Александр Чернобровкин - Князь Путивльский. Том 1 Страница 27

– Волчье горло, – сообщил лоцман и, перекрестившись, добавил: – Пронесло, слава тебе, господи!

Берега начали снижаться и расходиться. Вскоре уже ничего не напоминало о порогах. Обычная равнинная река, широкая и спокойная. Разве что разлилась, как и положено в половодье. На острове Хортица мы высадили лоцмана. Там стояли десятка три ладьей, плывущих из Царьграда в города Киевской Руси, а некоторые и дальше, к варягам.

– Вверх тяжелее плыть, чем вниз? – поинтересовался я у лоцмана на прощанье.

– Один черт! – прогундосил он. – Вверх легче рулить, зато грести труднее.

Дальше мы поплыли без остановок, днем и ночью. Было полнолуние, ночью светло, как днем. Запах моря я почуял за несколько километров. Или мне так показалось, потому что соскучился по нему.

15

Вторую неделю мы крейсируем вдоль западного побережья Черного моря. Дует юго-восточный ветер силой балла три. Сейчас ладья идет под парусами курсом бейдевинд левого галса, то есть на юго-юго-запад. Заодно дружинники налегают на весла. Я никуда не спешу, но людей надо занять, иначе начнут дурить. Многие впервые в открытом море, и на некоторых оно действует также угнетающе, как лес на степняков. Берег недалеко, всего в нескольких милях, но видно его только с мачты. В «вороньем гнезде» сидит впередсмотрящий, приложив ладонь козырьком ко лбу, вглядывается в горизонт. Наблюдателей меняю каждый час, чтобы внимание не успело притупиться. Название «воронье гнездо» дружинникам понравилось. Когда приходит чей-то черед лезть на мачту, ему говорят со смехом: «Ворона, лети в гнездо!». В первые дни все постоянно поглядывали не «воронье гнездо», ожидая, что оттуда вот-вот прокаркают приятную новость. Теперь перестали. Я рассказал экипажу, куда и зачем мы плывем. Вначале всем было интересно. Они ждали, что купеческие суда табунами носятся туда-сюда по морю, как это будет в двадцать первом веке, а мы будем выбирать самое богатое. На сегодняшний день заметили только несколько рыболовецких суденышек и одну двухмачтовую галеру. Торговая это галера или военная, я проверять с неопытным экипажем не решился.

– Вижу! – доносится радостный вопль из «вороньего гнезда».

– Что видишь? – спрашиваю я.

– Паруса, много! – возбужденно кричит наблюдатель.

– Слазь, дай, я посмотрю, – приказываю ему.

Милях в пяти от берега шел караван нефов, девять штук. Скорее всего, идут к Сулинскому гирлу Дуная, как оно будет называться в будущем. Наверное, ждали попутный ветер или когда закончится половодье на Дунае, упадет скорость течения, и легче будет подниматься по реке. Поэтому раньше и не было торговых судов в этом районе. Запомним на будущее.

– К бою! – отдал я приказ.

Вот тут мой погрустневший за последние дни экипаж и засуетился радостно, как девка перед свадьбой. Позабыв на время о гребле, одни облачались в кольчуги и доставали алебарды, другие надевали тетивы на арбалеты, третьи готовили лестницы. Я тоже упаковался в кольчугу, бригандину, наручи и шлем и приготовил арбалет, щит, саблю и кинжал. Сначала постреляем, а потом сойдемся в рукопашной. Раньше я отбивал с высокобортного судна атаки пиратов с галер. Теперь побуду в их шкуре.

