Виктор Тюрин - Человек человеку волк или Покорение Америки Страница 20

"Вполне возможно, что делаю глупость… — тут мои мысли засбоили при виде пышных прелестей, проходящей через улицу, женщины. — Черт возьми! Какая… Решено. Ванна. Горячая еда и нормальная постель. Где, что и почем узнаю в салуне. Как сказал Лоутон: "Если что надо — иди в салун".

Но все оказалось не так просто. Первое препятствие на осуществление моих планов уже стояло под навесом, рядом с коновязью. Три молодых ковбоя, до этого наблюдавшие за движениями пышных бедер, ходящих под узкой юбкой, именно той самой женщины, которая привлекла мое внимание, сейчас уставились на меня.

"С чего бы это? — сразу насторожился я. — Узнали?".

Я сделал вид, словно интересуюсь вывесками, бросил несколько взглядов по сторонам. И тут же все понял. Женщина, на которую глазели эти оболтусы, остановившись на пороге магазина, сейчас рассматривала меня. Она знала себе цену. Открытая блузка манила обнаженными плечами и скрывающейся под ней высокой грудью. Она относилась к тому типу женщин — самок, которых сразу хотелось завалить в кровать. Она знала об этом впечатлении, чем сейчас и пользовалась. На какое-то время я забыл обо всем, ощущая неуемное желание впиться губами во влажные, полные губы, ощутить под руками ее крутые бедра…. Отогнав несвоевременные мысли, повернул лошадь к салуну, мазнув взглядом по стоявшей теперь тесной группкой, троице. Их взгляды не предвещали ничего хорошего, напряженные и злые. Быстро отведя взгляд, чтобы не раздражать их, я соскочил с лошади, передав поводья подскочившему ко мне вихрастому мальчишке, и сразу стал подниматься по ступеням.

— Доллар в день, сэр!

Эти слова паренек крикнул мне уже в спину. Не оборачиваясь, я согласно кивнул ему головой, толкнув двухстворчатую дверь салуна. Моим глазам предстала длинная полированная стойка. За спиной у бармена находился зеркальный буфет с полками, уставленными в несколько рядов бутылками. Пол, посыпанный стружкой. Полтора десятка столов со стульями. У дальней глухой стены был сколочен помост, на котором стояло обшарпанное пианино и табурет, на котором восседал маленький всклокоченный человечек, в данный момент, разминавший пальцы. Над инструментом висела доска с грубо намалеванными буквами: "Не стреляйте в пианиста. Он играет, как умеет". На самом пианино стояло два подсвечника и бутылка виски с нехитрой закуской. С потолка на грубой цепи свисало подобие люстры с двумя десятками свечей. Сначала у меня мелькнула мысль о тележном колесе, но тут же понял, что это не так. "Произведение искусства" явно была выковано местным кузнецом, судя по ее «изящной» отделке. Пробежав взглядом по салуну, я перешел к его посетителям. Группа, покрытых пылью, ковбоев, громко и возбужденно беседовавших до моего прихода, чему очевидно способствовали две бутылки виски, стоявшие передними на столе. Благодаря встрече с ковбоями — перегонщиками, я уже мог отличать их по виду от остальных профессий этого века. Четыре картежника, занявшие столик у окна, меня также не заинтересовали, хотя бы потому, что имели большие животы и не имели на груди шерифских звезд. А вот три человека, стоящих у стойки, меня, очень даже сильно, заинтересовали. Рядом с двумя мужчинами, с обветренными и опаленными солнцем лицами, стояли винтовки, прислоненные к стойке, а у молодого человека с простецким лицом, разговаривающего с барменом, висела звезда шерифа. Или помощника шерифа. При виде звезды я тут же подобрался, сжавшись, как стальная пружина, в ожидании реакции законника. Мужчины, у стойки, бросив на меня по паре любопытных взглядов, вернулись к прерванному разговору. За столом ковбоев вновь возобновился громкий разговор о коровах и ценах на скот, за другим столом снова зашлепали карты. Только шериф и бармен продолжали смотреть на меня. Взгляды, что у одного, что у другого были спокойные, я бы даже сказал доброжелательные.

"Не узнал. Или притворяется? Нет. Не узнал".

Подошел к стойке. Бармен был плотный, крепкого сложения мужчина, с огромным «пивным» брюхом, что, впрочем, не мешало ему шустро перемещаться за стойкой.

— Что будем пить, приятель? Есть хорошее пиво и виски.

— Пива, — секунду я размышлял. — И то, что вы называете виски. Стаканчик на пробу.

— Не сомневайся. Это то, что надо путнику, — осклабился толстяк за стойкой. — Отлично прочищает кишки после дорожной пыли.

Я кивнул, добавив: — И чего-нибудь горячего.

Оглянувшись, словно в поисках свободного столика, еще раз обежал глазами зал. Нет, особого интереса ко мне никто не проявил. Успокоенный, я сел за ближайший свободный стол, спиною к стене. Теперь я мог наблюдать как за шерифом, так и за входом. И винчестер не поставил рядом, а положил на стол. Бармен, выйдя из-за стойки, поставив передо мной кружку пива и глубокую миску густого варева, от которого шел пар, стал с интересом разглядывать меня.

— За виски сам подойдешь. Первый стаканчик за счет заведения. Скупаешь скот?

В это время я с жадностью поглощал пиво, тем самым, проигнорировав вопрос. Но толстяк никак не хотел отстать от меня: — Цены на коров растут.

— В самом деле? — равнодушно спросил я, оторвавшись от пива.

— Точно растут. На этом можно заработать большие деньги, — продолжал говорить бармен, пытаясь вызвать меня на разговор.

Я поставил кружку на грубый стол: — Хорошо прополоскал горло.

— У тебя странный акцент. Ты откуда?

Меня это липкое любопытство постепенно начало доставать: — Еврей я. Не видишь, что ли? Ищу место для постройки синагоги.

— Ты еврей?! Синагога?!

Это было сказано достаточно громко и с таким удивлением, что лица всех присутствующих снова повернулись ко мне. Я понял, что шутка не удалась, а вернее, ее просто не поняли.

"Черт с вами, раз шуток не понимаете!".

Не успел я так подумать, как двери на петлях снова качнулись. В помещение ввалились три головореза, которые торчали у входа. Они вошли, держась неестественно спокойно.

— Я буду за стойкой…. если что-то надо будет.

И бармена как ветром сдуло. Гул в зале притих, люди стали говорить вполголоса. Нетрудно было догадаться, что никто не хотел привлекать излишнего внимания этих парней. Не глядя по сторонам, они прошли мимо моего стола к стойке.

— Пива! — скомандовал один их них, потом все трое, как по команде, развернулись в мою сторону. — Слушай, Хэч!

— Чего, Билли? — откликнулся бармен.

— Чего у тебя дерьмом запахло? Раньше вроде не воняло!

В зале мгновенно воцарилась тишина. Тяжелая, гнетущая тишина. Двое охотников, это я узнал из их разговора, ни на кого не глядя, забрав свои кружки и винтовки, направились к самому дальнему столику. Помощник шерифа, хоть остался стоять у стойки, но постарался отодвинуться как можно дальше. Послышались звуки отодвигаемых стульев. Картежники, очевидно, решили, что пришло время подышать свежим воздухом. Я не хотел никаких проблем. Но что делать, когда тебе их навязывают? Мой принцип: разрешать их в короткие сроки и с минимальными потерями. Первым попытку сгладить ситуацию предпринял бармен: — Билли! Не задирайся! Парень поест и уедет!