Знак черепа - Джозеф Аллан Данн Страница 46

Эти слова вызвали еще большее количество ухмылок — в особенности среди людей Майкла, на которых моральные проповеди сэра Ричарда не оказывали никакого воздействия.

— Мы поступим с вами по совести, — продолжал сэр Ричард под одобрительные возгласы Запевалы Сэма. — Вся добыча будет разделена на сто частей, и каждый из вас получит свою долю согласно занимаемому положению.

Вслед за этим он зачитал список. Я ожидал проявления каких-либо признаков недовольства, но ничего подобного не произошло. Команда трижды прокричала ура, и все разошлись, разделившись на мелкие группки. Сэр Ричард распорядился выдать всем по щедрой порции грога, и вскоре матросы развеселились, окружив толпой Запевалу Сэма, и здесь оказавшегося в центре внимания:

… Слитки золота, алмазы

ждут нас всех в конце пути,

и девчонки — по три сразу! —

все не старше двадцати!..

Фрэнк протолкался вперед, чтобы послушать пение, и его тоже встретили возгласами одобрения — видимо, в расчете на дополнительное угощение, — в то время как сэр Ричард спустился вниз. Я обернулся к Майклу.

— Ты это называл справедливым? — спросил я его. — Кажется, такая дележка устраивает всех.

— Вполне справедливо, — согласился он. — Однако вы заметили, сэр, с каким безразличием все они восприняли эту новость? Уверяю вас, мистер Пенрит, здесь что-то не так. И за всем этим кроется Запевала Сэма. Он и мальчишку очаровал своими песнями и сказками. Поверьте, сэр: в воздухе пахнет большой бедой!

Внезапно до нас донесся крик. Какой-то матрос взобрался на салинг[53] фок-мачты и размахивал там безрукавкой. Голос его относило ветром в сторону.

— Земля, эй-хо! — услыхали мы наконец.

На западе, смутно выделяясь более густой синевой на фоне голубого неба, виднелась, подобно спине исполинского чудовища, узкая полоска земли. Фрэнк, хромая, быстро заковылял на нос; глаза его сверкнули и лицо просияло, когда он закричал:

— Мадагаскар! Мадагаскар, эхой!

Глава семнадцатая. МЫ ПРИБЫВАЕМ НА ОСТРОВ СОКРОВИЩ

… Уготовлен нам судьбою

зной тропических морей,

грохот волн и шум прибоя,

злые стрелы дикарей,

белопенный вал кипящий,

налетающий на мель,

неисхоженные чащи

неизведанных земель…

… рев неведомых чудовищ

за ручьем невдалеке,

груды сказочных сокровищ

в полусгнившем сундуке…

В течение недели мы плыли на север, держась параллельно берегу огромного острова, протянувшегося в длину на расстояние около тысячи миль, то приближаясь к нему настолько, чтобы любоваться его чудесной зеленью, то теряя из виду даже острые пики его станового хребта, скорее всего вулканического происхождения, изломанные и выветренные, напоминающие наконечники копий, пирамиды, своды, иногда исполинские готические соборы или замки, выросшие на зазубренных горных вершинах. Могучие реки бурными искрящимися водопадами стекали в океан; высокие пальмы вздымали свои кроны над более густой листвой и невероятным количеством цветов — белых, красных, золотистых, — затмевавших собой остальную растительность и видимых далеко в море, словно сказочный ковер, наброшенный на это подножье богов.

Росли здесь и одиночные деревья, лишенные, казалось, листвы, но зато покрытые пурпурными цветами, подобные исполинской герани, и Майкл рассказывал странные истории о гигантских восковых орхидеях, которые одурманивают чудесным ароматом неосторожного путника и затем смыкают над ним свои зубчатые лепестки и высасывают все его жизненные соки. Груды костей, некогда принадлежавших животным и людям, отмечают местонахождение этих хищных цветов.

Оба рассказчика — Майкл и Запевала Сэм — пользовались большой популярностью, хотя чаще всего у разных групп слушателей, и мы все жили в волшебном мире пряностей, золота, драгоценностей, необычных животных и птиц, чьи перья обладали баснословной ценностью.

Майкл утверждал, что туземцы здесь дружелюбны, поскольку знал все пиратские поселения в Маритане и на острове Сан-Мари. Это были во всех отношениях райские места, и, когда мы проплывали мимо их берегов на закате, эта земля с ее острыми горными вершинами и серебристым сверканием водопадов, отражавшаяся в аметистовых и аквамариновых тонах четким силуэтом на фоне пурпурного неба, казалась поистине вновь обретенным Эдемом.

Изредка нам на глаза попадались туземные деревни, некоторые на вершинах высоких холмов, другие — у самого побережья: соломенные хижины, покрытые пальмовыми листьями, и деревянные ритуальные постройки и жилища вождей. Над хижинами вился легкий дымок, и аборигены в белых одеждах, напоминавших римские тоги, подходили к берегу и глядели нам вслед. Редкие лодки проплывали мимо нашего борта, но мы не задерживались, памятуя о сокровищах, ожидающих нас впереди, и о «Соколе», следующем за нами по пятам.

Не скажу, чтобы я не строил далеко идущих планов насчет того, как распоряжусь своей долей сокровищ. Порой, когда я смотрел на Майкла, невозмутимо стоящего у штурвала, мне очень хотелось узнать, о чем он думает и какие прежние страсти и привычки возродятся в нем, когда в тени пещеры ему откроется треснувший сундук, — картина, которую я представил себе, когда впервые увидел карту.

Наконец мы вышли на траверз горы Амбохитра. Когда ее вершина скроется за горизонтом, нас будут отделять всего двадцать четыре часа хода от нашего острова. Известие об этом быстро распространилось по всему судну, потому что Запевала Сэм посчитал себя свободным от обещания сохранять далее какие-либо секреты, и многие свободные от вахты матросы толпились на носу и висели на вантах, надеясь первыми увидеть вожделенную цель экспедиции. Ночь застала нас к северу от мыса Амбр, крайней оконечности Мадагаскара.

На рассвете Амбохитра все еще была видна, но быстро уменьшалась в размерах, исчезая за горизонтом, и тогда на ют явилась депутация, возглавляемая Сэмом. Я послал за сэром Ричардом и Мадденом, который теперь просыпался ни свет ни заря, снедаемый нетерпеливым ожиданием окончания путешествия, и Пайк доложил о причинах визита:

— Люди желают иметь своего выборного, если вы не возражаете, джентльмены. Кого-нибудь, кто представлял бы их, когда золото будет выкопано. Вы же не захотите, чтобы мы все съехали на берег…

— А избрали они, конечно, Запевалу Сэма? — иронически спросил я.

— Нет. Я отказался, потому что имею большую долю, чем остальные. Но таков обычай. Выборным должен стать рядовой член команды.

Он вытолкнул из толпы Харди, одного из матросов.

— Вы будете представлять всех? — спросил я.

— Нет, — возразил Эмбер. — Всех, кроме служивших у Девиса. Нам не нужен никто, кроме Майкла.

Я посмотрел на сэра Ричарда, который важно приподнял бровь и согласно кивнул.

— О, дайте им хоть десяток выборных, если им так хочется! — вмешался