Клифтон Адамс - Красные рельсы Страница 28

– Нет. Атена ничего не заподозрила. Поскольку никто не сомневался, что это я, ее даже не попросили опознать труп. Хотя нет, кое-кто все же понял, что в гробу лежал не Рэй Аллард…

– Я, пожалуй, знаю, кто это понял, – сказал Конкэннон. – Сержант Марвин Боун.

Боун хмыкнул, стоя у двери в той же позе. Не обращая на него внимания, Конкэннон продолжал:

– Разве Боун не участвовал в ограблении?

– Сначала он вообще ни о чем не знал. Но он бравый полицейский, наш сержант Боун! Он почуял что-то неладное, опросил работников поезда, потом поговорил с Атеной, потом – с хозяином похоронного бюро. Тогда я понял, что он меня вот-вот раскроет. Это было неизбежно.

– Тогда ты предложил ему часть добычи.

Аллард хотел улыбнуться, но побледнел от внезапного приступа боли.

– Чертов почтальон! – тихо пробормотал Рэй. – Он успел вытащить из мешка с письмами револьвер и попал мне в живот еще до того, как Миллер вскрыл сейф. Тюрк через секунду убил его на месте.

– А после того, как сейф открыли, ты застрелил Миллера и надел на него свою одежду.

Аллард развел руками:

– Ему не повезло, что он был похож на меня. Согласись, все было задумано неплохо. Мы скрылись с сотней тысяч долларов. И никто не стал меня искать: все считали, что я погиб.

– Кроме меня.

– Ты не в счет, Маркус. Мы друзья. Где мы только с тобой не бывали вместе…

Он когда-то спас Конкэннону жизнь, и сейчас хотел убедиться, что ничего не забыл.

– Ты ведь не выдашь меня, правда, Маркус?

– Теперь ты преступник.

– Мне приходилось выбирать: Миллер поступил бы со мной точно так же.

– Но ты все продумал заранее: ты спокойно застрелил его, а потом выдал его труп за собственный.

Аллард облизал сухие губы.

– Пусть так. Но ты мне кое-чем обязан, Маркус. Я не хотел об этом говорить, но теперь у меня нет другого выхода. Если бы не я, ты давно был бы мертв.

– Так я и знал, что мы к этому придем, – холодно сказал Конкэннон.

– Как я устал от вашей болтовни, – нетерпеливо вмешался Боун. – Знаю я таких, как он: всегда оставляют за собой последнее слово! Давай я его прикончу прямо сейчас, и дело с концом.

Рэй Аллард криво улыбнулся.

– Видишь, Маркус, Боун знает, что говорит. Ты представляешь для нас опасность, и он убежден, что единственный выход – отправить тебя на тот свет…

– А что думаешь об этом ты, Рэй?

Аллард посмотрел в потолок.

– Боун, оставь нас одних на минутку. Нам нужно поговорить.

– В таком состоянии это рискованно для тебя, – проворчал сержант.

– Выйди, – настаивал Аллард.

– Хорошо. Но мне это не нравится.

– Ты с ним обращаешься, как с дрессированной собачкой, – сказал Конкэннон, когда полисмен вышел. – Несколько дней назад я ни за что не поверил бы своим глазам.

Аллард улыбнулся.

– Деньги могут все… Хочешь денег, Маркус?

– Этих не хочу. На них слишком много крови.

– Не вредничай, Маркус, – сказал Аллард с бледной улыбкой. – У меня в брюхе все горит, а голова гудит, как осиное гнездо. Пообещай мне, что бросишь расследование. Я ведь имею право тебя об этом просить… – Он поднял руку и указал в угол комнаты: – Там, за сумками, есть бутылка виски; принеси-ка ее. Выпьем за старые добрые времена.

Конкэннон взял бутылку, и они по очереди торжественно приложились к ней.

– Что ты решил, Маркус?

– По-твоему, у меня есть выбор?

– Да, о Боуне забывать не нужно, – признал Аллард. – От него всего можно ожидать.

Конкэннон беспомощно развел руками.

– Пожалуй, ты действительно имеешь право меня просить.

На бледном лице Алларда появилась улыбка облегчения.

– Я знал, что смогу рассчитывать на тебя. Тюрк, Крой, потом Боун – все они хотели тебя убить. Они не видели другого выхода. Но я сказал им: «Когда придет время, мы с Маркусом сможем договориться». Я был прав, верно?

– Может быть.

Конкэннон взял соломенный стул и сел у кровати.

– Ты показывал свою рану врачу?

– Да. Тюрк нашел какую-то старую индианку. Она лечит травами, корешками и прочей ерундой. Теперь мне лучше. Через неделю я буду уже далеко…

– Почему ты попросил Боуна выйти? О чем нам следовало поговорить?

Аллард смущенно улыбнулся, и на его лице на мгновение появилось прежнее юношеское лукавство.

– Честно говоря, мне надоела его рожа. Тюрк, Крой и Миллер были при жизни не лучше. Знаешь, что я понял? Для преступника хуже нет, чем попасть в дурное общество.

Он хотел посмеяться собственной шутке, но не издал ни звука.

– Почему же ты стал преступником, Рэй?

– Деньги, – вздохнул тот. – Мне их не хватало. – Он удивленно покачал головой. – Странно: теперь я уже не могу припомнить, зачем они были мне нужны. Просто хотелось много денег. Они казались мне важнее всего в мире. А мне как раз предстояло везти их с собой. Собрать банду было проще простого: два головореза – Тюрк и Крой. Да еще Эйб Миллер, чтобы взорвать сейф. Дважды им повторять не пришлось: они хотели заполучить эти деньги не меньше моего.

– Где они сейчас?

Аллард помедлил.

– В надежном месте, – сказал он наконец. – Кроме меня, никто не знает, где они. Поэтому я и жив до сих пор.

– В это трудно поверить. Зачем Тюрку и Крою было оставлять тебе их долю?

– Так было задумано, – проворчал Аллард. – Мы должны были сработать как можно быстрее, затем разделиться и встретиться в Уошите, в назначенном мной месте. В самый разгар дела я взял деньги и смылся. Тогда мне казалось, что рана пустяковая: ожог на животе, не более. Зато вскоре понял, что это не так. Чтобы выжить, мне нужно было спрятать деньги. Это заставило бы Тюрка и Кроя оберегать мою жизнь. Хотя бы до тех пор, пока они не доберутся до денег…

– Где ты их спрятал?

Аллард грустно улыбнулся, качая головой.

– Этого я тебе не скажу, Маркус. Это мой главный козырь. Пока я один буду это знать, мне не нужно будет опасаться сержанта Боуна.

– Но ты ведь спрятал не все: Тюрк и Крой дали две тысячи твоей жене и пятьсот – Мэгги Слаттер.

Лицо Алларда стало серым и невыразительным.

– Вот что я тебе скажу, Маркус. Я не гожусь для роли злодея. Не знаю, почему. Может быть, потому что слишком долго был на противоположной стороне. Поверь, я не собирался больше никого убивать. Поэтому и оставил часть денег при себе. Для такой дешевой шлюхи, как Мэгги Слаттер, пятьсот долларов были целым состоянием! Можно было не сомневаться, что она возьмет их и будет молчать. Но нет – она проболталась о Миллере и вполне могла рассказать то же самое полицейским. И тогда бы все пропало…

– Поэтому ты поручил Тюрку и Крою расправиться с ней.

– Другого выхода у меня не было. Она сама во всем виновата.