Николай Панов - Морские повести Страница 9

— Чтобы не был последним! — сказал Медведев, торжественно поднимая стакан.

— Чтобы не был последним! — повторил Людов суровый тост военных моряков.

Они выпили, поставили стаканы рядом.

— У вас хорошие нервы, Андрей Александрович, — с уважением сказал Людов. — Волнуетесь, а в руке ни малейшей дрожи.

Нагнулся, вынул из-под стула фуражку, обмахнул ее рукавом.

Медведев смотрел удивленно.

— Сейчас я вас покидаю, Андрей Александрович. — Странно звучало для Медведева это штатское, еще не привычное тогда во флоте, обращение. — Главное мы с вами скрепили. Вы поступаете в мое распоряжение. Обдумайте еще раз этот шаг. Нет колебаний? Тогда прикиньте пока: кого из своего экипажа сможете взять с собой. Нужны двое: радист и сигнальщик.

Медведев не успел ответить ни слова. Капитан предупреждающе поднял смуглый палец.

— Не торопитесь, обдумайте кандидатуры всесторонне. Через полчаса жду вас у командующего, в скале… Думаю, — лучше нам не итти по улице вместе…

Приложив пальцы к козырьку, вышел, тихо притворив за собой дверь…

Ровно через полчаса вахтенный краснофлотец, перед овальным входом в скалу, спрашивал пропуск у подошедшего сюда офицера.

Ранние сумерки уже окутывали улицы, корабли у причалов, площадь стадиона, где совсем недавно летал влажный футбольный мяч, свистели и топали англичане, аплодировали наши моряки, когда команда гвардейского эсминца забивала в английские ворота гол за голом.

Медведев предъявил удостоверение. Вахтенный нажал кнопку звонка.

В глубине тоннеля горел электрический свет. Дежурный офицер показался из-за поворота.

— Старший лейтенант Медведев? Проходите.

Медведев шел тоннелем, наклонно уходящим в глубь сопки. По неровным каменным стенам сочилась вода, бежала проволока проводов, темнел свинцовый кабель.

Открылась тяжелая, обитая резиной дверь. Еще одна дверь — с высоким стальным порогом-комингсом, как на линкоре.

Возник длинный прямой коридор, ряд дверей по обеим сторонам. Из-за дверей слышался заглушенный разговор, трещали телефоны, постукивали ключи телеграфа. Адъютант остановился, пропустил Медведева вперед, в небольшую приемную.

— Обождите, сейчас вас примет вице-адмирал.

…В кабинете командующего флотом сидел капитан Людов.

Просторная сводчатая комната находилась глубоко под поверхностью сопки. Пол устлан линолеумом, на одной из обитых крашеной фанерой стен — огромная карта заполярного сухопутного фронта. В глубине — письменный стол, перед ним — глубокие мягкие кресла. Вице-адмирал, немного сгорбленный плотный моряк, с профилем, будто вырубленным из гранита, склонился над низким широким столом — макетом морского фронта.

Голубел Ледовитый океан — бумажный простор, пересеченный линиями широт и долгот. Извивался рваный, прорезанный сотнями фиордов берег. Крошечные модели боевых кораблей разбежались по голубеющей глади. В любой момент находящийся здесь видел расположение подводных и надводных сил флота, видел, в каком пункте находится тот или другой корабль, любая подводная лодка.

Острый профиль вице-адмирала склонялся над зубчатым полумесяцем Новой Земли. Командующий передвинул узкое веретенце подводной лодки, идущей на другую позицию. Выпрямился, взглянул на Людова.

— Все, что вы рассказали, капитан, похоже на фантастический роман.

— И, тем не менее, это действительность, товарищ командующий.

— Я не люблю вмешивать семейные истории в военное дело.

— Но это одна из тех ситуаций, когда семейные взаимоотношения перестают быть достояньем двоих, товарищ вице-адмирал.

— Вы, капитан, любите отвлеченные формулировки.

— Простите, товарищ командующий, — отпечаток профессии. Я не военный, я доцент философских наук. Только окончится война, снова засяду в своем институте.

— Хорошо, капитан, продолжайте… — вице-адмирал снова переставлял кораблики на карте. Только что пришло сообщение, что дивизион эскадренных миноносцев вышел в море конвоировать караван.

— Я уж докладывал, товарищ командующий: этот офицер страстно стремится в сопки, ваше согласие примет как подлинное благодеяние.

— Вы хотите сказать, — улыбнулся вице-адмирал, — что стремление в сопки у нас — не такое уж частое явление?

— Да, — взглянул без улыбки Людов, — вы сами знаете, товарищ вице-адмирал, наши люди превосходно, самоотверженно дерутся на сухопутье, но мысленно всегда на своих кораблях. А тут — человек заболеет, если не отпустить его. А условия операции трудны, командовать отрядом должен энтузиаст своего дела, если хотите, — фанатик.

— Допустим… — задумчиво сказал вице-адмирал.

— Есть еще одно обстоятельство, — продолжал Людов, — ни одного из подходящих офицеров разведки я не могу сейчас снять с основной работы. Люди перегружены не менее важными заданиями. А старший лейтенант Медведев — отважный, до конца преданный Родине и партии офицер.

Вице-адмирал помолчал.

— Ваше мнение: подозревают немцы, что мы заняты этим объектом? Им не кажется подозрительным, что мы не потопили ни один из тех транспортов?

— Наоборот, они могли приписать это мастерству своих конвоиров. Мы же организовали ложную атаку подлодки на второй караван… Думаю, — немцы пока ничего не подозревают…

— Хорошо, — сказал командующий, — пригласите старшего лейтенанта…

Людов открыл дверь. Медведев вошел.

— Товарищ командующий, старший лейтенант Медведев явился по вашему приказанию! — Медведев застыл у дверей, приветствуя вице-адмирала.

— Здравствуйте, старший лейтенант, — командующий радушно протянул руку. — Поздравляю с успешными действиями в бою с самолетом. Награда вам уже вручена? — Он скользнул глазами по ордену на кителе Медведева. — Ну, лиха беда — начало… Теперь хотите прогуляться в сопки… Корабль оставить не жаль?

— Он в ремонте, товарищ командующий.

— Капитан Людов докладывал мне ваш рапорт, — командующий сел за стол. — Что ж, не возражаю… Капитан, доложите смысл операции…

— Несколько времени назад, — начал негромко Людов, — британской разведкой произведена в Южной Норвегии любопытная операция. В провинции Телемарк была сброшена на парашютах группа командос. Сброшенная в сопках, недалеко от Сингдаля, она имела задание уничтожить находящийся там завод секретного оружия…

— Подождите, капитан, — отрывисто сказал вице-адмирал. — Старший лейтенант! Если я вас не пошлю в сопки, найду нужным оставить на корабле, сможете ли, как раньше, отдавать все силы работе?