Ридгуэлл Кэллэм - Ночные всадники. Нарушители закона. Чертово болото Страница 25

Глава X

ГРОЗА

Треслер продолжал соблюдать величайшую осторожность, хотя всадники были уже далеко и не могли его слышать. Теперь ему надо было пройти мимо комнаты слепого, а он знал, что этот человек обладал почти сверхъестественным слухом. Предполагая, что он еще не спит, Треслер двигался очень тихо, поминутно останавливаясь и прислушиваясь. Он подошел к самой конюшне, но не услыхал ничего, кроме тяжелого дыхания животных и бряцания цепей. Ему хотелось бы произвести дальнейшее исследование, потому что стук закрываемой двери исходил как раз отсюда, но од удержался. Было бы совершенно излишним и, пожалуй, даже опасным поднимать Антона, который спал над конюшней, а между тем не было другого способа узнать, что произошло.

Треслер продвигался неслышными шагами, прячась в тени большого дома. Он уже миновал опасное место, куда выходило окно из спальни фермера, и добрался до кухни. Но тут его ждало первое разочарование. Сначала он обрадовался, увидев там свет, но тотчас же заметил, что плотная штора была опущена, и не было ни одной щелки, через которую он мог бы рассмотреть, что делалось в комнате. Он не решался подойти к двери, не зная, кто находится за нею, и на мгновение остановился в нерешимости. Тут он вспомнил, что в кухне было другое окно с противоположной стороны дома, но для того, чтобы подойти к нему, надо было снова идти через открытое место.

Не колеблясь, он обошел кругом. Он старался не производить никакого шума, но, по-видимому, и это было излишним, так как спальня слепого находилась с другой стороны. Кроме того, если его подозрения были справедливы, то Джек уже отправился на свой ночной промысел.

На этот раз судьба была более благосклонна. Штора была спущена, но нижняя часть оконной рамы оказалась поднятой, и, отодвинув штору, Треслер мог заглянуть в комнату. Он так и намеревался поступить. Вдруг он услышал чей-то тихий плач. Он остановился, прислушиваясь, и затем, затаив дыхание, схватился за конец шторы. Он знал, кто плакал. Это могла быть только Диана!

Любовь к ней, так внезапно вспыхнувшая в его сердце, теперь, при звуке ее рыданий, охватила все его существо. Он быстрым движением отодвинул штору и заглянул в комнату.

Диана сидела в самом дальнем углу кухни, раскачиваясь на стуле, точно под влиянием физической боли. Ее прелестная головка была низко опущена, и все тело ее вздрагивало от сдерживаемых рыданий. Треслер сразу заметил, что ее руки, обнаженные до локтя, распухли и были покрыты ссадинами. Он стиснул зубы и, позабыв всякую осторожность, с силою раскачал плотную штору.

— Диана, это я, Треслер…

Девушка вскочила и посмотрела на окно, прикрывая глаза рукой и стараясь спустить рукава. Ее мужественные усилия совладать со своим горем были напрасны. Она сделала шаг к окну, но тотчас же быстро отпрянула назад, и в ее глазах, наполненных слезами, появилось выражения ужаса. Треслер окинул взглядом комнату, чтобы отыскать причину ее испуга, но не увидел ничего, кроме осколков разбитой лампы на полу и дремлющей кошки. Затем, по ее позе напряженного внимания он догадался, что она прислушивается к знакомому и грозному постукиванию палки ее отца. Треслер тоже прислушался, но все было тихо кругом, и он снова прошептал:

— Я должен говорить с вами, мисс Диана. Откройте мне дверь.

Он тотчас же понял, как странно должна была звучать эта просьба в ушах девушки. Ведь она не знала о его решении прийти к ней на помощь и не могла даже подозревать, какое чувство им руководило. Поэтому он с некоторой тревогой ждал ее ответа. Она вытерла слезы и быстро подошла к окну.

— Подойдите к двери скорее! — прошептала она и снова поспешно отошла от окна, точно ей угрожала какая-то невидимая опасность.

Треслер обошел кругом и остановился в тени, ожидая, пока дверь откроется. Щелкнул засов, и дверь тихо приотворилась. Тогда он тотчас же проскользнул в комнату.

— Мы должны закрыть его, — сказал он, указывая на окно.

Диана беспрекословно повиновалась. Потом она подошла к нему и взглянула на него с таким трогательным доверием, что он сразу почувствовал себя ответственным за всю ее жизнь.

— Нам нужно о многом поговорить с вами, и другие не должны слышать этого, — сказал он.

— Кто эти другие? — спросила она с тревогой.

Треслер решил, что лучше говорить прямо.

— Ваш отец, например.

— В таком случае нам лучше запереть дверь в коридор, — заметила она и тотчас же пошла сделать это. Она вернулась на прежнее место, спокойная, и глаза ее были сухие.

— При чем тут мой отец? — спросила она резко.

Треслер, не отвечая ей, указал на разбитую лампу на полу.

— Здесь у вас что-то произошло! — заметил он. Его голубые глаза не отрывались от ее лица.

— Да, — отвечала она после едва заметного колебания и затем с досадой прибавила. — Но ведь вы не ответили на мой вопрос.

— Я отвечу позднее, а теперь позвольте мне действовать как я нахожу нужным.

Его серьезность произвела на нее впечатление. Она чувствовала, как он подчинял ее своему влиянию.

А между тем ей хотелось бы многое скрыть от него. В то время как они разговаривали, она натянула рукава платья на свои израненные руки.

— Подождите, мисс Диана. Дайте мне посмотреть…

Он хотел взять ее за руки, но она отодвинулась от него.

— Сомневаюсь, чтобы это было случайно, — сказал он, пожимая плечами и смело заглядывая ей в глаза.

Диана нетерпеливым жестом откинула голову назад, и легкий румянец гнева окрасил ее щеки.

— А если и так, если это не была случайность! — проговорила она.

— Ссадины на ваших руках или разбитая лампа? — спросил он.

— И то и другое.

— В таком случае это дело рук злобного человека. Вы не станете по своей воле ранить себя, Диана… Есть ли у вас какое-нибудь основание не доверять мне? — продолжал он, и голос его сразу смягчился. — Я хочу избавить вас от неприятности рассказывать мне. Ваш отец был здесь, и все это его дело.

Выражение гнева исчезло с лица девушки, и она исподлобья взглянула ему в глаза.

— Но как вы… — смущенно проговорила она и замолчала.

— Я не знаю, что тут произошло между вами, и не стараюсь узнать, — продолжал Треслер, не обратив внимания на ее восклицание. — Для меня достаточно видеть результаты. Вы несчастны! Вы были необыкновенно несчастны в течение всех этих дней. Вы много плакали! А теперь на ваших руках видны знаки насилия.

Под его взглядом Диана потупила голову и посмотрела на разбитую лампу.

— Должен ли я говорить дальше, все рассказать вам? Пожалуй, это будет лучше.