Кристина Хойновская-Лискевич - Первая вокруг света Страница 3

Момент спуска на воду.

Радость моя была беспредельной. Мысленно я повторяла услышанные когда-то слова: «Судно живет столько, сколько живет крестная мать». Возраст Ханны, молоденькой симпатичной девушки, гарантировал «Мазурке» долгую жизнь. Ну сколько лет может продолжаться даже самое медленное кругосветное плавание? Бокал с шампанским разбился о форштевень на мелкие кусочки. «Мазурка» заскользила к воде. Я бросилась вперед, чтобы увидеть момент, когда она всплывет. Вскоре, пришвартованная к набережной, яхта позировала для первых снимков. Затем — несколько кругов под парусами, и торжество закончилось. Можно возвращаться к нормальной жизни и готовиться к отъезду. Почему к отъезду?

«Мазурка» уже на воде.

 Выход из Гданьска в Лас-Пальмас на яхте в январе не входил в мои планы. В то же время ждать следующей весны не имело смысла: в период пассатов лучше всего плыть зимой, летом они слабеют, капризничают, а в некоторых акваториях их разнообразят ураганы. Затягивание и так уже сильно разрекламированного мероприятия могло, наконец, разбудить соперниц. Если бело-красный флаг собрался быть первым, то нельзя сокращать темпы. Этого заслужили также все те, кто в последние полгода вложил столько сил и души в задуманное дело.

До Лас-Пальмаса мы с «Мазуркой» должны были добираться на судне, одна в качестве пассажирки, другая — палубного груза. Верфь наводила последний блеск на яхте, оформляла сдаточную документацию. За ней я следила очень внимательно. Хорошая документация может оказать неоценимые услуги в случае аварии. В океане не будет пана Эдека или пана Яся, которые придут и все исправят. И до сервисной службы может быть несколько тысяч миль. Тогда я еще не знала, что сервис даже под рукой — тоже не все. К тому же правильная сдаточная документация — это и правильная эксплуатация судна. Всегда легче поддерживать все в порядке, чем ремонтировать.

Пани капитан на палубе «Мазурки» после спуска яхты на воду.

 Конструкторское бюро верфи старательно комплектовало заводские инструкции и разрабатывало собственные. Особенно волновала меня инструкция по эксплуатации электрооборудования. Не слишком надеясь на свои знания в этой области, я попросила составить инструкцию в расчете на «дурака». Инженер Топчинский подготовил требуемый трактат. В точности ли он выполнил просьбу, я не знаю, но в плавании у меня не было хлопот с электротехникой.

Моим репетитором по астронавигации стал капитан дальнего плавания Янек Краузе, в кругу друзей его звали Сынком. Он был одним из моих первых яхтенных инструкторов, и мне было очень важно добиться высоких оценок. Но мои успехи он оценивал противоречиво. Я решала простенькие задачки, Сынок неодобрительно качал головой.

— Разве плохо? Вышло ведь хорошо!

— Хорошо, конечно, но ты делаешь все как-то странно. Немного по-обезьяньи.

Отличные манеры Сынка и рыцарское отношение к женщинам были широко известны, для такого мнения должна была быть причина.

— Но почему, ведь результат правильный?

— Результат-то правильный, да я не уверен, что ты все понимаешь.

И решал задачу графически еще раз. Я не спорила, но в душе оставалась при своем мнении. Астронавигация — это математика. И если в процессе решения нет явных математических ляпов, вроде 2 = 1, и результат правильный, то метод может быть любым и, значит, все в порядке. Еще я утешала себя тем, что не попасть из Лас-Пальмаса в Америку невозможно. Если все же я заплыву слишком далеко на юг или север, то пойму это по температуре. А за месяц плавания в Атлантике я научусь, наверно, правильно обращаться с астронавигацией — и не такие вещи приходилось осваивать за месяц. Поэтому я жадно впитывала все практические советы Сынка и, откладывая теорию на потом, радовалась тому, что умею решать задачки, следовательно, я не полный профан в этой области.

Майка, жена Сынка, в антрактах между астронавигационными сеансами совершенствовала мои медицинские познания. Опытный врач и яхтсменка, она дополнила мою аптечку и сведения по медицине. Именно ей я обязана тем, что не полностью отравилась лекарствами полгода спустя, уже в Тихом океане.

В дамском рейсе немаловажен вопрос о внешнем виде экипажа. Шефство надо мной взяла на себя фирма «Поллена». На верфь пришла колоссальная посылка с косметикой. Я вскрывала ящик, не без злорадства думая о том, сколько изящных помад, румян и пудры полетит в мусорный бак. Ничего подобного. Посылку собирали здравомыслящие люди. В ней были хорошие мыла, средства для мытья и защиты кожи, а также масса различных стирающих и чистящих средств. Во время рейса я даже одаривала ими яхтсменок-коллег, что всегда принималось ими как редкий и желанный сувенир. Добрая «Поллена» не прислала только, просто не могла, одного косметического средства — пресной воды для мытья. Этого мне постоянно не хватало.

Мои личные вещи были почти укомплектованы: три великолепных штормовых костюма для разной погоды, немного теплой одежды «на всякий случай», наряды для представительства, к сожалению, не от Диора, а из собственного шкафа, тронутые слегка временем и стиркой. Однако я полагала, что в тропиках будет достаточно купальника и шорт. О том, что меня будут принимать при королевских дворах, я и не подозревала.

Оставался вопрос о личной безопасности, или о вооружении «Мазурки». Даже в XX веке встречаются легендарные пираты, а уж обычные хулиганы есть повсюду. Мы посоветовались с Юреком, яхтсменом-охотником.

— Пистолет отпадает: бандюга вырвет у тебя его из рук раньше, чем ты успеешь выстрелить. Остается двустволка. Целиться будешь по стволу, стрелять при необходимости с бедра. Штука громоздкая, менее опытных отпугнет. Если попадешь, то спереди будет маленькая дырка, а сзади полспины снесет.

Мы приобрели необходимое оружие. Юрек нацарапал на клочке бумаги инструкцию по его применению в зависимости от цели: против птиц, против мелких животных, против крупных животных, против… (шло непечатное слово, означавшее представителей человеческого рода, проявивших недобрые намерения по отношению к моей особе). На этом закончилось мое начальное военное образование. Я тихо надеялась, что мне никогда не придется воспользоваться инструкцией Юрека.

Заказчик и верфь-строитель назначили почетный старт на предпоследний день 1975 г. — реклама и пропаганда, понятно. Я не была в восторге от этой идеи, но дело переставало быть лично моим, следовало начинать платить долги обществу. Моросило, шел дождь со снегом. Чтобы согреться, я думала о том, что в тропиках зима теплая и солнечная, а на экваторе даже жарко.