Татьяна Смирнова - Смерть на двоих Страница 36

Глава 8

– Я без доклада. – Родерик обвел глазами не слишком просторный, но довольно уютный кабинет Каслри. Насколько он успел заметить, с прошлого раза ничего особенно не переменилось, разве что в вазе на круглом столике стояли свежие цветы. Эту маленькую тайну он знал благодаря приступу внезапной откровенности Каслри: цветы в его кабинете появлялись регулярно, их присылала некая таинственная незнакомка, которая никогда не оставляла карточки. Виконт и сам терялся в догадках – это какая-то чересчур терпеливая и робкая воздыхательница или же оставленная возлюбленная, которая таким, на его взгляд, слишком затейливым способом пыталась вернуть себе расположение виконта. На сей раз это были крупные красно-желтые георгины.

– Заходи, – бросил Каслри, не отрывая взгляда от письма.

Родерик привычно разместился в низком кресле у окна. Секретарь министра дочитал, аккуратно сложил лист, бросил в ящик стола и запер на два оборота. Все это он проделал явно машинально.

– Ты, конечно, по делу, – добавил он. – Никто не навещает меня просто так, потому что соскучился.

– Это минусы твоей должности, – пожал плечами Родерик, – за столько лет мог бы и привыкнуть.

– Да я, в общем, и привык, – не стал отпираться Каслри, – но поворчать-то можно?

– Святое дело, – кивнул Родерик, улыбаясь приятелю.

– Я весь – твой. В чем заключается дело?

– «Весь» – это «мой кошелек, моя шпага и моя кровь», – процитировал Родерик.

– Ну, кошелек мой тебя вряд ли прельстит, да и вряд ли понадобится, – усмехнулся Каслри, – шпага – пожалуй, если это не противоречит интересам короны. А вот кровь – сколько угодно. Ее все, кому не лень, пьют ведрами, так что еще бокал-другой погоды не сделают.

– Бокал-другой? – переспросил Бикфорд, – интересное предложение…

Виконт позвонил в бронзовый колокольчик и отдал распоряжение вошедшему слуге:

– Гордон, меня ни для кого нет, кроме курьера от Его Величества.

Слуга понятливо кивнул и вышел так же бесшумно, как и появился.

Потягивая вино, Бикфорд внимательно разглядывал секретаря министра: уже немолод, коренаст. Лицо его, вытянутое, было бы идеальным, если бы большая часть материала не пошла на нос, напоминающий формой клубень картофеля. Небольшие, очень внимательные карие глаза довершали портрет человека, сделавшего отличную карьеру, ничуть того не желая. Бикфорд знал, что подлинной страстью виконта была охота на лис, а политика – лишь хобби.

– Тот молодой человек, которого я у тебя в прошлый раз видел, – наконец произнес Бикфорд, – граф Шрусбери… что ты знаешь о нем?

– Все, – последовал немедленный ответ.

– Довольно смелое заявление… Скажи, Руперт, граф богат?

– Он много тебе проиграл? – немедленно заинтересовался виконт.

– Не мне. Но порядочно. Шесть тысяч фунтов. Это обсуждали его партнеры. Только не говори, что не знаешь об этом. Насколько я помню, к каждому столику здесь приколочено твое ухо.

– Выходит, у меня восемь ушей, – хмуро отозвался виконт, – да, я знаю об этом. Молодой Дадли проиграл французу. У него нет ни малейших шансов отдать этот долг. Имение разорено еще в прошлом поколении и не приносит дохода. Арендаторы сами едва сводят концы с концами. Дом в Лондоне… Он не может его продать и даже заложить, так как это – приданое его сестры Вивиан, а та уже помолвлена, и свадьба через полторы недели.

– Будущий жених или тесть не могут ссудить Дадли деньгами?

– Исключено, – мотнул головой Каслри, – они довольно состоятельны, но такой огромной суммы у них не будет. Боюсь, Питер даже не посмеет просить о займе, Дадли и так попотели, устраивая эту свадьбу. Жених-то не горел желанием.

Бикфорд вопросительно приподнял левую бровь, и Каслри пояснил:

– Девушке скоро тридцать… так что, сам понимаешь, выбирать ей не приходится.

– Она так страшна?

– Не знаю. Я никогда ее не видел… Хотя… Постой, лет десять назад, или даже двенадцать, на балу у герцога Уинтерингема… Такое бесцветное личико, впрочем, кажется, довольно милое. Совсем нет тела… Мы, кажется, даже танцевали с ней один раз, бедняжку никто не хотел приглашать, до того она была невзрачна. Я пожалел ее.

– Понятно…

– Хочешь ссудить Дадли?

– Если он ко мне обратится, может быть. Почему бы нет? В конце концов, все люди братья, а шесть тысяч фунтов огромная сумма, но не для Бикфордов. Ты можешь сказать ему об этом?

– В этом и заключается «дело»? – удивился Каслри. – Ты меня удивил. До сих пор за тобой не водилось столь пылкой страсти к спасению ближнего из ямы, куда он сам себя закопал.

– Считай, что это мой добрый поступок недели. Ты сделаешь это?

– Почему бы нет, – Каслри пожал плечами, – правда, в последнее время он здесь не появляется, и это неудивительно, после такого-то проигрыша. Но я вполне могу нанести ему визит по пути домой. Это все?

– Все, – улыбнулся Родерик.

Каслри, казалось, слегка растерялся.

– Прости, я думал… Ты как-то обмолвился, что побудешь моим флюгером и подскажешь направление ветра. Я решил, что твой визит…

– Правильно решил, – кивнул Родерик, – именно это я и делаю.

– Тогда, может быть, чуть больше ясности? – подобрался виконт, – во имя старой дружбы?

– От этого я бы и сам не отказался. Но мой барометр показывает примерно то же, что и твой.

– Однако ты, похоже, как-то ориентируешься в лондонском тумане…

– На ощупь, Руперт, исключительно на ощупь, – заверил Родерик, допивая вино. – Поговори с Дадли. Передай ему мое предложение. Поставь меня в известность, как он ответит. Возможно, это даст нам обоим ту толику ясности, которую мы ищем. Не обязательно. Но возможно.

Он уже встал и пошел к дверям, не дожидаясь, пока виконт поднимется из-за стола. Но вдруг остановился и обернулся.

– И еще… Руперт, на твоем месте я бы отдал приказ «пощупать» этого французского барона. Шесть тысяч фунтов – очень приличная сумма. Ты уверен, что он не шулер?

– Разумеется, нет. Как в этом можно быть уверенным, если никто его за руку не поймал? Но он подданный Луи, так что я не могу просто так, по подозрению, бросить его в Ньюгейт и спокойно разобраться, что он за птица и не передергивает ли карты. Одна жалоба королю, и я лишусь места.

– Значит, нужно постараться сделать это так, чтобы у него не было повода для жалоб, – сказал Родерик, коротко кивнул и вышел, оставив Каслри в некотором раздумье.

К небольшому особнячку на окраине Лондона карета виконта подъехала уже в сумерках. Привыкший обращать внимание на детали виконт сразу же заметил, что он не первый, кто прибыл сюда с визитом. Ворота недавно открывали, въехал экипаж, тяжело нагруженный. Об этом можно было догадаться по четким следам, оставшимся на дорожке.