Изгнанники, или Топ и Харри - Лизелотта Вельскопф-Генрих Страница 12
- Категория: Приключения / Вестерн
- Автор: Лизелотта Вельскопф-Генрих
- Страниц: 191
- Добавлено: 2022-10-22 16:16:43
Изгнанники, или Топ и Харри - Лизелотта Вельскопф-Генрих краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Изгнанники, или Топ и Харри - Лизелотта Вельскопф-Генрих» бесплатно полную версию:Романы из цикла «Сыновья Большой Медведицы» Лизелотты Вельскопф-Генрих стоят в одном ряду с приключенческими книгами об индейцах Северной Америки Фенимора Купера и Майн Рида. Произведения немецкой писательницы стали классикой юношеской литературы, многократно переиздавались, были переведены на десятки языков и экранизированы. Начало циклу положил одноименный роман, который вышел в 1951 году, и его автор был удостоен престижной литературной премии. В последующие годы Вельскопф-Генрих не оставляла работы над книгой и существенно ее расширила. Первое полное издание увидело свет в трех томах в начале 1960-х (впоследствии цикл выходил также в виде шеститомника). За деятельную поддержку североамериканских индейцев племенной союз оглала присудил писательнице почетный титул Лакота-Ташина, Защитница Лакота.
Вниманию читателей предлагается второй том трилогии «Изгнанники, или Топ и Харри». В книге повествуется о новых испытаниях, выпавших на долю Маттотаупы, вождя индейского племени охотников, и Харки, который вслед за отцом покинул родное стойбище и разделил с вождем горькую участь изгнанника… Роман представлен в новом полном переводе Т. Набатниковой и Р. Эйвадиса (ранее «Сыновья Большой Медведицы» на русском языке публиковались в сокращенном виде); книга включает также прекрасные иллюстрации П. Парамонова.
Изгнанники, или Топ и Харри - Лизелотта Вельскопф-Генрих читать онлайн бесплатно
Солнце скрылось за горизонт. Огонь костра оттеснил мерцающий свет уходящего дня, отчего сумерки казались еще мрачнее. Ветки высохли от жара и теперь потрескивали в огне.
– Достаточно ли выставлено дозорных? – спросил Харка отца.
– Думаешь, вождь Горящая Вода маленький ребенок?
Мужчины и юноши окружили место казни. Из шатра вождя выволокли пленника. Один из воинов размотал лассо, которым было опутано все его тело. Тачунку поставили спиной к столбу. Руки его завели за столб и связали там запястья. Ступни оставались свободны. Он не оказывал сопротивления. Но теперь, стоя у столба, согнувшись оттого, что руки были заведены назад, он нашел взглядом Маттотаупу и громко крикнул:
– Расскажи же своим грязноногим братьям, предатель, как встречают смерть воины дакота! Зачем вы связали мне руки? Или эти койоты думают, что я шевельнусь, когда они будут поджаривать мое мясо? Я не боюсь ни ваших ножей, ни вашего огня. Но во всех поселениях, где живут смелые воины, будут говорить, что я не смог спеть свою песню смерти, потому что был связан, как мустанг, не как человек!
Маттотаупа поискал взглядом шамана. Тот стоял близко позади него и теперь таким же зычным голосом перевел слова пленника, опустив только слово «предатель».
Один старый воин гневно вскричал:
– Жалкий пес! Он не может вынести даже слабых пут? Не позор ли для нас, что мы убиваем врага, который начал скулить еще до того, как его обожгло, тогда как наши мальчики бесстрашно прижигают себя горящими щепками?
– Вы боитесь развязать меня, мелкие койоты? – закричал в ответ Тачунка. – Вас тут сорок воинов, и вы боитесь, что я передушу вас голыми руками? – Он захохотал. – Я вижу, что очутился среди трусливых койотов, недостойных услышать прощальную песнь воина!
Вождь Горящая Вода переговорил с шаманом и дал отмашку двум молодым воинам:
– Развяжите ему руки. Он был вождем. Посмотрим, сможет ли он вынести огонь добровольно. Встаньте по бокам и не спускайте с него глаз.
Как только Тачунку-Витко освободили от пут, он расправил плечи и поднял голову.
– Приступайте! – крикнул он. – Начинайте! Я посмотрю, на что вы способны! Я презираю ваш огонь и ваши ножи. Знаете, кто я? Еще в детстве я укрощал диких мустангов. Я мальчишкой давал прожечь мне руку до кости! Смотрите сюда! Смотрите на эти шрамы! Когда я стал воином, я убивал врагов. На шесте перед моим вигвамом на ветру развеваются скальпы черноногих. Подходите же! Мечите в меня ваши ножи и томагавки, если умеете целиться! Что же вы стоите, разинув рты, как бабы!
