Анатолий Вахов - Фонтаны на горизонте Страница 37

Планшир - брус, проходящий по краю палубы у борта, собирался спускаться на китобоец. Гарпунер поднял глаза, и взгляды их снова встретились. «Ты мне нравишься», — прочитала в его глазах Захматова и рассердилась: «Кобель! Увидел бабу — и хвост трубой!» Она с презрением отвернулась. Следом за Бромсетом хотел покинуть базу капитан «Веги-1», но к нему подошел Северов.

— Я иду с вами, капитан Ханнаен!

Норвежец вздернул свою лохматую, всегда непокрытую голову, и несколько секунд возмущенно смотрел на комиссара.

Нет. Я не хочу, чтобы вы...

Почему, Ханнаен? — показалась над бортом голова Бромсета.

Гарпунер услышал слова Северова, когда начал спускаться, и сейчас вернулся назад. Оба моряка обернулись на его голос. Юрт дружелюбно, даже с каким-то заговорщическим видом, улыбался Северову.

Ханнаен оторопело спросил гарпунера:

Ты, Юрт, хочешь...

Господину Сигетову, — Бромсет нарочно исковеркал фамилию капитана, — будет интересно посмотреть поиски и охоту на китов. А «Вега-1» всегда это делала отлично. Пусть господин Сигетов убедится, что норвежцы отличные охотники!

Как хочешь, Юрт, — произнес обескураженный Ханнаен.

Ловко, по-кошачьи, он перебрался через фальшборт, спустился вниз и, перепрыгивая с судна на судно, направился к «Веге-1». Северов и Бромсет едва за ним поспевали.

Несколько матросов, стоявших у штормтрапа, провожали глазами Северова, которого теперь на флотилии звали не иначе как «Комиссар». Моряков удивляло, что гарпунер с «Веги-1» так быстро подружился с большевиком. Он даже поддерживал его под руку, когда Северов перепрыгивал с борта на борт.

Когда моряки добрались до «Веги-1», к Северову с радостью бросился Мэйл.

Иван Алексеевич! Вы? — механик радостно схватил руку Северова. Тот ответил ему крепким рукопожатием.

Не соскучился тут?

Нет, нет! Люди хорошие. — Он не хотел тревожить Северова.

Рад за тебя, — Северов потрепал Джо по плечу. — Значит, будем охотиться на китов?

Мэйл ответил широкой улыбкой. В этот миг он так напомнил Ивану Алексеевичу того Мэйла, отца Джо, который нянчил братьев Северовых! Джо-механик был такой же гигант, как и его отец. Те же черные кудрявые волосы, блестящая крепкими зубами улыбка. Нет, улыбка, пожалуй, матери Анастасии. У нее вот так же, когда она улыбалась, появлялись на щеках ямочки. Джо и смотрит по-матерински, хотя глаза у него отцовские, с ослепительными белками.

Бромсет со скрытым презрением наблюдал за встречей друзей. Северов как-то сразу упал в его глазах. Жать руку негру, держаться с ним наравне? Этого Юрт никак не мог понять. «Неужели ему, представителю правительства, не противно жать руку этой черномазой свиньи?» — не понимал Бромсет.

Точно догадавшись о мыслях гарпунера, Северов представил Джо.

— Мэйл, мой друг детства.

Лицо Бромсета, не выдававшее его мыслей, стало еще более непроницаемым, но он постарался изобразить приветливую улыбку.

— О! Это очень приятно. Мы еще не знакомы с господином Мэйлом, но я уже слышал, что он хороший механик, — Бромсет сильно потряс руку Мэйла.

У моряков, наблюдавших за этой сценой, даже лица вытянулись, будто они в первый раз увидели, как люди пожимают друг другу руки. Ханнаен был до того потрясен увиденным, что ушел с мостика в свою каюту и залпом выпил стакан рому.

«Кажется, этот гарпунер — славный человек», — думал тем временем Северов.

А Бромсет все больше рассыпался в любезностях. предложил Северову осмотреть судно. Они подошли к полубаку, на который вели три ступеньки.

— Гарпунная пушка, — Юрт развел руками. — К сожалению, по закону Лиги гарпунеров, не могу вас познакомить с ней ближе. А вот эта лебедка будет травить и выбирать линь, на котором мы станем вываживать нашу «рыбку»... — Бромсет говорил улыбаясь, точно и в самом деле во всем, что он показывал, было что-то смешное.

Их экскурсию прервал появившийся на мостике Ханнаен.

— По местам! Готовиться к отходу!

Бромсет пожал плечами, как бы извиняясь за нетактичность капитана, и пригласил:

— Идемте на мостик!

Поднялась та суматоха, которая бывает при отходе каждого судна. Гремя сапогами, пробежали куда-то матросы; другие убирали стропы, которыми «Вега-1» была пришвартована к соседнему китобойцу.

Палуба задрожала — заработала машина. Ханнаен покосился на поднявшегося к нему Северова и перевел ручку машинного телеграфа. Снизу донеслось треньканье звонка, а за кормой шумно забурлила вода. Ханнаен бросил короткую команду штурвальному. Тот быстро завертел колесо. Капитан снова перевел ручку телеграфа. Судно стало отходить кормой от базы.

Северов видел, что и другие китобойцы покидали «Вегу». Когда все суда развернулись в сторону океана, над базой поднялся султан пара, и оглушительный гудок прокатился над морем. Он вспугнул птичий базар, и тысячи птиц с криком заметались в воздухе.

Едва вдали замер салют «Беги», как китобойцы ответили тремя гудками. База по традиции желала им успешной охоты, китобойцы благодарили. Они расходились веером. Два судна пошли на север, два — вдоль берега на юг, а «Вега-1» — прямо на восток.

Северов стоял на мостике, положив руки на поручни. Китобоец набирал скорость. Все сильнее вскипали у носа буруны. Клокочущая вода под ажурным покрывалом пены бежала вдоль бортов. Иван Алексеевич с удовольствием ощутил упругое дыхание ветра, оставляющего на губах соленый привкус.

Впереди расстилалась безбрежная водная ширь. Море было спокойным, небольшие волны только чуть покачивали судно. Китобойцы, уже начинавшие терять друг друга из виду, обменялись гудками и окончательно разошлись.

Ханнаен крикнул:

— Бочковой!

Один из матросов забрался на фок-мачту. Здесь над вантами была укреплена бочка почти в рост человека. Скоро оттуда сверкнули линзы бинокля.

«Ищет кита», — догадался Северов. Он услышал, как Бромсет что-то говорил мрачно смотревшему в море Ханнаену. Ветер развевал непокрытые волосы маленького норвежца, сносил на сторону бороду. Ханнаен в ответ буркнул несколько слов, и Бромсет любезно перевел их на английский Северову:

— Капитан приглашает нас на чашку кофе. Пройдемте в каюту.

Северову очень не хотелось покидать мостик. Он боялся упустить момент, когда будут замечены киты. Бромсет перехватил взгляд, который Иван Алексеевич бросил на бочкаря.

— Не беспокойтесь. О китах нас немедленно предупредят.

Они вошли в каюту капитана. Маленькая, темноватая, но отделанная орехом и красным деревом, она создавала впечатление комфорта, хотя здесь одновременно был и кабинет, и столовая, и спальня. Северов присел на мягкий диванчик у стола. Ханнаен нажал кнопку звонка, и мгновенно появился старик кок с давно не бритым измученным лицом. Капитан сказал несколько слов, и тот исчез.