Саша Кругосветов - Путешествия капитана Александра. Том 3 Страница 45

И стал Гансик почаще видеться с Серденько да узнавать у него, как жизнь в Мории устроена на самом деле, а не с виду, как кажется. Понял Гансик, что друг-то его новый, он и покровитель, и защитник от охламонов разных, авторитетов, быков, приблатнённых, да и от вельможных наездов, да наскоков всяких, коими жизнь морийская вельми богата, не говоря уже о всякой шушере, шпане, да и от канцев недорезанных. А славен Серденько не столь этим. Жизнь всю морийскую проницает и умом предвосхищает. Даром что простой с виду. Понимает он мироустройство. Как сложилось оно с тех времён, когда Бог землю и человека создал, и как поведано было нам об этом мудростью древних Офеней. Из самой гущи «тихой жизни» вышел Серденько, кровь от крови, плоть от плоти мира Братанов авторитетных. Так вот и Гансику довелось окунуться в эту «тихую жизнь» с головой. Полную внутренней борьбы и смертельных опасностей. Боже, если бы бедная мама моя знала, чем я занимаюсь!

Вначале было понятие

Ты цацки любишь, любишь лесть,Пацан, ты помни, кто ты есть.Не надо о пахане плохо,И не считай пахана лохом.Не забывай – смотрящий бдит,Ты сам лишь лох, а не бандит.

И вот в который уже раз Ганс снова становится Гансиком. Для той новой жизни, которую он теперь узнавал, был он пока ещё просто птенчиком желторотым. Маленьким испуганным мальчиком. Учился Гансик в универе. В соревнованиях участвовал. На стройки ездил. Подрабатывал помаленьку. Всё ждал, позовут ли его тайно из Тайного Писка. И окунался всё больше и больше в настоящую пацанскую жизнь. Серденько не любил поучать да объяснять подолгу. Но из их дружеских бесед складывалась у Ганса картина реального мира, так необходимая человеку, если он хочет жить в этом, действительно реальном мире, а не в том иллюзорном, о котором говорят в семье, в универе, говорят учителя, препы, студенты у костра, о чём в «вумных» книжках пишут.

Узнал Гансик, почему бытие морийского человека и его речь так обильно украшены символами Матери и Отца. Да почему ж морийского только человека? Везде и всегда. Пришло это из древних языческих верований, задолго до христианства появившихся.

Ты, Гансик, на Илию-то не серчай. Ну недалёкий он человек. Все знают, как дети получаются, десятки тысяч лет ужо. Дети только этого не знают, поди, пока совсем ещё малые и неразумные. Да и те знают: у мальчиков перчик есть, у девочек – нет… А он, Илюша наш, всё про то и талдычит, и талдычит через слово, никак забыть не может. Конечно, очень важная сторона жизни. Никак нельзя забывать об этом. Вон я, немолодой, поди. Правильной жизнью живу. Потому и торчу орлом без передыха от зари до зари. Но чё ж об ентом говорить-то всё? А бояться слов таких тоже не надобно. На енто язык. И образы материнского плодородия и мужеской силы натуральной имеют место быть в жизни нашей. Ан и утончённые-то, интеллигенция всяка – туда же. В Лондоне они построили башню саму высокую в виде огромного огурца фаллического. В России, грят, поэт-то Барков Иван чем прославился? – только об ентом и писал. Таки классиком стал. Луку Мудищева, его пера книгу, грят, на морийский перевели. Да собираются памятник Болту его, Луки то бишь, плешивому да краснорожему, в Петромории поставить. Как символ мужеского творческого начала и силы созидательной. Не западло нам будет. А и то – есть ли на свете что лучше и естественней, чем муждщины с жентсчиной отношения, чем соединение любовное, соитие, так сказать? Кому не вжилу, это их дело, пусть на Миконас, остров грецский, катят, там и мужескую любовь подадут, и козочек для утех. Никаких секретов. Ни у нас, ни у их сословия. А и такие есть, что жизнь посвящают богу плодородия, Приапу уродскому, сыну Диониса и нимфы, Елде греческой: жрицы шоссейные дурнопахнущие, стриптизёрши и стриптизёры гламурные клубные, модели драные, девушки и юноши по вызову безмозглые, сутенёры безбашенные. Ну, а нам шарманку крутить «мать-перемать», как Илюша-то, достойно ли? Нам с тобой думать следует, как мир устроён, и откуда лавэ происходит.

А мир как устроён – от офеней мы узнали. А они откуда? Дык важно ли, что до появления Мории было? Морийцы мы. А что до того было, пусть другие думают. «Вначале было слово» – писано. Так-то оно так, да не совсем.

Вначале было понятие. А не слово. Пацанский быт существует в правильном мире высокой чёткости. Этот мир пронизан вечным сиянием Абсолюта. И правит там, в этом вечном сиянии, Вечный и Справедливый Пахан. Живущий по законам непреложных Понятий. Здесь и сейчас (эти «здесь и сейчас» ничего тебе не напоминают из эпохи Кифы Великого?). Ниспадающие потоки Вечного Ништяка услаждают там путь. В союзе и на пересечении этих могущественных сил и существует пацанчик, реальный, чёткий, ровный и здравый.

Слово большую силу имеет. Слово – камень в руке. Может бить, наказывать, уничтожать, мять, кромсать, резать. Однако слово – это всего лишь слово, звук.

Понятие – это совсем другое дело, оно тяжёлое, неподвижное. Понятия непреложны – они всегда есть, были и будут быть. Понятия идут от Верховного Пахана. Понятия – грубая основа мира, сермяга. Слово – лишь средство для выражения сермяги. Понятие – палец, нажимающий на курок. Рука, бросающая камень. Сила, управляющая миром. Инстинкт. Животные не знают слов. Но знают, что такое инстинкт. Живут по понятиям. Пацан знает правильный язык, феню и понятия знает.

Мудрецу даны знания, мужику[47] – умения, пацану – понятия.

Понятия пришли от блатных. При Диктатуре до четверти морийцев на зоне были. Блатные говорили «по фене». В стародавние времена офени говорили на фене, чтобы скрыть содержание разговора. Блатным это не нужно. Феня выдаёт блатных. Феню, наоборот, используют, чтобы показать своим, кто ты. Феня подтверждает статус блатного.

Тебе, наверное, известно, что в стародавние времена люди делились на группы, занимающиеся разными видами деятельности – касты. По индусски – варны. Вона я – простой человек – а слова ваши учёные очень-на хорошо знаю и понимаю.

Шаг за шагом много нового узнаёт Гансик от Серденько. «Варна» переводится как «цвет». На западнославянских языках – «барва» (краска, цвет). Высшая каста в Индии – брахманы, учёные, мыслители. Говорят, что делать, куда идти. Потом – кшатрии (воины, управленцы), они говорят, как делать, как двигаться по этому пути. Третья каста – шудры (работяги). Эти и идут, и делают, и кормят всех. Кто не входил ни в одну из каст – неприкасаемые, изгои.

У блатных, что захватили Морию в мутной воде перемен, такое же деление. Брахманам, высшей касте, соответствуют воры в законе, паханы. Среди них авторитеты, свояки, смотрящие, положенцы. Их авторитет непререкаем. Они неподсудны, вечны на своих местах и в своей правоте. Их масть – чёрная.