Огонь озарил пленника. Жар у столба становился все нестерпимей. Его глаза безумно блестели. Полетели первые ножи. Они прицельно втыкались в столб на волосок от головы и плеч Тачунки-Витко.
– И это все? Юнцы! Спрячьтесь за спины ваших матерей! На большее вы не способны? Вас ничему не учили? Вам и впрямь удалось изловить одного человека. Одного-единственного воина! А в наших вигвамах лежат связанными трое черноногих. Разве вы, слабаки, не хотите отомстить сильному вождю? Торжествуйте, что вам вшестером удалось справиться с одним! Воины дакота будут над вами смеяться!
Вождь Горящая Вода вышел вперед:
– Замолчи, змей! Вы тайно напали на наш лагерь, когда топор войны не был вырыт! Разве это достойно воинов? Ты подкрался как гадюка, чтобы похитить мальчика и девушку! Ты душитель детей, и это твой подвиг воина?! Один твой вид оскорбителен для всякого смелого человека.
Жрец перевел эту речь для пленного. Огонь подбирался все ближе к столбу. Казалось, сиксики решили не затягивать с казнью. Слишком велика была вероятность, что его воины еще придут ему на помощь.
Пленник осознал, что скоро сгорит.
– Собаки! – крикнул он. – Койоты! Грязноногие вонючки! Я покажу вам, как надо умирать на костре! Что мне ваши горящие щепки! Ваш детский костерок!
– Что ты можешь нам показать, визгливая баба! – закричал в ответ шаман. – Что ты там знаешь! На что ты способен!
– Пока я жив, трусливый ты воробей, я покажу тебе кое-что, дабы впредь ты знал, как обращаться с воинами!
Пленник говорил отрывисто. Дым уже проник в его легкие и затруднял дыхание.
– Вон тот… мальчишка… пусть даст мне свою железную трубку… да раскалите ее как следует… я покажу вам на себе, как проверяется отвага!
Харка прихватил с собой ружье, но у него не было никакого желания нагревать ствол. От этого он мог испортиться, а выстрел – потерять меткость. Харка понадеялся, что шаман не станет переводить эти слова, но тот все-таки сделал это, крикнув что-то вождю и воинам. Было видно, что люди не хотели быстрой и легкой смерти для самого знаменитого пленника, какой до сих пор попадал им в руки. И те два молодых воина, что стояли у столба, не дожидаясь приказа, разбросали горящие сучья так, чтобы Тачунка-Витко мог дышать. На его плечах уже пузырились ожоги.
– Дай сюда! – крикнул Тачунка-Витко Харке. – Давай, парень! Неужели ты откажешь вождю в последней чести перед смертью? Эй, мальчишка, тебе говорю!
Все смотрели на Харку. Его охватил гнев, так как однажды ему уже пришлось, повинуясь чужой воле, пожертвовать своим волшебным жезлом. Это было прошлой весной. Его гнев был безадресным; вернее, мальчик был зол на всех, на этого пленника, который нацелился на него и на его ружье. Зол на отца, который не выступил против, зол на этих сиксиков, которые ради своего развлечения готовы были исполнить просьбу пленника за счет дорогой ему вещи. Глупцы! Они не знали, как обращаться с ружьем! И в своей безысходной злобе Харке захотелось наказать их всех, и наказать как раз тем, чего от него молча требовали. Пусть увидят, что произойдет, когда оружие попадет в руки такого пленного!
Харка перемахнул через костер между языками пламени. Ему стало невыносимо жарко, и он подивился, как Тачунка-Витко так долго не теряет сознание. Харка немного подержал ствол в пламени и протянул пленнику.
Тачунка-Витко схватился за горячее железо, к которому неизбежно должна была привариться его кожа. Размахнувшись прикладом, он прыгнул через костер и сбил с ног стоявшего на пути молодого воина.
После секундного оцепенения зрители взревели. Все бросились вдогонку за Тачункой-Витко. Харка бросился вместе со всеми, но он испытывал – нельзя не признать – некоторое удовлетворение от того, что пленный учинил с его ружьем.
Беглец мгновенно оказался возле лошадей. Первый преследователь подоспел, когда Тачунка-Витко успел вскочить на коня. Воина, охраняющего табун, он сбил ударом приклада,
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.