Макс Брэнд - Дорогой мести Страница 11

Доски были довольно широкие, и если ему удастся перепилить одну, то он спокойно сможет вылезти наружу. На высоте пяти футов от пола он провел по дереву две царапины.

Это была непростая работа. Вагон трясло, нож соскальзывал с доски. Дерево оказалось ужасно твердым, с крепкими волокнами, по структуре не уступающее твердости гранита. Острый кончик стального лезвия быстро отломился. Ему пришлось использовать всю длину ножа, но даже и это становилось с каждым разом все труднее.

Тут Джонни понял, что щель, которую он наметил вырезать, слишком узка. Он недооценил толщину доски, и ему пришлось начать все сначала, сделав щель пошире.

Его руки были привычны к упражнениям с топором и томагавком, но все равно на них появились мозоли. Теперь ему приходилось делать над собой усилие каждый раз, когда он погружал в доску острое лезвие ножа.

Более того, к этому времени его ужасно стала мучить жажда. Однако мальчик понял: если он прекратит работу от усталости, то тут же впадет в отчаяние.

Мало-помалу щель расширялась. К вечеру с одного конца можно уже было просунуть лезвие ножа насквозь. Джонни трудился, отчаянно надеясь закончить работу до наступления полной темноты. Но ему это не удалось.

Наконец он больше ничего не мог разглядеть — наступила еще одна мучительная ночь.

Она была хуже предыдущей. У него кружилась голова от обезвоживания. Да к тому же он ослаб от голода. Подобное испытание оказалось бы тяжелым и для взрослого, а Джонни Таннер был еще совсем ребенком. Ему не исполнилось и пятнадцати лет. Однако он не поддался панике.

Те, кому приходилось подвергаться небольшим лишениям, готовы перенести и большие трудности. Джонни вспоминал, что человек может выдержать без воды трое суток и только потом умрет. А это означало, что у него в запасе еще целые сутки, если, конечно, предстоящая ночь его не убьет.

К счастью, она была гораздо теплее. Он даже проспал целый час кряду, пока его не разбудили жуткие кошмары. Ему было очень трудно глотать — в глотку словно налили кипящей смолы.

А когда наступил рассвет, Джонни снова вложил нож в саднящую руку. Боль была такой сильной, что он стиснул зубы, когда сжал пальцы вокруг рукоятки. Тем временем поезд остановился, снаружи послышались голоса, а в следующее мгновение дверь его вагона отперли и широко распахнули.

Глава 8

ДОБРЫЕ ЛЮДИ

Жизнь вернулась, смерть отступила. Мальчик изумленно смотрел на холодный розовый рассвет за большой коричневой от глины рекой, текущей медленно и мощно. На противоположном берегу стояли высокие деревья. Утренние лучи солнца пробивались сквозь листву.

Да, он снова живой!

Человек, открывший дверь, шел вдоль пустых товарных вагонов и насвистывал. Юный Джонни Таннер выпрыгнул на железнодорожную насыпь. Недоуменно осмотревшись, понял, что оказался на пересечении железнодорожных путей. За ними простирался длинный товарный склад, а над его низкой крышей возвышались более высокие остроконечные крыши домов немаленького города. Позади них просматривались холмы, а за ними — зазубренные пики гор.

Хотя было довольно рано, на товарной станции уже работало несколько человек. Когда мальчик прошел мимо них, они не обратили на него ни малейшего внимания. Неподалеку от них стояло ведро с водой, а рядом с ним лежал ковш. Мальчику эти вещи показались самыми прекрасными сокровищами в мире. Даже если бы жестяное ведро было заполнено доверху одним огромным бриллиантом, оно не могло бы представлять для него большей ценности. Он наполнил ковшик и стал пить медленными, неспешными глотками, впитывая вместе с водой жизненные силы и надежду.

Джонни мог бы выпить целое ведро, но ограничился одним ковшом, потому что где-то слышал, что после длительного поста следует проявлять умеренность и в еде и в питье.

Напившись, он, полный новых надежд, стиснул зубы и осмотрелся.

У него не было ни цента. На нем — смешной маскарад, костюм для игры в индейцев. При нем — только нож с затупившимся лезвием. Но он не стыдился своего вида. Ведь это была не единственная его проблема. Как теперь ему вернуться домой? Судя по всему, его занесло на край света.

Мальчик спустился к реке, скользя по грязному берегу, и помылся. Когда смыл пот, пыль и засохшую кровь с лица, то почувствовал себя лучше, хотя от соприкосновения с холодной водой шишка на лбу заныла. А когда над восточными холмами появился нимб из червонного золота, поднялся и направился в город.

Было еще совсем рано, однако на улицах оказалось полно народу. Шагая по аллее, Джонни увидел человека, который удивил его гораздо больше, чем размалеванные индейцы на улицах Нью-Йорка. Это был высокий мужчина, с головы до пят одетый в оленью кожу. Но какую кожу!

Штаны и обтягивающая куртка были сплошь расшиты блестящими бусинками и крашеными перьями. На мокасинах огнем сверкали точно такие же украшения. На голове у мужчины была меховая шапка, а на плече висело длинноствольное ружье. Но самое странное заключалось в том, что на человека, который в столь удивительном наряде шел по улице, никто не пялился и не оглядывался.

«Я приехал на Запад! — догадался мальчик. — Я оказался на Диком Западе!»

Он вдруг развернулся на восток, туда, где высились зазубренные пики гор. Неудивительно, что ночи, проведенные в товарном вагоне, были такими холодными. Эти горы отделяли его от отца, они лежали между ним и его родным домом!

У Джонни упало сердце. Но в следующую минуту его ноздрей коснулся запах свежеиспеченного хлеба, который прогнал из головы все другие мысли. Двери небольшой харчевни на углу только что открылись, однако еда там была уже приготовлена, поэтому ее запах распространялся по улице. Не раздумывая, мальчик вошел вовнутрь.

И тут же увидел небольшую стойку, заставленную горами домашних пирожков, большими румяными буханками хлеба, бубликами и пончиками, а также подносами, буквально заваленными нарезанными кусками пирогов с разнообразной начинкой.

Джонни Таннеру показалось, будто он узрел разом все земные и небесные сокровища. Одно обстоятельство смущало его — за стойкой стоял мужчина, ростом и худобой напоминающий вора Гарри. У него был орлиный нос и выдающийся вперед, словно выкованный из стали, подбородок. Он пристально смотрел на мальчика светлыми подозрительными глазами. Джонни подошел к нему поближе, достал из кармана нож и положил его на стойку.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался он. — Вы не могли бы дать мне еды взамен этого?

Хозяин харчевни не проронил ни слова. Посмотрел на нож, поднял его и открыл. Попробовал большим пальцем обломанное острие и затупленное лезвие, затем взвесил нож на ладони, словно его ценность заключалась в весе.