Русский Робинзон - Николай Сибиряков Страница 42

— Такие ночи хороши для нечаянных нападений, но я человек бывалый…

— Я успел заметить, что ты смышлен и осторожен, как и следует быть русскому служивому. Остальные наши товарищи храбры, но неопытны, а это в войне с хитрым врагом никуда не годится. Я прежде не был на войне, но, часто охотясь, привык к осторожности и приучил себя распознавать в ночной тишине различные звуки.

— А случалось ли вам заметить, что по воде еще дальше можно слышать звуки, чем по земле? Постойте-ка… — Роман низко наклонился к воде. — Мне послышалось, будто плеснула вода под веслом.

— И я слышу слабый, но мерный плеск воды. Это, вероятно, крадутся китайцы, чтоб попробовать перепилить цепь. Спрячемся под скалой у берега и понаблюдаем.

Прошло несколько минут томительного ожидания. Наконец в проливе сделалось заметно черное пятно неопределенной формы. Вскоре как будто что-то опустилось в воду, а темное пятно понеслось назад и исчезло в непроницаемом мраке.

— Чтобы это значило? — спросил Роман очень тихо.

— Тут кроется какая-то скверная штука. Надобно немедленно осмотреть цепь.

Не успели они дважды взмахнуть веслами, как Лисицын остановился:

— Посмотри на то место, где был неприятель. Что ты видишь?

— Ничего, кроме воды.

— А светящаяся точка возле цепи?

— Светляк, и довольно большой.

— Разве на воде светляки плавают?

— Так что же это?

— Сам не пойму. Постой-ка грести… Сейчас пахнуло запахом тлеющего фитиля.

— И я чувствую — ветерок тянет прямо на нас.

— Поспеши отплыть как можно дальше, а я постараюсь уничтожить опасность, если Богу будет угодно. — Лисицын поспешно опустился в воду.

— Как же я оставлю вас, Сергей Петрович?

— Поспеши отсюда, пока не поздно. Китайцы заложили под цепь пороховую мину.

Роман изо всех сил начал работать веслами, направляясь к самому отдаленному берегу бухты. Лисицын же поплыл к светящейся точке. Его предположение вполне оправдалось: под середину цепи была подведена осмоленная бочка с порохом, а фитиль, зашитый в кожаный рукав, наполненный порохом, был прикреплен к верхней цепи таким образом, что вода не могла затушить его. К счастью, китайские минеры для собственной безопасности вложили в порох довольно длинный фитиль. Лисицын успел осторожно выдернуть его и погасить в воде. Отвязав рукав от цепи, он оттащил бочку к берегу и выкатил ее на сухое место. Теперь надо было отыскать в темноте Романа. Он попробовал прокричать филином — ответа не последовало; прокричал еще два раза с промежутками — Роман догадался и ответил.

— Стало быть, там не было мины? — спросил казак, помогая Лисицыну взобраться в лодку. — А я так струхнул, Боже упаси.

— Напротив, я угадал верно. Счастье мое, что успел потушить фитиль и бочку с порохом выкатил на берег. Мы с тобой были на волосок от смерти. Не позабудем этого в наших молитвах…

— Простите, Сергей Петрович, я поступил нечестно, оставив вас одного в такой опасности. Все это время меня совесть мучила.

— Ты поступил умно, Роман. Рисковать одной своей жизнью для спасения семи товарищей я мог и имел право, но если бы при несчастье нас погибло двое, на Приюте осталось бы только шесть защитников, неспособных обороняться. Вот почему я настаивал, чтобы ты отплыл как можно скорее. С тобой они могли бы еще продержаться в укреплении или скрыться в Кедровую долину. Возвратившись в укрепление, Лисицын объяснил товарищам, что им необходимо знать силы и средства китайцев для продолжения войны. В разведку он решил взять Василия, а начальство над отрядом поручил Роману. Все одобрили распоряжение Лисицына. В течение дня спустили в бухту легкую двухвесельную лодочку, а с наступлением темноты перетащили ее через цепь. Неприятель в проливе не показывался. На Ореховом острове не было видно никаких приготовлений.

Когда совершенно стемнело, Лисицын и Василий выплыли из пролива. На озере и в окрестностях царствовали глубокий мрак и совершенная тишина. Вдали, на Ореховом острове, ярко горели бивачные огни, они и служили маяком для смелых плавателей.

— Зачем вы повернули к северному берегу? К Ореховому-то надобно плыть прямо. — Кратчайший путь не всегда ведет прямо к цели. Часто по длинному скорей достигнешь успеха предприятия. С этой стороны Орехового острова, вероятно, расставлены китайцами караулы, а может, плавают и наблюдательные лодки. Ведь наши враги хитры и не дадут захватить себя врасплох. Я хочу подплыть с восточной стороны, где не для чего китайцам принимать меры осторожности. Спустимся к Цветочным островам и с одного из них увидим все, что нам нужно, не подвергаясь никакой опасности. На войне, как и на охоте, нужны терпение и осторожность, знание местности и привычек выслеживаемого зверя.

— Что и говорить, война — мудреное дело; простому человеку многого не смекнуть. Мне все кажется, что надобно биться честно, лицом к лицу…

— На такой бой тогда только можно решаться, когда есть под рукой довольно смелых людей, а что мы можем сделать против сотни врагов? Вот нужда и научила людей отбиваться от многочисленного врага в укреплениях и наносить ему вред в засадах и ночных вылазках. Мы теперь так и поступаем…

— Перестаньте грести, Сергей Петрович. У берега я вижу лодку.

— Это не лодка, а камень — я его хорошо знаю. Нам пора поворачивать к Цветочным островам. Посмотри, как хорошо отсюда виден китайский бивак. Они с этой стороны срубили весь орешник.

— Что ж это они не спят, пострелы; чай, уж поздно.

— Это караульные поддерживают огонь. В палатках мандаринов совершенно темно.

Товарищи подплыли к Цветочным островам. На самом ближайшем к Ореховому росло несколько групп деревьев. К одной из этих рощиц и причалил Лисицын. С дерева он стал рассматривать китайский лагерь в подзорную трубу. Почти на самом берегу южной части острова возвышался шатер главнокомандующего, а в бухточке качалась его лодка с небольшим балдахином. Саженях в пятидесяти к западу располагались палатки других мандаринов, а в нескольких саженях впереди едва возвышались над землей шалаши воинов. Между шатром, палатками и шалашами горели большие костры, у которых сидели по четыре воина, караулившие спокойный сон своих начальников. Судя по величине шалашей, в каждом могло поместиться не более десяти