Джеймс Купер - Блуждающая Искра Страница 34

— Это совершенно верно. Ну, а теперь скажите мне, где и когда видели вы французский люгер?

— Я так полагаю, синьор, что я должен вам сказать сначала, где я его видел, а потом — когда?

— Вот именно, сообщите нам сначала, где вы его видели?

— Вот видите ли… как вам это сказать?.. он направлялся к Искии, куда должен притти ночью, потому что с суши дул хороший ветер с вечера и до рассвета.

— Это прямо противоречит сообщению, сделанному нам тамошним епископом, — заметил Гриффин. — Он нам указал как раз противоположное направление: по его словам, люгер огибал мыс, чтобы войти в залив Салерно.

Рауль внутренне содрогнулся, так как сообщение епископа было совершенно верным. Однако, он не потерялся.

— Если вы имеете сведения от нашего епископа, ваша светлость, то я не удивляюсь ошибочности его показания — он почти слеп. При всем нашем уважении к нему, мы совершенно не полагаемся на его указание там, где наши глаза могут нам служить; но что касается евангельских истин, то мы верим каждому его слову, потому что он изучил их, когда еще обладал хорошим зрением.

— Можно ли положиться на показания этого чудака? — заметил капитан Куф. — С другой стороны, если он не лжет, то мы совершенно понапрасну прогуляемся в Салерно. Нелегко гоняться за «Блуждающей Искрой» на одном фрегате; нам надо бы иметь в своем распоряжении два судна. Он слишком подвижен и слишком смел.

— Я удивляюсь, почему не дал вам Нельсон другого судна в подспорье, — ведь дело не в битве, а в поимке, и, конечно небольшой французский люгер подвижнее огромного английского фрегата.

Рауль не мог не проворчать сквозь зубы проклятия; но заметил это один только вице-губернатор, который стоял к нему ближе других.

— Раз этот корсар встанет между Искиею и Прочидой, нам будет труднее его выгнать оттуда, чем выманить лисицу из ее норы. Что же касается атаки на лодках, то, я полагаю, с вас пока слишком достаточно того, что уже было.

— Я того же мнения, капитан. Наши матросы все еще под впечатлением неудачи и, пожалуй, утратили некоторую долю самоуверенности, — подтвердил Гриффин с откровенностью действительно храброго человека. — Надо дать им время оправиться.

— Так! — пробормотал Рауль, забывая, что его могут услышать.

— А все-таки мы должны его захватить, Гриффин, во что бы то ни стало!

Разговор на английском языке двух офицеров был совершенно непонятен ни Андреа Баррофальди, ни градоначальнику, и первый сначала безучастно присутствовал при допросе мнимого судовщика, пока два его восклицания не обратили на себя его внимания и не возбудили смутного неопределенного подозрения.

Глубоко оскорбленный за тот обман, который позволил себе проделать над ним знаменитый французский корсар, желая прежде всего бежать от насмешек своих горожан, вице-губернатор со своим другом ухватились за сделанное им Куфом предложение как за единственный выход из их неприятного положения. Им были предложены две койки в каюте капитана и общий с ним стол, и представители власти города Порто-Феррайо надеялись оказать англичанам содействие в поимке корсара и затем с честью вернуться домой. Но уже сутки, проведенные на корабле в непривычных для них условиях, повергли вице-губернатора в некоторое уныние и совершенно убедили в полной бесполезности их для желанного дела. Тревожные мысли не давали покоя несчастному Баррофальди и в силу лихорадочного возбуждения изощрили до некоторой степени его обычную простоту и доверчивость.

Присутствие Джиты и ее дяди при казни Караччиоли уже тогда показалось ему странным; и вот теперь он вторично различает их в этой взятой на буксир лодке. Самое одновременное исчезновение этих трех лиц из Порто-Феррайо, не обратившее на себя до сих пор его внимания, хотя о нем и поговаривали в городе, показалось ему теперь подозрительным. Теперь же Рауль выдал себя своими восклицаниями.

В ту минуту, когда Куф высказал свое непременное намерение захватить люгер, Андреа подошел к Гриффину и шепнул ему что-то на ухо.

— Чорт возьми! — воскликнул Гриффин. — Если вице-губернатор не ошибается, то наше дело наполовину сделано, капитан.

— Вице-губернатор пороху не выдумает, но он все же хороший человек, — сказал Куф. — Ну, что он вам такое сообщил, Гриффин?

Гриффин отвел его в сторону, и после короткого между ними разговора отданы были надлежащие распоряжения, и они оба быстро сошли с палубы.

Глава XVI

Во время отсутствия капитана и лейтенанта, Рауль с самым простоватым видом осматривал пушки и другие предметы, находившиеся на корабле; но ничто не ускользало от его тонкой наблюдательности. Исчезновение офицеров несколько тревожило его, и он уже начинал сожалеть о своей отчаянной смелости, как вдруг его позвали в каюту капитана. Спускаясь туда, так как ослушаться было довольно рискованно, он заметил, что оба чиновника с острова Эльбы идут за ним следом.

В каюте горела лампа, и едва вошел в нее Рауль, как очутился под ярким освещением. Куф и Гриффин стояли перед столом, а вице-губернатор и подеста поместились по сторонам их; все предвещало допрос. В первое мгновение Рауль почувствовал, что предпочел бы находиться перед судом инквизиции, чем перед этими судьями.

— Вы, должно быть, озябли, — обратился к нему Гриффин. — Сделайте мне удовольствие, наденьте этот черный шелковый платок на шею.

В эту эпоху черный шелковый платок на шее считался необходимой принадлежностью одежды офицера — морского или сухопутного. Рауль это знал, но сознавал в то же время, что и ослушаться было рискованно.

— Вы изволите шутить, ваша светлость! Где нам, судовщикам, думать о ночной свежести; но, если вы этого желаете, я надену. Вы делаете князя из бедного судовщика, синьор: жена примет меня за важного генерала.

— Для полноты сходства, наденьте-ка вот и это платье, дружище, — прибавил Гриффин, подавая ему свой мундир, так как был приблизительно одного с ним роста.

Почти не оставалось никаких сомнений в намерении офицеров, но Рауль пока не видел выхода из своего положения и надел мундир.

— Итак, вице-губернатор, здесь светло, и вы его видите в мундире, что вы теперь скажете?

— Я скажу, что господии офицер посетил меня недавно в Порто-Феррайо и что я его вижу сегодня с особенным удовольствием. Вы, как видно, любите маскарад, синьор Смит, а масленица длится у вас круглый год.

— Господа, — воскликнул Рауль, срывая с себя мундир и платок, — я вижу, что больше нет надобности притворяться.

— Знаете ли вы, что вы теперь пленник?

— Это победа не из славных, — насмешливо возразил Рауль, — но, как бы то ни было, а я в ваших руках. Уже не в первый раз приходится мне быть военным пленником на этих судах.