Полярная быль - С. Бузо Страница 3

— Может быть, после войны и будем иметь такие исследовательские суда, — пыхнул трубкой Левый.

На мостике появился с книгой и свертком карт под мышкой штурман.

— Карты готовы, Тихон Иванович, — доложил он капитану.

— Все привели в соответствующий вид?

— Все!

— Ну, раз так, поспешите вручить их по назначению. Вам поручается эта миссия. Кстати, не забудьте от моего имени и команды пригласить американцев в гости.

— Есть, капитан.

— Никита Павлович, — свесился Полищук над палубой, — найдется у нас чем попотчевать союзничков?

— Зробим, що трэба! — пообещал Рева.

Капитан взглянул на часы.

— Что ж, друзья, думаю, не лишним будет переменить экипировку.

Полищук направился к трапу. Вслед за ним потянулись остальные.

Неожиданно дверь радиорубки распахнулась, и из нее выскочил бледный радист.

— Тихон Иванович! Тихон Иванович! — приглушенным голосом окликнул он капитана. — Это не американцы. Немцы! Вот ответ Диксона на нашу радиограмму.

Спутники капитана замерли. Полищук схватил протянутый листок.

— Немцы! Немцы! — пронесся по палубе испуганный шепот.

— Германьцы? — переспросил Рева, выскакивая из камбуза.

— Без паники! — прикрикнул капитан, пробежав взглядом радиограмму. — Да, это немцы. И очень хорошо, что они открыли свою истинную цель. По местам! Делайте вид, что подводную лодку мы по-прежнему считаем американской. Продолжайте аврал. А вы, боцман, и вы, товарищи, — повернулся Полищук к комсоставу, — ко мне в каюту.

Уборка опять началась. Но это был не тот радостный аврал, которому минуту назад все отдавались самозабвенно.

— Что же будем делать, друзья? — спросил капитан своих помощников, втиснувшихся в его каюту.

Помощники угрюмо молчали.

— Может, ради своей безопасности дадим немцам приготовленные документы? — окинул он всех испытующим взглядом.

— Что вы! Ни в коем случае! Да как это можно! — раздались возмущенные голоса.

— Тише, тише. Так что же будем делать?

— Можно мне, Тихон Иванович? — спросил штурман.

Полищук кивнул.

— Я знаю упрямство немцев, — взволнованно заговорил штурман. — Они не оставят нас до тех пор, пока не добьются своего. А карты, видно, нужны им позарез, коли они выкинули подобный трюк… Я предлагаю собрать все карты и лоции, облить их бензином и сжечь.

Каюта недовольно зашумела.

— Нет, это невозможно, — вздохнул капитан. — Немцы обязательно это заметят и потом жестоко расквитаются с нами; к тому же карты нужны самим. Нет, здесь надо применить более гибкую тактику.

— Тогда давайте тянуть время: мол, корректировка продолжается, — не сдавался штурман. — А сами тем часом пошлем в Диксон срочную радиограмму о помощи.

— Тянуть нельзя, — возразил капитан. — Вы видели, как нетерпеливо похаживают по палубе вражеские матросы? Еще немного — и они бросятся на нас с оружием.

— Можно, Тихон Иванович? — поднял руку Арканов. — Я считаю самым верным сниматься с якоря и полным ходом идти во льды. Никакая лодка сквозь них не прорвется к нам…

— Машину мы разобрали, — горестно вставил механик.

Повисло тягостное молчание.

— Так что же будем делать, товарищи? — прервал молчание Полищук. — Время не ждет!

— У меня есть предложение, Тихон Иванович, — поднял голову старпом.

— Давайте, давайте!

— Не секрет, что никто из нас не понесет немцам карт. Чтобы получить их, гитлеровцы должны высадиться на лед. Я предлагаю: не допускать высадки…

— Как же это сделать? — ядовито перебил Левый.

— Силой!

— Какой?!

— У нас есть четыре берданки. Дадим их людям, умеющим обращаться с оружием…

— Берданки против пушек! — скривил губы Левый.

— Да, да, берданки, — подтвердил старпом. — А план у меня такой. Вооружим людей берданками и блокируем подходы к судну со стороны чистой воды. Место для засады — торосы. Час-другой мы сможем продержаться. А тем временем придет помощь.

Левый пожевал губами. Гидрограф незаметно потер руки. Арканов довольно переглянулся со штурманом.

— Какие есть еще предложения? — спросил капитан.

— Да что тут борону по лесу тянуть? Давайте примем это предложение. Лучшего не придумаешь…

— Все согласны с предложением старпома? — переспросил капитан.

— Все! Все!

— Хорошо. Но кому мы дадим оружие? Здесь нужны только добровольцы.

— Да что говорить об этом? Я первый возьму! — вскочил Левый.

— И я! — поднялся штурман.

— И я! — блеснул глазами гидрограф.

— Я тоже, — сказал Арканов. — И, думаю, многие из матросов не откажутся.

— Так. А кто будет командовать отрядом?

— Кто? Ясно, Сергей Михайлович, — ответил Левый. — Он автор плана, ему и карты в руки.

— Конечно, старпом! — подтвердила каюта.

— Вы согласны, Сергей Михайлович? — повернулся к старпому Полищук.

— Что ж делать? — качнул плечами старпом.

— Порядок! Комплектуйте отряд, Сергей Михайлович. Только действуйте осторожно и осмотрительно. Ну, ни пуха ни пера! — Он пожал всем руки.

Моряки, делая вид, что ведут между собой оживленную беседу, оставили каюту. Старпом, механик, штурман и гидрограф разобрали оружие, спрыгнули на лед и, где ползком, где пригибаясь за ропаками, юркнули в торосы.

Капитан написал радиограмму, передал ее радисту и со скучающим видом вышел на мостик. Команда усилила рвение в уборке.

Хотя все распоряжения капитана были выполнены безукоризненно, тем не менее что-то насторожило вражеских матросов. На боевом мостике показался офицер. Он навел бинокль на «Полярную розу», созерцал ее пару минут, затем резко махнул рукой. В тот же миг с флагштока упал звездно-полосатый флаг и взвился флаг со свастикой. Один из матросов столкнул в воду надутую шлюпку. В нее уселись выскочившие наверх вооруженные гитлеровцы. «Полярной розе» был дан сигнал: «Выключить рацию! Спустить флаг!»

— Как бы не так! — проворчал про себя капитан, не двигаясь с места.

Не дождавшись ответа, шлюпка отвалила от борта и, лавируя между отдельными льдинами, стала приближаться к перешейку. Сбившиеся на палубе моряки не спускали с нее глаз.

Шлюпка прошла пять, десять, двадцать метров. Едва она поравнялась с торосами, как неожиданно