Секрет шкипера Харвея - Яков Львович Сухотин Страница 8

Пока мистер Дюперо ездил по делам, Жанна Дюперо с детьми осматривала город. Они побывали на детской железной дороге, в зверинце, катались на пароходе по заливу и осмотрели здесь огромную статую женщины. Ее называли статуей Свободы. Дети помнили, как учителя объясняли: эта статуя означает, что все в США свободны...

На второй день пребывания в Нью-Йорке мистеру Дюперо удалось встретиться с журналистом Алленом, которого он разыскал в редакции нью-йоркской газеты «Уордл-телеграмм». В комнате, где стучали телеграфные аппараты — телетайпы, сотрудники газеты склонились над ними, вылавливая интересные новости из разных концов света.

— Можно увидеть мистера Аллена?

— Эй, Джордж, с тобой хотят поговорить.

Один из журналистов оторвался от ленты телетайпа и повернулся к мистеру Дюперо:

— Слушаю вас. Ах, вот оно что. Ну что ж, я готов рассказать все, что мне известно об этом. Но будет ли это связано с вашей дочерью — не знаю. Я ведь не занимался ими специально. Я просто решил год поработать учителем в школе, чтобы понять, что в ней творится. Я поступил учителем в одну обычную школу в Нью- Йорке. — Мистер Аллен усмехнулся. — Мне пришлось нелегко во всех отношениях. Вы знаете, сколько мне платили? Как всем начинающим учителям, мне установили жалованье меньше, чем у сторожа зоопарка. Правда, если бы я проработал семь лет, мне бы повысили плату. Но и в этом случае я бы получал меньше, чем старший мусорщик. Это уму непостижимо, как учителя сводят концы с концами. Девять из десяти, проработав весь день в школе, вынуждены прирабатывать еще на стороне — официантами и надсмотрщиками на газопроводе... Вы думаете, это только мое мнение? — журналист взял со своего столика журнал «Коммонуэлс» и показал заголовок статьи: «Учитель стал в Америке самым дешевым человеком в стране». — Да, так вернемся к вашему делу.

Аллен достал из письменного стола папку с бумагами и, перелистывая их, пояснил:

— Тут у меня сведения о многих хулиганских шайках Бруклина —того района Нью-Йорка, где я работал. Они существуют там почти вокруг каждой школы. — Он вынул несколько напечатанных на машинке листков. — Вот взгляните, может быть, вы ищете этих?

Это был отрывок из протокола допроса одного ученика средней школы в Бруклине.

«Судья. Сколько дней ты присутствовал на занятиях?

Мальчик. В феврале? Ни одного. Вы спрашиваете, почему? В нашей школе есть банда. Она называется «Капелланы». Они подошли ко мне и спросили, где я живу. Я им сказал. Тогда они мне говорят: «Разве ты не знаешь, что тебе не следовало бы ходить в школу?!»

Судья. Эти «Капелланы» тоже не посещают школу?

Мальчик. Да. Но я не участвую в шайке. Они мне сказали, что раз я живу в Ред-Хуке, то я не должен ходить в школу, и спросили, понял ли я их. Я ответил, что не хочу с ними водиться. И потом каждый раз, когда я возвращался после школьного завтрака, несколько ребят подстерегали меня и говорили: «Выкладывай деньги!» — или что-то в этом роде. Они приходят с кинжалами. Когда идешь домой, они догоняют где-нибудь в закоулке и, приставив ножи и кинжалы, требуют денег. Мне не нравится, когда ко мне пристают, и потому я перестал ходить в школу. Я говорил обо всем этом учителю.

Судья. Кто главарь у этих «Капелланов»?

Мальчик. Не знаю, кто у них главарь, но одного из шайки я знаю. Этого парня зовут Король Джон. Он живет в Форт-Грин.

Судья. Уже третий школьник жалуется мне, что он не хочет посещать школу, так как не может себя защитить; третий на этой неделе.

Мальчик. Есть у нас еще одна банда — «Короны». Она действует не только в Ред-Хуке, но «Капелланы» сильнее их. Я не терплю эти шайки, потому что не могу от них защититься. Не буду ходить в школу.

Судья. А в какую школу ты бы не боялся ходить, если бы ты сумел наверстать упущенное?

Мальчик. В ремесленную школу. Она ближе к моему дому, и мне не придется бегать так далеко.

Надзиратель. Он просит, чтобы школьная администрация не позволяла этим бандитам появляться в школе.

Судья. В твоей школе много таких?

Мальчик. Они полные хозяева в школе. Они бесчинствуют в буфете, отбирают у ребят завтраки и еще много чего.

Судья. И много они там творят беспорядков?

Мальчик. Конечно.

Судья. А что они еще делают?

Мальчик. Родители обычно нам дают на завтрак пятьдесят пенсов; половину истратишь, а вторую половину они отнимают.

Судья. Эти ребята приносят ножи в школу, или они их где-нибудь прячут?

Мальчик. Они приходят в школу с ножами. Они приносят также самодельные пистолеты. Я очень боюсь, мне бывает страшно».

Аллен положил стенограмму допроса снова в папку.

— Теперь вы представляете примерно, на что способны эти малолетние хулиганы. О своих наблюдениях я рассказал в нашей газете «Уордл-телеграмм».

— Но почему же учителя не принимают никаких мер? — спросил удивленно мистер Дюперо.

— Ого, ты опять оседлал любимого конька? — окликнул Аллена его сосед. — Вот послушай лучше, что делается в других странах. — И, перебирая ворох телеграфной ленты, стал вычитывать отдельные фразы:

«БРАЗИЛИЯ. В стране из каждых двух человек один не умеет читать или писать.

ГВАТЕМАЛА. Семь из каждых десяти человек в этой стране неграмотны.

ИРАН. На двадцать — двадцать пять деревень приходится лишь одна школа, да и в той в каждом классе по семьдесят — восемьдесят человек.

АФРИКА. Здесь из каждой тысячи человек девятьсот неграмотных. В двадцати двух странах тропической Африки семнадцать миллионов детей школьного возраста не посещают школу.

В девяноста семи странах мира половина населения старше пятнадцати лет неграмотна. Эти районы составляют половину поверхности земного шара, а их население — шестьдесят процентов населения Земли».

Журналист, сидевший впереди, воскликнул, обернувшись:

— Так что бывает хуже, дружище Аллен. И у нас вовсе не так уж страшно. Мы тоже учились в школах и выросли порядочными людьми.

— А другие выросли гангстерами, — насмешливо откликнулся его сосед. — Тебя