотрудники антарктических исследовательских станций.

Причиной агрессивного поведения леопардов не являлось их желание напасть именно на человека. Причиной служили повадки и склонность неожиданно атаковать из воды животных, находящихся на краю льдин. Ведь из воды морскому леопарду трудно распознать, кто именно станет объектом его охоты.

— Спокойно, брат. Это ты меня окатил водой с ног до головы? — проговорил Андрей. И подняв кубик, спросил: — Твоя игрушка? Понимаю… Ценная штука.

Не сводя глаз с леопарда, он осторожно приподнялся на локтях и переместился ближе к ракетнице.

Ощетинив усы, леопард рыкнул, но с места не двинулся. Вероятно, «объект» в объемной теплой одежде оказался несколько больших размеров, чем он предполагал, заметив его из-под воды.

— Спокойно, спокойно… — твердил Петров, продолжая подбираться к оружию.

Еще дважды повторив движение, он протянул руку и нащупал ракетницу. Заиндевевшими от холода пальцами Андрей обхватил рукоять и направил толстый ствол на хищника.

Он уже был готов выстрелить, но в последний момент поднял ракетницу вверх.

— Если не возражаешь, кубик я заберу. Но с меня салют. Договорились?

Бахнул выстрел. В небо взлетела красная ракета.

Испугавшись, леопард поспешно отступил к трещине и исчез в темной воде.

Кукушкин все это время торчал на вертолетной площадке и с беспокойством поглядывал в сторону группы больших белых валунов. Именно в том направлении полчаса назад ушел бывший капитан Петров. В последний раз он видел его крохотную фигуру на вершине самого высокого валуна.

Потом фигурка исчезла, и пилота охватило волнение.

Несколько раз он порывался отправиться в рулевую рубку и доложить обо всем Севченко или кому-то из комсостава. Но Петров просил молчать, поэтому Михаил медлил. Бегал вдоль лееров, трясся от волнения и холода. И ждал…

Вдруг со стороны валунов в небо взвилась красная ракета.

— Оп-па, — выдохнул Михаил, провожая ее взглядом. — Красная. Не иначе Андрей Николаевич попал в беду!..

Спустя несколько секунд он уже спешил по скользкой палубе к надстройке. А еще через минуту сбивчиво докладывал Баннику об ушедшем к валунам Петрове.

Через 30 минут несколько членов команды, включая врача Долгова, второго помощника Банника и волочившего за собой сани боцмана Цимбалистого, подошли по оставленным на снегу следам к ледяному холму.

С подветренной стороны Петрова не было.

— Андрей Николаевич! — крикнул Банник.

Тишина.

Моряки обошли валун.

— Капитан!

— Здесь!.. — послышался слабый голос из-за кучи ледяных обломков.

— За мной! — скомандовал Банник и заскользил по склону ледяного холма.

Петрова они нашли среди многочисленных обломков, присыпанных сверху свежим снегом. Его нога была зажата острым краем большого ледяного куска; сам он сильно продрог и едва мог говорить.

— Ну шо? Предлагаю навалиться всем вместе. — Второй помощник уперся в край ледяного фрагмента.

Цимбалистый, Долгов и два матроса боцманской команды дружно оттолкнули обломок, освободив ногу бывшего капитана.

— Спасибо, — проговорил тот слабым голосом.

Пострадавшего уложили на сани. Боцман с матросами «впряглись» в упряжку и потащили сани к судну.

— Бегом! — скомандовал Банник, подталкивая сани сзади.

Видимость в снежной метели была отвратительной. Длинный силуэт «Михаила Громова» едва просматривался сквозь белую пелену. Лежащего на санях Петрова уже била дрожь — мокрая одежда заледенела. Четверо моряков тянули фал, периодически падали на «ухабах», поднимались и снова тянули…

Наконец, процессия добралась до правого борта ледокола. Наверху вдоль леерных ограждений стояли члены экипажа. Матросы опустили на лед сеть, в которую спасательная команда осторожно переложила Петрова.

— Вира! — прогремел Банник.

Сетка плавно пошла вверх. Остальные взбирались на борт по штормтрапу…

За всем этим с правого крыла мостика молча наблюдал Севченко.

Сеть с бывшим капитаном поднялась до уровня палубы, где за нее ухватились десятки заботливых рук. Андрея Николаевича освободили из пут и быстро потащили к ближайшему входу в надстройку.

Когда процессия исчезла из поля зрения, Севченко зло сплюнул и вернулся в тепло рулевой рубки…

— Куда несем? — вопрошал Банник, взбираясь первым по трапу. — В медблок?

В этой ситуации командование перешло к судовому врачу.

— Сначала в его каюту, — распорядился Долгов. — Если потребуется, я подготовлю медблок для приема…

Петров в своей одежде лежал на кровати. Рядом на столике сверкал разноцветными квадратиками кубик Рубика. Несколько человек из команды топтались у входной двери. Склонившись над пострадавшим, Долгов кромсал ножницами заледеневшую одежду, которой с каждой минутой на теле бывшего капитана становилось все меньше и меньше.

Освобожденная кожа была красной; Андрея колотил озноб…

Когда одежды не осталось совсем, доктор обработал тело каким-то раствором, а на наиболее пострадавшие участки наложил бинтовые повязки. Затем укутал капитана двумя одеялами, а сверху накрыл теплой форменной курткой.