Татьяна Смирнова - Смерть на двоих Страница 41

– Простите, – еще раз произнесла она.

– Присядьте и расскажите, наконец, что случилось? Руперт жив?

– Когда его увозил экипаж, он был жив, но быстро терял кровь, и я не знаю…

– Стоп, – приказал Рик, – еще бренди? Или возьмете себя в руки?

– Наверное, возьму, – пробормотала Вивиан, – но бренди тоже не помешает.

Через некоторое время Рику все же удалось вытянуть из Вивиан все, что она знала. Девушка оказалась довольно толковой и наблюдательной, но пережитый ужас здорово мешал ей блеснуть этими качествами. Она то и дело принималась дрожать, рыдать и извиняться, а Рик, чтобы десять раз не вставать, переставил бренди на столик поближе. Наконец, выложив все, что знала, она замолчала и положила голову на жесткий валик дивана.

– Значит, Дадли на крючке у дворца Джезо, – пробормотал Рик, ни к кому не обращаясь. В некотором смысле, оно было и правильно. Вивиан крепко спала и, покосившись на изрядно опустевшую бутылку, Рик подумал, что гостью в ближайшие три часа пушками не поднимешь.

– Питер, – позвал он. В дверях бесшумно возник слуга, – принеси плед и распорядись, чтобы седлали коня.

– Прогулка, или?

– Или. Я еду в Лондон по срочному делу.

– Что сказать миссис Бикфорд, когда она проснется?

– Я поговорю с ней сам.

– Благодарю вас, ваша милость, – с искренним облегчением ответил Питер. Рик невольно улыбнулся. Похоже, никто кроме него не находил характер Ирис милым и забавным. Что ж, тем лучше. Меньше поводов для ревности.

Глава 9

Подъезжая к особняку министра на Стрэнде, Дадли почти не испытывал угрызений совести или чего-то подобного. Ночь, когда посланец принца нашел свой безвременный и определенно странный конец, до сих пор стояла перед его глазами, словно наяву. Он отчетливо помнил, как, когда посланец не появился после сигнала, поданного Кроушем, Питер спустился по плохо освещенной лестнице вниз и, воспользовавшись черным ходом, покинул особняк. Дадли углубился в сад и через некоторое время почти уткнулся в высокий забор. Неподалеку стояла очень уединенная беседка, вся в зарослях плюща, а вдоль дорожки густо разросся шиповник. Сюда почти не доходил свет фонаря, но Питер сразу увидел его. Упавшее навзничь, неподвижное тело: светлые волосы, не прикрытые париком, простой, но добротный дорожный плащ, из тех, что не бросаются в глаза, и торчавшие из-под него сапоги. Ни сумки, ни шляпы при курьере не было, это Дадли тоже помнил очень отчетливо. Потому что первым делом подумал о послании. Быстро, но очень внимательно он осмотрел все вокруг на несколько ярдов от мертвого тела, но пропавшие вещи так и не обнаружились. Что случилось с посланцем принца, гадать не приходилось: аккуратная рана на спине, в точности под левой лопаткой, давала исчерпывающий ответ на этот вопрос – курьера убили.

Скорее всего, убийца попал в сад Сесила тем же путем, что и курьер, через забор. И, сделав дело, так же исчез. Гравиевая дорожка не сохранила никаких следов. У самого забора должны были сохраниться вмятины от каблуков, но в темноте искать их было несподручно, а потом все просто об этом забыли.

Растерянность своих «товарищей по эшафоту» Дадли тоже помнил отчетливо. Кроуш поминутно крутил усы и даже пытался грызть ногти, когда думал, что его никто не видит. Выглядело это противно, но забавно. Лорд-хранитель печати был полностью сбит с толку и даже не скрывал этого. Как ни странно, лучше всех на случившееся отреагировал банкир Присби: именно он посоветовал снять с курьера всю одежду и как следует обыскать, перед тем как избавиться от тела.

Плащ они отбросили сразу, он был пошит слишком просто, чтобы что-то спрятать. Сапоги, напротив, заняли их надолго… но и их в конце концов пришлось отбросить. А вернее, кинуть в спешно разожженный камин: зрелище дорогой обуви, буквально изрезанной на лоскуты, могло навести слуг на определенные мысли. Туда же отправилась тонкая батистовая сорочка, развязанный галстук, панталоны со вспоротым поясом. Остались лишь сюртук и перчатки. Их тоже тщательно обыскали, прощупали все швы, вспороли воротник, но ничего не нашли. Кроуш хотел было и эти, последние вещи бросить в огонь, но Сесил неожиданно запретил.

Министр собственноручно убрал и то и другое в большой платяной шкаф. Объяснил он это довольно невнятно: дескать, вдруг понадобится предъявить доказательство, что курьер принца и вправду был убит по дороге, ударом в спину, кинжалом, следовательно, ни один из благородных джентльменов к убийству непричастен… Прозвучало это довольно глупо, но спорить с Сесилом не стали. Им предстояла самая неприятная часть: тайно вынести и спрятать тело. Поручить эту миссию слугам было нельзя, так что ссориться никто не хотел.

Дадли был уверен, что злосчастный сюртук до сих пор пылиться в шкафу в дальней комнате особняка министра, никто его с тех пор в руки не брал. А еще он был убежден, что документ, если он действительно был, находился где угодно, только не в сюртуке – уж если не доверять своим собственным глазам и пальцам, так кому же, черт возьми, верить?

Поэтому совесть его не мучила. Избавить Сесила от старого хлама казалось скорее благим делом, чем государственной изменой.

Выглядел лорд Хэй плохо: цвет лица его стал землистым, щеки и подбородок заметно обвисли, а движения стали излишне суетливыми.

Порог кабинета Питер переступил, все еще не испытывая никаких дурных предчувствий и ожидая обычного приватного разговора.

Присутствие Кроуша стало шоком. А когда он перевел взгляд на кожаный диван и заметил сухую фигуру Присби, то едва совладал с желанием попятиться.

– Милорд?! – все же воскликнул он.

– Вот именно, – буркнул Кроуш.

Сесил переводил взгляд с одного на другого.

Общее мнение собравшихся озвучил Присби:

– Господа хотят сказать, – буркнул он, покручивая неизменную тонкую трость, – что снова собирать нас здесь, в том же месте и… э… э… э… в том же составе как минимум неосторожно. Вы, как видно, в грош не ставите тайную службу короля. А между тем, они работают, и, смею вас заверить, работают неплохо. Была ли в этом такая уж необходимость?

– К сожалению, да, джентльмены, – кивнул Сесил. Он тяжело опирался на стол, и Питер впервые подумал, что семьдесят три года это, пожалуй, многовато для государственного деятеля. Пора бы и на покой. Но додумать эту мысль он не успел, следующая фраза министра буквально выбила его из колеи.

– Дело в том, что той памятной ночью, кроме убийства посланца и пропажи послания случилась еще одна неприятная вещь. – Чтобы говорить связно и спокойно, Сесилу явно пришлось сделать над собой усилие. – Вы помните первого курьера?