Клайв Касслер - За борт! Страница 24

— Хорошо, речная охрана, я сообщу старшему спецагенту. Может, он сумеет отследить источник вмешательства и блокировать его.

Прежде чем сообщить в Белый дом Лукасу о проблемах с радаром, Черная Сова повернулся и с любопытством поглядел на телеэкраны. Никакого изображения на них не было, только неопределенные тени, дрожащие и зыбкие.

Агент Карл Поласки поправил наушники, подключенные к радиоприемнику «Моторола НТ-220», и вытер влагу с бисмарковских усов. За сорок минут, проведенных на причале, он промок и чувствовал себя отвратительно. Он вытер влагу с лица, и она показалась ему маслянистой. Странно.

Его взгляд остановился на прожекторах над головой. Они создавали тусклый желтоватый ореол, но по краям из-за призматического эффекта образовывались радужные переливы. Агент стоял посреди тридцатифутового причала, и с этого места «Орел» был совершенно не виден в тумане. Нельзя было разглядеть даже палубу и огни на мачтах.

Поласки прошел по обшарпанным доскам причала, иногда останавливаясь и прислушиваясь, но слышал только мягкий плеск воды у свай и негромкое гудение генераторов яхты. Он был всего в нескольких футах от края причала, когда в серых щупальцах тумана материализовался «Орел».

Поласки негромко окликнул агента Лайла Брока, который занимал пост номер семь на яхте.

— Эй, Лайл? Слышишь меня?

Донесся голос чуть громче шепота:

— Чего тебе?

— Как насчет чашки кофе с камбуза?

— Смена через двадцать минут. Получишь кофе, когда поднимешься на яхту и займешь мое место.

— Ждать двадцать минут я не могу, — возразил Поласки. — Промок до костей.

— Тяжко. Но придется потерпеть.

Поласки знал, что Брок ни при каких обстоятельствах не имеет права покинуть палубу, но добродушно поддразнивал агента.

— Ну, попросишь меня о чем-нибудь.

— Кстати, о просьбах. Я забыл, куда перехожу отсюда.

Поласки вопросительно взглянул на фигуру в тени на палубе «Орла».

— Загляни в свой график, осел.

— Он размок, ничего не прочесть.

— Пост восемь в пятидесяти ярдах ниже по берегу.

— Спасибо.

— Если захочешь узнать, где пост девять, это будет стоить тебе чашки кофе.

— Да пошел ты. Это я помню.

Позже, при следующей смене, агенты разминулись, лишь помахав друг другу, две неразличимые в тумане фигуры.

Эд Макграт не мог вспомнить, чтобы прежде видел такой густой туман. Он принюхался, стараясь определить необычный запах, висящий повсюду, но потом решил, что это просто горючее. Где-то в тумане залаяла собака. Он помолчал, наклонив голову.

Не лай собаки, преследующей добычу, и не испуганный визг. Резкий лай, извещающий о присутствии чужого.

Судя по громкости, не очень далеко. В семидесяти пяти или ста ярдах, но за периметром безопасности, решил Макграт.

Потенциальный убийца должен быть больным или спятившим — или и то и другое, подумал Макграт, — чтобы бродить в такую погоду по незнакомой местности. Сам Макграт уже успел споткнуться и упасть, наткнуться на невидимую ветку и расцарапать щеку, трижды обнаружить, что заблудился, и едва не получил пулю, когда случайно подошел к последнему посту, не предупредив по рации.

Лай неожиданно оборвался, и Макграт решил, что пса отвлекла кошка или какое-то другое животное. Он дошел до знакомой скамьи у развилки засыпанной гравием дорожки и прошел к речному берегу ниже яхты. И заговорил в микрофон на лацкане:

— Пост восемь, иду к вам.

Ответа он не получил.

Макграт резко остановился.

— Брок, говорит Макграт, я иду к вам.

По-прежнему ничего.

— Брок, ты меня слышишь?

Пост номер восемь вел себя необычно тихо, и Макграт встревожился. Двигаясь очень медленно, шаг за шагом, он осторожно приблизился к охраняемому посту и стал звать, но тяжелая влага в тумане искажала его голос. Ответом было молчание.

— Контроль, говорит «Катти Сарк».

— Слушаю, «Катти Сарк», — послышался усталый голос Черной Совы.

— Агент с восьмого поста куда-то делся.

Тон голоса Черной Совы резко изменился.

— Никаких следов?

— Нет.

— Проверьте яхту, — без колебаний приказал Черная Сова. — Буду у вас, как только извещу штаб-квартиру.

Макграт отключился и быстро пошел вдоль берега к причалу.

— Пост шесть, иду к вам.

— Айкен, пост шесть. Можете подойти.

Макграт поднялся на причал и увидел в свете прожекторов агента Джона Айкена.

— Брока видел?

— Шутишь? — ответил Айкен. — Я ничего не видел с тех пор, как спустился туман.

Макграт побежал по причалу, повторяя по радио позывной подхода. К тому времени как он добрался до «Орла», с противоположной стороны показался Поласки.

— Брока нет, — напряженно сказал Макграт.

Поласки пожал плечами.

— Я видел его полчаса назад, когда мы менялись постами.

— Ладно, оставайся на причале. Посмотрю внизу под палубой. И встречай Черную Сову. Он на подходе.

Когда Черная Сова выбрался на утреннюю сырость, туман расходился, и он видел мерцание звезд за облаками. Минуя пост за постом, у причала он перешел на бег. Видимость улучшилась. Черную Сову охватил страх, ужас, что где-то произошел сбой.

Агенты не оставляют пост без предупреждения и без причины.

Когда он наконец запрыгнул на борт яхты, туман, словно по волшебству, рассеялся. В чистом свежем воздухе засверкали рубиновые огни радиоантенн на противоположном берегу. Черная Сова миновал Поласки и увидел Макграта. Тот сидел на палубе, глядя в пустоту.

Черная Сова застыл.

Лицо у Поласки было бледным, как алебастровая маска. В глазах застыл такой ужас, что Черная Сова понял: случилось худшее.

— Как президент? — спросил он.

Макграт тупо посмотрел на него, губы его шевельнулись, но с них не слетело ни слова.

— Ради бога, президент в безопасности?

— Его нет, — с трудом ответил Макграт.

— О чем ты говоришь?

— Президент, вице-президент, экипаж — они все исчезли.

— Ты спятил! — резко сказал Черная Сова.

— Это правда, все правда… — мертвым голосом сказал Макграт. — Посмотри сам.

Черная Сова бегом спустился по ближайшему трапу и добежал до каюты президента. И без стука распахнул дверь.

Каюта пуста. Постель аккуратно заправлена, но в шкафу нет одежды, в ванной — туалетных принадлежностей. Сердце его упало, его словно зажали между двумя кусками льда.

Как в кошмаре, переходил он из каюты в каюту.

Везде одно и то же; даже в помещениях экипажа нетронутая пустота.

Ужас оказался реальностью.

Все исчезли с яхты, словно их никогда не было на свете.