Когда дружинники приготовились к бою, приказал убрать паруса. В бою не до них будет. Хватит и весел. Дружинники налегли на них, разогнав ладью не менее, чем до пяти узлов. Сидя на скамьях под защитным навесом, который одновременно служил и палубой, они наклонялись вперед, заводя весло, затем откидывали тело назад, преодолевая лопастью весла сопротивление воды. Остальные быстро, сноровисто собирают помост в носовой части ладьи. Он будет высотой метра три с половиной. Наверху площадка на трех арбалетчиков. Они будут на одном уровне или немного выше тех, кто на палубе нефа. Этого, конечно, маловато, но более серьезная конструкция может быть опасна для ладьи. Детали помоста отмаркированны. Сборку-разборку производили в учебных целях несколько раз, так что дело продвигается быстро. Дружинники думают, что бой скоро начнется. На самом деле до ближайшего нефа миль семь. Он идет в нашу сторону со скоростью узла три-четыре. Значит, встретимся примерно через час, если ничего не изменится.

Паруса у первого нефа двухцветные, черно-красные. Где-то я читал, что следует избегать водителей в коричневых и красных автомашинах. Эти цвета любят беспредельщики, агрессоры. На нефе заметили нашу ладью. На форкастле появились арбалетчики. Действуют спокойно. Это настораживает меня. Были бы со мной валлийцы с дальнобойными, мощными луками, рискнул бы напасть, а со своими неопытными дружинниками не хочу рисковать, хотя уверен, что наши арбалеты бьют дальше. Про русских лучников это сказать не могу. Стреляют они метко и луки имеют композитные, но среднего размера, поэтому уступают по дальности стрельбы и пробивной силе.

Я замечаю, как из строя начинает вываливаться влево, к берегу, неф, который шел четвертым. То ли у него груз слишком ценный, то ли капитан слишком хитрый, хочет отсидеться за чужими спинами, то ли просто струсил. Паруса у него желто-зеленые. В зеленых автомобилях ездят самые надежные водили, уверенные в себе люди. На счет желтого цвета не помню. Впрочем, паруса мог выбирать хозяин, а управляет судном наемный капитан. Я решил узнать, почему этот неф пытается убежать. До ближайшего порта, расположенного южнее нас, миль пятнадцать-двадцать. Думаю, что успеем догнать неф.

Мы подрезали корму третьему судну и обрезали нос пятому. С обоих судов в нас выстрелили по несколько болтов. Дистанция была не менее полутора кабельтовых, поэтому болты не долетали до цели. Да и арбалетчики с этих нефов особо не напрягались, чтобы не рассердить нас. Они уже поняли, кто выбран жертвой. Спешить на помощь не спешили. Тоже странно. Ладно бы этот неф шел замыкающим. Там место отводят новичкам, самым бедным, наименее уважаемым. За такого стесняются заступиться. Зато остальные обычно помогают друг другу, действуя исключительно по трезвому расчету: не поможешь ты – не помогут и тебе.

Неф догнали часа через два. Последние полчаса мои дружинники гребли с утроенной силой. Им сверху постоянно докладывали расстояние до добычи. Это было судно метров тридцать длиной, с высокой, двухпалубной надстройкой на корме и чуть пониже на баке. Две мачты с латинскими парусами. По рулевому веслу с каждого борта. Такое впечатление, что внедренный мной в Португалии румпельный руль распространяться по миру не захотел. Еще один пример того, что талантливые изобретения долго пробивают себе путь в массы. Меня поразило, что на нефе мало арбалетчиков. Обычно их человек двадцать-тридцать, а на этом было всего шесть или семь. Одного убил я, выстрелив с упреждением. Он стрелял из-за фальшборта, позицию не менял. Бил метко, поразив двух дружинников на помосте. Когда наклонялся зарядить арбалет, исчезал из вида. Время на зарядку тратил одинаковое. Я выстрелил за мгновение до того, как его голова в округлом шлеме, отчего напоминала голову нерпы, появилась над фальшбортом. Мой болт попал под обрез шлема. Арбалетчик, выронив за борт оружие, упал навзничь. Жаль, мне хотелось бы посмотреть его арбалет, узнать, оружие ли было очень хорошим, или стрелок, или и то и другое?