Иван Медведев - Рыцари моря Страница 3

Июнь 1583 года. Хмурое промозглое утро.

Уолтер Рэли, в чёрном плаще с капюшоном, провожает брата в плавание. Пять кораблей в серых тяжёлых парусах медленно вытягиваются на внешний рейд. Рэли часто потом будет вспоминать и это грустное утро, и слова брата, сказанные на прощание;

—Спасибо, Уолтер, за всё, что ты для меня сделал. Я знаю— нас ждёт успех. Я обязательно вернусь победителем.

Потеряв в дороге одно судно, эскадра Хэмфри прибыла к острову Ньюфаундленд - в его водах издавна ловили рыбу моряки под всеми флагами. Но англичане, суда которых были лучше оснащены и вооружены, принялись диктовать условия. Они объявили остров владением Елизаветы I, на котором устанавливается англиканское вероисповедание. Гилберт издал закон о наказании лиц, не признающих этих прав и оскорбительно отзывающихся об английской королеве. Иностранные моряки отказались подчиняться каким бы то ни было указам и снялись с якоря.

Суровый климат осложнял освоение острова, среди колонистов начались болезни. Появились недовольные, требовавшие отправки на родину.

— Пусть дома мы не всегда ели досыта, но зато не умирали от холода.

Гилберт приказал отрезать им уши. О возвращении в Англию с пустыми руками не могло быть и речи. Прослыть законченным неудачником и попасть в немилость королевы! Как он посмотрит Уолтеру в глаза? Нет, только не это.

Дни становились холоднее, англичан всё меньше. Зимовка грозила гибелью. И Гилберт после долгих размышлений с тяжёлым сердцем в конце концов уступил

Свирепые штормы северных широт преследовали флотилию. 9 сентября 1583 года флагман эскадры фрегат «Сквирл» начал тонуть. Гилберт сидел на корме с Библией в руках. Следовавший за флагманом корабль капитана Эдварда Хейса попытался приблизиться к гибнущему судну. И когда это удалось, Гилберт крикнул:

— Море и суша одинаково ведут в небо!

— Повторяя эти слова, столь приличествующие воину, — рассказывал потом Хейс, — я могу засвидетельствовать, что командующий был непоколебим в своей вере в Иисуса Христа.

В ту же ночь огни фрегата «Сквирл» исчезли. Корабль затонул.

Пламя в камине догорало, но Рэли, кажется, этого не замечал. Он уже давно сидел так — неподвижно, скрестив ноги. Банты туфель измялись.

К парадному подъехала карета, и в дверь постучали. На вопрос слуги, что понадобилось столь поздним гостям, властный голос потребовал:

— Именем королевы, откройте.

Перепуганный лакей не стал задавать вопрос дважды и расторопно подчинился. В холл первого этажа быстро вошли высокая статная леди под тёмной вуалью и несколько богато одетых джентльменов. Обращаясь к ним, она сказала:

— Подождите меня в карете.

Затем, не поднимая вуали, небрежно бросила слуге:

— Проводите меня к сэру Уолтеру Рэли.

Но Уолтер уже вышел и стоял на верхней площадке лестницы, ведущей в кабинет. Дама поднялась по мраморным ступеням. Рэли узнал королеву, поклонился, приглашая её в комнату.

— Плохие новости, Уолтер, — сказала Елизавета, поднимая вуаль. — Гилберт

— Я уже знаю.

Королева помолчала.

—Я всегда знала, чем это всё кончится, но он умер героем.

— Да, моя королева. В память о добром имени брата я сделаю то, что не удалось ему.

— Уолтер...

— Моя повелительница, — Рэли встал на колени, — в вашей власти запретить мне, вашему подданному, всё что угодно. Но завершить дело брата, которое умножит славу и могущество Вашего Величества, для меня дело чести.

Елизавета порывисто подошла к Рэли и положила руки ему на голову.

— Встань, Уолтер. Иногда я себя чувствую больше женщиной, нежели королевой.

Елизавета I ограничилась лишь согласием на новое предприятие фаворита. Деньги достал Рэли, но кто возглавит плавание? Королева, как обыкновенная любящая женщина, осталась непреклонна: сэр Уолтер Рэли останется в Англии. Он назначается капитаном стражи Её Величества. Два небольших барка приняли под командование опытные капитаны Филипп Амадас и Артур Бэрлоу. Перед отплытием Рэли посоветовал офицерам попытать счастья в более южном направлении, нежели в водах, где погиб его несчастный брат.

Второю июля 1584 года корабли достигли берегов нынешней Северной Каролины. «Мы вошли в прибрежные воды, где пахло так чудесно и так сильно, словно мы очутились в центре прекрасного сада…» — написал потом в своём отчёте Артур Бэрлоу. Англичане прошли ещё около двадцати миль на север и бросили в устье реки якорь. Спустили боты, отправились на берег и были ошеломлены царством пернатых. Миллионы непуганых птиц! Девственный лес, тучная земля — всё это было непохоже на аккуратные ландшафты старой доброй Англии.

Через два дня к берегу, где находилось несколько англичан, приблизилось каноэ с тремя индейцами. Один из них, не проявляя никаких признаков страха, направился к чужеземцам. Попытались разговаривать, потом перешли на жесты.

Моряки пригласили индейца осмотреть корабли. Его угостили европейскими блюдами и вином, наделили подарками. Вернувшись к своему каноэ, индеец и его товарищи занялись рыбной ловлей. Через полчаса их судёнышко едва не тонуло от изобильного улова. Тогда индейцы направили его к берегу. Здесь они разделили рыбу на две равные части — для команд обоих кораблей — и, попрощавшись, уплыли вверх по реке.

«На следующий день, — продолжал свой отчёт Бэрлоу, — к нам подошло несколько лодок, в одной из них находился брат короля, сопровождаемый тридцатью или пятидеся- тью воинами, людьми красивыми и добрыми и столь же воспитанными и вежливыми, как европейцы

У англичан с индейцами установились самые дружественные отношения. Возникла бойкая меновая торговля. Британцам она показалась очень выгодной. Родич местного монарха отдал двадцать шкур крупных животных за оловянное блюдо, которое собирался использовать вместо панциря —для защиты от стрел. Индейцы безвозмездно снабжали путешественников съестными припасами.

13 июля англичане совершили церемонию принятия открытой ими страны во владение Елизаветы и нанесли ответный визит брату короля на острове Роанок в заливе Абермал Индейского вельможи не оказалось дома, но их очень хорошо приняла его жена «С нами обращались со всей любовью и добротой, а также со всей возможной щедростью. Мы встретили людей самых добрых, любящих и доверчивых, лишённых всякого коварства и неспособных к предательству, живущих, как в золотом веке». Этот остров и присмотрел Артур Бэрлоу для будущей колонии.

Моряки оставляли североамериканский берег в самом радужном настроении. Два молодых индейца — Уанчиз и Мантео — изъявили желание посетить Англию. В середине сентября корабли без всяких особенных происшествий благополучно вернулись на родину.