Вячеслав Коротин - Триумф броненосцев. «До последнего вымпела» Страница 29

– Простите, – вмешался вице-адмирал Катаока, – но ведь у нас тоже есть относительно тихоходные отряды…

– Именно поэтому вы, адмиралы Уриу и Ямада, вместе со своими кораблями будете не блокировать Владивосток, а обеспечивать перевозки в Маньчжурскую армию на юге. А может быть, на что я очень надеюсь, и десантную операцию на Сахалин. Ждать уже недолго – пара месяцев и Владивостокский порт замерзнет.

Тогда у империи будут дополнительные козыри на будущих мирных переговорах.

– И еще один момент, – продолжил командующий после некоторой паузы. – Прошу не забывать, что орудия на русских кораблях в значительной степени расстреляны, в то время как практически весь наш флот заменил стволы. Так что можно смело считать, что каждая наша пушка точнее и дальнобойнее, чем аналогичная у противника. А в том, что артиллерия главного калибра «Полтавы», «Пересвета» и «Победы» находится в совершенно изношенном состоянии, я уверен практически абсолютно. Так что в случае встречи наших шести броненосных кораблей со всеми русскими даже от боя уклоняться необязательно. Имея превосходство в скорости, вполне можно даже атаковать хвост или голову вражеской колонны, не особо рискуя.

Я, разумеется, не планирую сейчас какое-то конкретное сражение, просто хочу показать, что даже битва с главными силами русских для нас совсем не безнадежное предприятие, хотя и не является главной задачей.

В первую очередь нужно не выпустить их крейсера на наши коммуникации и затруднить подвоз грузов во Владивосток с моря. Прошу учесть, что запасы угля у противника невелики, по железной дороге поставки будут ничтожны для такого количества кораблей, а даже на стоянке русский флот будет сжигать ежедневно огромное количество топлива – по несколько сотен тонн в сутки. Так что даже если перехватывать значительную часть транспортов, идущих к врагу, то достаточно быстро он станет малобоеспособен. Какие еще вопросы?

– Разрешите? – поднялся вице-адмирал Катаока.

– Слушаю.

– Вы собрали нас, чтобы сообщить окончательный план действий, или это совещание, где наше мнение может повлиять на стратегическое планирование?

– Разумеется, мы выслушаем и учтем мнение любого из присутствующих. Вам есть что сказать?

– Если позволите.

– Прошу.

– Мне, во всяком случае пока, кажется не совсем правильным решение отправить на юг отряды мой и адмирала Уриу. В районе Цусимского пролива реально можно опасаться только вспомогательных крейсеров русских, но ведь немало и наших аналогичных судов участвуют в перевозках. Вооружены они не хуже, чем соответствующие корабли противника, так что вполне способны и за себя постоять, и сопровождаемый транспорт прикрыть. Кроме того, там будут «Фусо» и канонерки контр-адмирала Ямада. Они могут противостоять не только вспомогательным, но и, возможно, малым крейсерам специальной постройки.

Кроме того, лучше не выпустить русских из Владивостока, чем ловить их в окрестностях Японии, и семь дополнительных крейсеров для этого будут весьма нелишними. Ведь кораблям вице-адмирала Дева придется очень нелегко, если они будут практически бессменно блокировать подступы к Владивостоку, и либо наши лучшие бронепалубные крейсера достаточно быстро износят свои машины, либо блокада будет весьма «прозрачной».

Наши же суда хоть и имеют меньшую скорость по сравнению с лучшими ходоками русских, но для того, чтобы они оказались в опасной ситуации, нужно очень уж маловероятное стечение обстоятельств вроде неожиданной встречи в тумане. Во всех остальных случаях мы будем иметь достаточно времени, чтобы уйти под прикрытие более мощных кораблей. Под Порт-Артуром мой отряд вполне спокойно участвовал в блокаде…

– В Порт-Артуре были иные русские, – перебил Того своего подчиненного, – но ваше мнение заслуживает внимания. Что скажет флагман четвертого боевого отряда?

– Полностью согласен с вице-адмиралом Катаока, – немедленно отреагировал Уриу. – Прошу оставить мои крейсера под Владивостоком.

– Хорошо, – задумчиво промолвил командующий, – мы еще подумаем над этим вопросом. О решении вы узнаете завтра. Все, кроме контр-адмирала Като, могут быть свободны.

Глава 18

– Поднять британский флаг! – немедленно отреагировал командир «Риона», как только услышал, что приближающийся дым принадлежит пассажирскому пароходу. – Проходим мимо без досмотра.

– Черт его принес! – кивнул лейтенант князь Кекаутов. – Будем надеяться, что они примут нас за аналогичное судно – благо пушки прикрыты, а расстояние весьма приличное.

– Думаю, что беспокойство излишне, – вступил в разговор лейтенант Исаков, старший офицер крейсера, – мы подходим к Токийскому заливу, здесь такого добра, как пассажирские лайнеры, предостаточно, так что, думаю, этот не последний из тех, кого мы встретим.

– Все это так, Владимир Федорович, но не забывайте о досмотренном вчера американце – теперь наше присутствие у восточного побережья Японии наверняка не секрет для Того. Жаль, что потопить этот пароход с шелком было нельзя.

– Скорее всего, вы преувеличиваете, Павел Аркадьевич, – уверенно возразил кавторангу старшой, – не будет же он специально разворачиваться обратно в Японию ради того, чтобы доложить японцам о нашем присутствии. Янки хоть и на стороне нашего противника в этой войне, но не до такой же степени. А станции беспроволочного телеграфа на том судне не было.

– Да я не сильно и расстроюсь, если узнаю, что нашим узкоглазым друзьям известно о присутствии «Риона» в этих водах. Наша задача не столько отлавливать контрабанду, сколько показать купцам всего мира, что везти эту самую контрабанду в Японию чревато…

Залив Сагами и его окрестности – это, пожалуй, район, где насыщенность судоходства одна из самых высоких на планете, со всего мира везут пароходы грузы в Иокогаму, Иокосуку и Токио. Именно здесь сходятся пути всех маршрутов, ведущих из Европы, обеих Америк, Австралии, Индии и Китая. Именно отсюда направляется большинство грузов как торговых в другие страны, так и военных, в Маньчжурскую армию.

А вот поди ж ты – за двое суток крейсирования с русского рейдера лишь несколько раз наблюдали дымки на горизонте. Утопили лишь одну японскую шхуну, даже не разбираясь, что она везет. Пять человек экипажа взяли на борт, чтобы передать их на первый попавшийся «чистый» корабль, идущий в Японию.

Но первый из попавшихся наконец пароходов к таковым не относился. Английский «Тритон», кроме жмыхов, вез еще и рельсы, что являлось несомненной контрабандой. Судно было потоплено подрывными патронами, а на русском крейсере начинало становиться тесновато из-за вновь принятых «гостей» – берега видно не было, да и довольно свежая погода не позволяла просто отправить англичан в шлюпке.